Вторжение
Шрифт:
— У вас 200 секунд, чтобы быть на линии перед койками вымытыми и побритыми! — прорычал вошедший Уильямс.
Чем бриться-то? Все же осталось в рюкзаках.
Вот уже двадцать часов на ногах, а кто и больше, наконец-то можно лечь!
— Спокойной ночи, девушки!
— Спокойной ночи, сэр, — отозвалось несколько протяжных голосов.
— Что? Ах вы, ублюдки! Быстро всем встать!
Пока проходила поучительная лекция, Олесь оглянулся вокруг. Удивляет число тех, кто по весу на лучших воинов Америки не походит. Либо щуплые доходяги в очках, либо толстяки.
— Спокойной ночи, рекруты.
— Спокойной ночи, сэр, — уже рявкнули все.
— Подъем в четыре тридцать. И пусть только кто-нибудь попробует вовремя не оторвать своей задницы от лежанки.
— Так точно, сэр.
Ночью Олесь неожиданно проснулся. Он вообще плохо засыпал в чужом месте, но тут вырубился сразу. Однако снились какие-то кошмары. Штепа прислушался. Во всей казарме мертвая тишина и только слышно, как несколько человек плачет. Слезы покатились и у Олеся. Он не привык, чтобы с ним так обращались, унижали его достоинство, орали… Накатила жгучая обида на жизнь и тоска по дому. Еще вчера он нежился в своей мягкой постельке, смотрел допоздна телевизор, звонил друзьям или зависал в интернете. И теперь эта общага с чужими, незнакомыми людьми. Этот хлев!
— По-о-о-одъе-е-ем.
Им дали десять минут на туалет. Затем formation. Построение. Второе построение уже гораздо строже. Тут переступание с ноги на ногу не проходило, глазами водить нельзя, тем более разговаривать. Отжимались за эти провинности всем строем по нескольку раз. Уильямс орал не переставая. Ну и глотка у него!
Затем началась зарядка. От новичков требовалось пробежать милю и отжаться одиннадцать раз. Олесь к финишу приплелся и кое-как отжался, Филипок это сделал вообще без проблем, а некоторые так и остались сидеть в траве за воротами, дыша, как рыбы, викинутые на берег.
Что он ел там на завтрак в свой первый день Basic Training Олесь совсем не помнил, как не отложились у него в памяти и обед и ужин.
После завтрака их опять выстроили перед складами, и опять повторилась вчерашняя процедура выдачи слонов. Только на этот раз получали обмундирование. сначала им выдали Duffle bags — вещмешок, куда они должны были складывать форму. И понеслась. Получаешь — в мешок, получаешь — в мешок. В общей сложности Штепа получил: четыре комплекта формы — два летней BDU и два спортивной; одну куртку от дождя; две пары сапог; две кепки; двое шорт, две футболки; шесть пан носок; шесть коричневых футболок; шесть коричневых трусов.
После обеда привезли рекрутов с запада. Эти на всех смотрели зло, по-волчьи. Ни с кем не общались. Их тоже гоняли по хозяйственным делам, а затем всех рекрутов чохом собрали на плацу и принялись распределять в platoon (по-нашему взводы). Восточных (их было мало, и они приехали за день до Олеся), столичных и западенцев перемешали в случайном порядке. Потом народ все равно размежевался по группкам.
И это лушие люди страны! Все говорят на английском, все владеют какой-либо редкой
Вечером Олесь снова провалился в сон, едва коснувшись щекой подушки.
— Свет!
— Свет! Свет! — все молниеносно вскакивают с коек.
— Отсчет.
— Первый, второй… пятьдесят первый.
— Ординарец!
— Пятьдесят один рекрут на палубе, сэр!
Все одеваются под отсчет, черт, другой platoon уже построился… Сержант Уильямс вышел из себя:
— Ну, что, будем копаться? Ладно, суки, будете дурака валять, я тоже поваляю. Всем упасть-отжаться. Бегом к стене! Бегом к другой стене!
В столовой никто не двигается, в ожидании уткнулись в подносы.
— По моей команде и только по моей команде вы откусите кусок хлеба.
— Теперь вы отопьете воды.
— Все на выход. — И это все опять же под секундомер.
Плохо. Как тут плохо. Потом стало ясно, что первые четыре дня прошли вполне безобидно: бесконечные очереди на прививки и осмотры, заполнение документов. А тогда Олесю это казалось сущим адом.
Завтра им должны дать Military ID и если все будет нормально, то завтра начнется настоящая боевая учеба.
Олесю присвоили Е-3 (Private First Class — звание). Как и большинству здесь. Наверное, из-за высшего образования. Филипку так не повезло. И правильно. То же самородок выискался.
Есть совсем не хочется. Да и еда здесь…
На завтрак: дешевый жареный бекон из трупов животных. Длинные тонкие ломтики, штук пять-шесть. Пфе… Яйца типа омлета — привокзальные помои. Клейстер, по недоразумению называемый геркулесовой кашей и хлеб как вата. Напитки: безвкусное молоко и жутко сладкая красная жидкость.
На обед: курица в разных исполнениях. От ножек, крылышек до разного вида запечённых в хлебе частей несчастного животного и чего-то в виде котлет.
Трупоеды!
Молоко. Хлеб.
Гарнир. Чаще рис, иногда макароны. Иногда всё кончается кроме чего-то одного. Один раз Олесь попал на фасоль в каком-то соусе — перца там было немеряно.
В основном Штепа брал разного рода овощи и салатики, хотя они здесь дерьмовенькие, не умеют здесь делать салаты.
Вся еда кладётся не в тарелки, а в поднос, который имеет ячейки. Как свиньям в корыто.
Олесь бы, конечно, не отказался вечерком от чая или кофе с круассанами, но денег нема. Да и запрещено это
Каждый день расписан едва ли не по минутам: подъем, зарядка, завтрак, занятия в классах. Когда занимаются все четыре взвода, в каждом почти по шестьдесят человек, то все сидят в одном ангаре и им показывают голографическую презентацию. Затем обед, снова классы, ужин, РТ тест для не сдавших предыдущий, с восьми до девяти персональное время, в девять отбой.
В персональное время Олесь едва успевает постираться и принять душ. Зверски хочется курить.