Вторжение
Шрифт:
– Ты меня успокоил, дорогой, – сказал Мачколян. – Меня такие виды спорта как раз не увлекают. Но если эта самая топь где-то под тридцать квадратных километров, то сколько же нам придется пилить в обход?
– В пределах двадцати километров, – быстро подсчитав в уме, сказал Величко.
– Недурно! – почтительно произнес Мачколян. – На полдня прогулка.
– Как раз к прибытию вертолета закончим, – усмехнулся Величко. – Если, конечно, Макс ничего не напутал и вовремя добрался до кордона.
– Если верить Шпагатову, почти вся банда уничтожена, – заметил Грачев. – Не вижу причин, которые могли Макса задержать.
– Ну, лес все-таки, – пожал плечами Величко. – Аномальный район.
– Он с Конюховым пошел, а тому все аномалии по барабану. Он на каждую аномалию статью знает.
– А все-таки я не пойму, – удивился Мачколян. – И чего это вдруг всякую шушеру в лес потянуло? Прямо натуралисты какие-то, энтузиасты родного края! Жизни тут положили! Что им здесь – медом намазано, что ли?
Ответа на свой вопрос он не получил, потому что Величко вдруг поднял руку и предостерегающе прошептал:
– Тихо! Граф что-то учуял. Человек где-то рядом!
Все замерли и осторожно выглянули из-за ветвей. Перед ними расстилался участок трясины, покрытый густой сочной травой. Ее свежий и даже преувеличенно яркий цвет невольно настораживал – уж слишком неестественно он выглядел. И хотя Грачев уверял, что высокая трава внушает надежду, желания тут же это проверить ни у кого из спасателей не возникало.
Однако теперь они воочию видели человека, который подтверждал теорию самым что ни на есть реальным делом – он уверенно и сноровисто двигался через топь, не опасаясь, что она приготовила ему смертельную ловушку. И в то же время этот человек отнюдь не казался неуязвимым.
Внешность его была внушительной – громадный, широкоплечий, с пудовыми кулачищами мужик, одетый в полувоенную плащ-палатку и здоровенные сапоги. Он казался не гостем, а хозяином этих диких мест, сильным и несгибаемым. Но в то же время его внешний вид вызывал какое-то странное беспокойство. Его лицо и голова были покрыты коркой засохшей крови, под глазами висели жуткие лиловые мешки, а кожа на фоне всего этого разноцветья казалась бледной, как у покойника. Судя по всему, крови этот человек потерял немало и держался только благодаря своим необыкновенным резервам. Грачев ни секунды не сомневался, что они видят перед собой лесника, Петра Игнатьевича Серова.
За спиной у лесника висел объемистый и, видимо, тяжелый рюкзак, а в правой руке он держал ружье. За ним след в след шел еще один человек, тоже с котомкой за плечами. Оружия при нем не было, а выглядел он тоже неважно.
Судя по свидетельству Шпагатова, этот второй был единственным оставшимся в живых бандитом. Откровенно говоря, Грачев сразу же в этом засомневался – для бандита у этого человека было чересчур интеллигентное лицо, и вообще он не производил впечатления агрессивного и двоедушного существа. Впрочем, доверять своим чувствам Грачев на этот раз не стал – слишком рискованное это было дело, а потому шепотом приказал своим товарищам не обнаруживать своего присутствия.
– Сначала прикинем, что у них на уме, и вообще, – не слишком определенно пояснил он. – Не дай бог, они с испугу оружие в ход пустят!
Леснику и его спутнику оставалось идти до твердой земли не более тридцати метров, как вдруг они остановились, и лесник начал пристально и придирчиво осматривать расстилавшийся перед ним лес. Он ощупывал взглядом каждый кустик, каждое деревце и вот-вот должен был добраться до того места, где прятались спасатели и их верный Граф.
Что его насторожило, сказать было трудно. Грачев был уверен, что листва надежно маскирует их. Но леснику явно что-то не понравилось. Он вдруг повернулся и повелительно махнул рукой своему спутнику. Тот немного замялся, хмуро взглянул леснику в лицо и что-то резко сказал. Лесник выразительно потряс ружьем. Человек с котомкой в сердцах сплюнул и повернул назад.
– Они что, уходят, что ли? – изумленно спросил Мачколян.
– Похоже на то, – сказал Величко. – Сказку про белого бычка знаешь? Кажется, мы в нее и попали.
– Оставайтесь на месте, – озабоченно произнес Грачев. – Попытаюсь их разговорить.
Он положил на траву рюкзак и ружье и вышел из-за деревьев на свободное место.
– Эй, мужики! – крикнул он. – Я здесь на Сосновку пройду? Тропинку потерял, понимаешь!
Лесник на секунду замер, а потом оглянулся через плечо и долго изучал Грачева недоверчивым взором. Его спутник тоже остановился и из-за спины лесника начал подавать какие-то знаки. Грачев колебался. Конечно, предлог можно было придумать и поумнее, но теперь уже было поздно.
И в этот момент произошло нечто странное. Второй покоритель болот одним движением сбросил со спины свою котомку, а другим что было силы пихнул лесника в грудь. Тяжелый рюкзак не дал тому устоять на ногах, и лесник грузно осел в сырую траву. Его спутник мгновенно рванулся мимо и устремился туда, где стоял Грачев.
Но он не успел сделать даже двух шагов – лесник выставил ружье и заплел ему ноги. Беглец вскрикнул, полетел носом вниз, перевернулся и упал с тропинки на пропитанную бурой влагой поверхность. Он попытался сразу же подняться, но колени его быстро погрузились в зеленую жижу, и он сразу же застыл, обратив окаменевшее лицо в ту сторону, где стоял Грачев.
Спасатели, не выдержав, выскочили из-за кустов. Лесник недобро усмехнулся, осторожно поднялся и, не обращая ни на кого внимания, размеренным шагом отправился в глубь болота.
– Держись, мужик! – не своим голосом заорал Мачколян.
Глава 21
Болото не хотело отпускать человека. Оно медленно, но неумолимо заглатывало свою жертву. Со стороны это было почти незаметно, но у спасателей не оставалось никаких сомнений – лежащему среди болотных кочек человеку приходилось туго. Это было ясно по его напряженному побелевшему лицу, по нелепой позе и по исходящей от него ауре ужаса, которая ощущалась даже на расстоянии.
– Давай, Ашот, действуй! – распорядился Грачев. – Бросай ему конец! С твоей силушкой это вполне реально. Только не перестарайся, а то звезданешь по башке…
Величко уже извлек из рюкзака моток прочной веревки с небольшой стальной кошкой на конце. Расстояние было приличное, но Мачколян действительно обладал уникальными физическими данными, а когда испытывал стресс, возможности его делались поистине неограниченными. Без лишних слов он принял от Величко веревку, по-ковбойски раскрутил над головой утяжеленный ее конец и с криком «Цепляйся!» швырнул его в направлении терпящего бедствие человека.