Введение в науку о культуре (философия, антропология, история культуры)

Пондопуло Глеб

В одном из священных текстов «Ригведы» – «Гимне единению» – говорится:

Единым (да будет) ваш замысел,Едиными – ваши сердца!Единой да будет ваша мысль,Чтобы было у вас доброе согласие.

Мифотворческая деятельность стала важнейшим духовным фактором в процессе использования мифов в качестве сюжета ритуалов. Участвуя в священных ритуалах, неотъемлемой частью которых были магические и мистериальные действия, человек видел себя соучастником творческих процессов, происходящих в мироздании, и ощущал при этом свое единство с ним. Опыт духовной жизни подобного рода нашел отражение в текстах так называемых Священных

книг древности. Примером могут служить знаменитые тексты древнеиндийских Вед. В одной из наиболее почитаемой из них «Чхандогье упанишаде» содержится основной принцип ведической мудрости, гласящий: «Это бесконечное – внизу, оно наверху, оно позади, оно спереди, оно справа, оно слева, оно – весь этот мир. А теперь наставление о самом себе: я внизу, я наверху, я позади, я спереди, я справа, я слева, я – весь этот мир» [50] .

50

Чхандогья упанишада. М., 1992. С. 130.

Первоначально к этой духовной деятельности были приобщены жрецы – «дважды рожденные», непосредственно занятые организацией ритуальных действий. Положение изменилось, когда ритуалы стали связывать с земледельческими культами. В отправлении культов стали участвовать все члены земледельческой общины, и проблема второго – духовного – рождения оказалась связанной со всем сообществом людей, занимающихся земледелием. В сценариях ритуалов все отчетливее обозначаются параллели между процессами организации мироздания и обработки земли. В космологических мифах все большую роль играют божества, связанные с землей, ростом растений, а в качестве первопредков и культурных героев появляются персонажи, дарующие людям орудия земледельческого труда и обучающих их «культуре земледелия». Земледелие становится приоритетной формой деятельности не только потому, что оно дает людям жизненные блага, но и потому что духовно обогащает человека.

Важнейшими результатами этого единства практической и духовной деятельности было создание сельскохозяйственных календарей и новой мифологической формы – философского мифа. Главным персонажем этого мифа выступал культурный герой, который не только обучал людей различным «искусствам», но одновременно являл собой пример «совершенномудрого» вождя или правителя, дающего людям знание закона и правды. Таким образом, закону и правде придавался космологический смысл и универсальное значение.

Восприятие языка универсальных символов не требует специального обучения, так как у него единая для всех людей смысловая основа. В различных культурах Древнего мира обнаруживается «поразительное сходство в использовании одних и тех же символов», «поскольку они восходят к основным ощущениям и эмоциям, которые испытывают все люди» [51] . Культурная традиция, сложившаяся в Древнем мире, при всем многообразии конкретных форм, – в основе своей имеет общечеловеческое значение. Различие же форм ее проявления связано с особенностями мироощущения и мировосприятия тех или иных племенных и этнических групп.

51

Фромм Э. Забытый язык. Введение в науку понимания снов, сказок и мифов // Фромм Э. Душа человека. С. 298.

Символика ведической мифологии была ориентирована на звуковой образ представления, выраженный в символе ОМ, основу которого составил в древнесанскритском языке трехсложный звук: а оу м.

Напротив, в основе символической структуры древнегреческого мифа лежит пластический образ представления, что нашло конкретное выражение как в антропоморфном облике греческих богов, так и в эйдетическом (зрительном, пластическом) характере греческого логоса (языка).

В древнекитайской мифологии основу мифологической символики составляет использование графических символов, состоящих из двух типов черт (сяо). Один из них представлен целой горизонтальной чертой, называемой ян (световая); другой – прерванной посередине горизонтальной чертой, именуются инь («теневая»). ЯН символизирует мужское начало, ИНЬ – женское, а их единство – невыразимое и непостигаемое первоначало мироздания – ДАО. Различные сочетания этих графических символов образуют триграммы и гексаграммы, в которых фиксируются происходящие в мироздании перемены, обнаруживается дао всего сущего – всех вещей и человека. В результате систематизации этих перемен предстает «план-чертеж» мироздания. В древнейшей священной книге Древнего Китая Ицзин («Книга перемен») идеальная модель китайского космоса представлена в виде графического образа-символа. Он аналогичен звуковому образу ведического гимна и пластическому образу греческой статуи, так как все эти образы носят характер универсальных символов, репрезентирующих различные модели космического миропорядка.

Моделирование [52] является основной функцией всякой мифологии. Характер моделей мироздания меняется в процессе эволюции мифа. Общая направленность этой эволюции состоит в том, что если первые мифологические модели носят предметный характер и связаны с отождествлением мироздания с какой-либо природной вещью (гора, море, растение, животное) или с телом человека (в этом случае все сущее связывается с той или иной частью человеческого тела), то в поздних космологических мифах и в мифах о культурных героях создаются идеальные модели космической организации. Возникновение подобных моделей знаменует собой завершение эпохи господства «буквальной мифологии» и начало формирования древней натурфилософии, создатели которой мыслят еще «вполне мифологически».

52

Моделирование может быть рассмотрено как первая форма мифологической рефлексии.

Создание древнейших идеальных моделей мироздания, как правило, приписывалось мифологическим героям или полумифическим персонажам. В Древней Индии в такой роли выступали создатели Вед «совершенномудрые» риши, среди которых были боги, цари и мудрые люди; в Древнем Китае – Фу си, небесный император и первый правитель людей, мудрец, начертавший «Багуа» – первый «чертеж вселенной»; в Древней Греции – «божественный певец» Орфей – полумифический персонаж, один из первых создателей космогонической поэзии (наряду с Гомером и Гесиодом), научивший людей мистериям.

С появлением первых натурфилософских систем функция создания идеальных моделей космоса переходит к философам – «любителям мудрости», которые давали разумное обоснование древнейших моделей мировой организации, целиком основывавшихся на интуициях космологических мифов, сохранившихся как предания и зафиксированных в древнейших формах эпической поэзии. При создании первых натурфилософских моделей мироздания приоритетная роль принадлежала не рациональным, а эстетическим методам космической организации.

Первые же собственно философские концепции мироздания были связаны с использованием числа в качестве методологической основы космического моделирования. Классическим примером такой модели космоса является учение греческого философа Пифагора о гармонической основе космической организации, которая может быть выражена в системе арифметической и соответствующей ей музыкальной пропорции. При этом смысл слова «космос», обозначающий мироздание, раскрывается как определение порядка и украшения.