Вуаль из виноградных лоз

Коул Тилли

Благодаря этим воспоминаниям мои руки перестали дрожать, и я перевел свой взгляд на страницы. И когда начал читать, я старался гордиться его памятью…

«Мой дорогой сын,

Если ты читаешь это письмо, то знай одно: я любил тебя. Большинство отцов любят своих детей, но ты всегда был особенным для меня. Ты был подарком, которого я никогда не ожидал получить. Но, что стало более значимым — ты превзошел все, о чем я когда-либо мог мечтать.

Наверное, ты задаешься вопросом, зачем я написал тебе это письмо? Возможно, ты в замешательстве

от этого жестокого поступка, учитывая трудности, с которыми тебе пришлось столкнуться? Но если ты читаешь это письмо, значит, ты встретил человека, который смог оказать тебе долгожданную помощь. Помощь, которую я давно должен был тебе предоставить, перевернув небо и землю.

Знай, когда твои глаза читают эти строки, меня переполняет гордость. Ты лучший винодел, которого я когда-либо знал, и один из самых лучших людей — с твоим добрым сердцем и душой — но твое чтение всегда сдерживало тебя. Я совершил ошибку, когда перестал отпускать тебя во внешний мир, вместо этого удерживая на нашем винограднике. Я знаю, что даже когда ты читаешь эти строки, то думаешь о том, что повлечет за собой каждый день. Ты человек, который будет жить простой жизнью. И ты со всем справишься, потому что ты всегда это делал. Ты проживаешь свою жизнь таким образом, что тебе нет нужды читать или писать. Ты будешь жить за счет земли или полагаться на Элизу и Себастьяна, как мы всегда делали, поэтому поездки в город будут ограничены, и тебе не придется беспокоиться о том, что незнакомцам ты будешь казаться медлительным или странным.

И я признаю, что сам приложил к этому руку. Не потому, что не хотел лучшего для тебя, я хотел, просто был не в курсе всех твоих трудностей. Так же я защищал тебя, убеждаясь в том, что мы остались одни на винограднике, только я и мой сын.

И на это была веская причина.

Возможно, тебе интересно, что это была за причина? И я доберусь до этого, Ахилл, я обещаю. Но для начала, есть вещи, которых ты не знаешь о своей матери, о своей матери и обо мне. Вещи, которые я скрывал от тебя, чтобы защитить тебя и память твоей матери.

Твоя мать была для меня всем. Абриэлль была главной причиной, по которой я дышал. Она была рассветом, закатом и всем между ними. Мы были родственными душами, потерянными половинками, но не без своих проблем.

Видишь ли, Ахилл, когда я встретил твою маму, мы оба были молоды. В тот момент, когда я увидел ее, время остановилось. Когда я повстречал ее в Орвието, поющую рождественские гимны у ели в канун Рождества, пока снег, кружась, падал на ее красивое лицо, я понял, что обрел дом. Абриэлль посмотрела на меня поверх сборника гимнов, а затем перевела свой взгляд на ель, и я понял, что она тоже нашла свой дом во мне.

Люди любят говорить, что любовь с первого взгляда, это миф, что мгновенная любовь встречается только на страницах фантастических книг. Но это не так. Я пережил это. Твоя мать и я были доказательством этого факта.

Мы поженились двумя месяцами позже, и она переехала в мой дом на виноградник.

Твоя мама была чемпионкой по дрессуре и быстро стала выдающейся наездницей в команде короля Санто по выездке и конкуру.

Она любила свою жизнь, а я любил свою. Прошло совсем немного

времени, прежде чем мы захотели завести собственного ребенка. Мы хотели, чтобы ребенок дополнял нашу семью…

Но этому не суждено было случиться. Мы пытались, Ахилл. Годами мы пытались и, несмотря на любовь между нами, тот факт, что у нас не было ребенка, стало чумой. Депрессия, в которую впала твоя мама, привела ее в одиночество и отчаяние. В то место, куда я не мог за ней последовать.

Мы обратились за помощью, чтобы узнать, в чем была проблема. И выводы были однозначными. Проблема была во мне. Я не мог иметь детей, Ахилл. Я, мужчина, который любил твою мать, не мог дать своей родственной душе того, что она больше всего заслуживала.

Я не мог подарить ей тебя.

Я знаю тебя, сынок. Знаю, что, когда ты читаешь это, ты задаешься вопросом, правильно ли ты понял мои слова. Все верно. Я не мог иметь детей, и мое сердце разбивалось каждый раз, когда я беспомощно наблюдал, как твоя мама отдаляется от меня все дальше и дальше, утопая в волнах печали.

Мы сбились с пути. Мы жили вместе, каждую ночь спали рядом друг с другом, но мы не были в порядке, мы не были самими собой. Мы заблудились под проливным дождем… И именно тогда твоя мама отправилась в тур с королем на чемпионат по выездке.

Я не мог покинуть виноградник из-за сбора урожая. А она не хотела оставаться. Поэтому уехала. Она уехала и выиграла каждое соревнование, в котором учувствовала, стала известной в конном сообществе и признанной в любимом виде спорта. Но ее победам, красоте и духу, удалось завоевать расположение не только общества, но и короля. В тот год король Санто едва приезжал домой, вместо этого путешествуя вместе с командой, пока королева оставалась одна вместе с маленьким принцем.

Король Санто не возвращался домой из-за твоей матери, Ахилл. Король начал влюбляться в мою Абриэллу, и мне все еще больно это говорить, но она отвечала ему взаимностью.

Я не виню твою маму, Ахилл. Она была молода, печальна и находилась далеко от дома. И хоть он никогда не владел ее сердцем, так как я, я знал, что она любила его. Когда твоя мама вернулась домой, она все мне рассказала. Она сильно плакала, когда говорила о своей неверности.

Это заняло время, но я простил ее. Я любил ее. Она была моей потерянной половинкой. Я принадлежал ей. И несмотря на трещину в сердце, которую вызвал ее роман, она вернулась обратно ко мне. Ушла боль, и ушла печаль. Я вернул свою Абриэлль. Я решил простить ее. Многие не смогли бы, но это было мое сердце и моя боль, и я выбрал тяжелый путь прощения.

Она выиграла финальный чемпионат, а потом вернулась домой навсегда. Она сказала королю, что между ними все кончено, и я вернул ее.

Затем, месяц спустя, мы обнаружили, что она беременна. Это не было врачебным чудом. Мы оба знали, как это произошло, и это было не моих рук дело. Мы знали, чьего ребенка она носила. Сначала я не мог с эти смириться, сынок. Это был удар кинжалом прямо в сердце. Но когда ты родился, вся эта боль наполнилась величайшим светом. Когда я взял тебя на руки, и ты посмотрел мне в глаза, я знал, что я был твоим отцом. А ты — моим сыном.