Введение в христианское богословие
Шрифт:
Рассмотренные выше взгляды поддерживают ценность Предания. Третий подход, который по сути отвергал Предание, приобрел влияние в радикальном крыле Реформации, часто называемом анабаптизмом, и впоследствии развивался авторами, сочувствовавшими идеям эпохи Просвещения.
Полное отрицание Предания
С точки зрения радикальных богословов XVI в., например Томаса Мюнстера и Каспара Швенкфельда, каждый человек, находясь под водительством Святого Духа, может толковать Священное Писание так, как ему кажется правильным. По мнению радикально настроенного Себастьяна Франка, Библия "является книгой за семью печатями, из которых каждая может быть вскрыта лишь ключом Давида, которое есть вдохновение Святого Духа". Таким образом была проложена дорога индивидуализму, который ставит частное суждение отдельного человека выше соборного суждения
Этот взгляд получил дальнейшее развитие в эпоху Просвещения, представители которой стремились освободиться от оков традиции. Политическое освобождение от гнета прошлого (ключевая тема Великой Французской революции) означало полный отход от политических, социальных и религиозных идей прошлого. Одной из причин, почему мыслители эпохи Просвещения уделяли такое большое значение человеческому разуму, послужило то, что это избавляло их от необходимости об — ращаться к традиции, все идеи, которые стоили того, чтобы их знать, были доступны только разуму.
Уважение к традициям расценивалось как капитуляция перед авторитетом прошлого, наложение на себя оков устаревших социальных, политических и религиозных структур. "Современная мысль родилась в условиях кризиса авторитетов, сформировалась в процессе отхода от авторитетов и с самого своего начала стремилась к независимости от какого бы то ни было влияния традиций" (Джеффри Стаут). Или, по словам Майкла Поланьи: "Нас предупредили о том, что в нас с детства заложено множество недоказанных верований. Что религиозные догмы, авторитет древних, учение школ, дошкольные максимы сливаются в единую традицию, которую принимают лишь потому, что этих верований прежде придерживались другие, которые хотели, чтобы их приняли и мы".
Мыслители эпохи Просвещения представляли, таким образом, радикальное отрицание традиции. Разум, по их мнению, не нуждается дополнении голосами прошлого.
Богословие и богослужение: Важность литургической традиции
Одним из важнейших элементов христианства выступают фиксированные формы богослужения, обычно известные как "литургия". В недавние годы был вновь открыт тот факт, что христианские богословы молятся и совершают богослужение, и это, в свою очередь, формирует их богословские размышления. Этот факт признавали еще в первые века существования христианской Церкви. Лозунг "lex orandi, lex credendi, который можно приблизительно перевести как "то, как ты молишься определяет то, как ты веришь", выражает тот факт, что богословие и богослужение взаимодействуют друг с другом. То, во что верят христиане, влияет на манеру их молитвы и богослужения; то, как молятся и совершают богослужение христиане, влияет на то, во что они в конечном счете верят.
Два спора в ранней Церкви, вызванные гностицизмом и арианством, особенно хорошо иллюстрируют важность этого вопроса. Исходя из радикального дуализма между "физическим" и "духовным", гностики утверждали, что материя по сути своей зло. Опровергая это положение, Ириней Лионский указал на тот факт, что хлеб, вино и вода используются в христианских таинствах. Как могут быть они злом, если им отводится столь видное место в христианском богослужении?
Арий утверждал, что Иисус Христос является всего лишь первым из творений Божьих. Его оппоненты, например, Афанасий Великий, возражали, что такая христология совершенно не соответствуют христианскому богослужению. Афанасий подчеркивал богословское значение практики молитвы Христу и поклонения Ему. Если Арий прав, то христиане, поклоняясь творению, а не Творцу, впадают в грех идолопоклонства. В то время как Арий считает, что богословие имело право критиковать литургию, Афанасий полагал, что богословы должны принимать во внимание систему богослужения и обрядов.
В недавние времена возобновился интерес к отношениям между литургией и богословием. В своей работе "Доксология", методистский автор Джеффри Вейнрайт привлек внимание
В своей работе "О литургическом богословии" (1984) римско — католический богослов Айдан Каванаг утверждает, что богослужение служит первичным источником и стимулом христианского богословия. Каванаг проводит четкое разграничение между "первичным богословием" (богослужением) и "вторичным богословием" (богословскими размышлениями). Это наводит на мысль, что богослужение стоит выше богословия. Но что же происходит, если литургические соображения начинают господствовать? Имеет ли право богословие ограничивать или критиковать богослужение? Вопрос об относительном авторитете "lex orandi" и "lex credendi" требует дальнейших исследований, и в будущем, вполне вероятно, станет предметом оживленной дискуссии.
Религиозный опыт
"Опыт" представляется неточным термином. В широком смысле он означает "накопленное знание, возникающее из непосредственного столкновения с жизнью". Когда говорят об "опытном учителе" или "опытном враче", то имеют в виду учителя или врача, которые овладели своим мастерством непосредственно на практике.
Однако, у этого термина есть еще одно значение, которое представляет для нас особенный интерес. В этом значении он используется по отношению к внутренней жизни людей, в которой эти люди осознают свои субъективные чувства и эмоции. Он относится к внутреннему субъективному миру переживаний, противопоставляемому внешнему миру повседневной жизни. В целом ряде работ, включая известный труд Вильяма Джеймса "Разнообразие религиозного опыта" (1902), подчеркивается важность субъективного аспекта религии в целом, и христианства в частности. Христианство включает в себя не только идеи (как может показаться из нашего рассмотрения Писания, разума и Предания); оно относится также к пониманию и преобразованию внутренней жизни человека. Этот интерес к человеческим переживаниям присущ, в первую очередь, движению, которое широко известно как "экзистенциализм", на котором мы вкратце остановимся.
Экзистенциализм: философия человеческого опыта
Чем отличаются люди от других живых существ? Люди всегда ощущали какое-то фундаментальное различие между собой с одной стороны, и всеми другими живыми существами с другой. Но в чем же заключается это различие? Что значит существовать? Возможно, наиболее важное отличие людей от других форм жизни состоит в том, что они осознают свое существование и задаются по этому поводу вопросами.
Возникновение экзистенциальной философии стало, в конечном итоге, реакцией на это жизненно важное положение. Мы не просто существуем — мы понимаем, осознаем то, что мы существуем и то, что наше существование будет однажды прервано смертью. Значение для нас имеет сам факт нашего существования, и нам с трудом удается, если это вообще возможно, относиться к нему беспристрастно. В основе своей, экзистенциализм представляет собой протест против взгляда, что люди могут быть низведены до уровня "вещей", и требованием серьезного отношения к личному существованию каждой отдельной личности.
Термин "экзистенциализм" может иметь два значения. В своем основном смысле он означает такое отношение к человеческой жизни, которое выдвигает на первое место непосредственные, реальные переживания личности. Здесь проявляется интерес к тому, как люди относятся друг к другу и как они приходят к пониманию свой смертности. В более широком смысле, термин означает движение, истоки которого лежат главным образом в произведениях датского философа Серена Кьеркегора (1813–1855) и которое достигло своего апогея в период 1938–1968 гг. Кьеркегор подчеркивал важность личностного решения и осознания ограниченности человеческого существования. С точки зрения истории современного богословия, наиболее важный вклад в развитие экзистенциализма сделал Мартин Хайдеггер (1888–1976), особенно в его работе "Бытие и время" (1927) Эта работа дала Рудольфу Бультману основные идеи и терминологию, которые были ему необходимы для разработки христианского экзистенциального объяснения человеческого существования и того, как оно просвещается и преобразуется Евангелием.