Вверх тормашками в наоборот-2
Шрифт:
– Не отдам! Ты что себе вообразил?!
Кровочмак отрицательно качнул лохматой головой и потупился. Его начинало подтряхивать, как наркомана, но он стоял, не шелохнувшись.
– Позволь ему, – попросил Геллан, и я посмотрела на него, как на сумасшедшего.
– Не бойся, – поддакнула лендра.
Я переводила взгляд с златоволосого властителя на Россу. Они чего-то ждали от меня, на сумасшедших не смахивали.
Айболит сжал лохматые кулаки так, что побледнели костяшки на гибких пальцах, но продолжал стоять, будто врос в каменистую
– Ладно, – вырвалось у меня невольно. Брякнула и струхнула – сердце ухнуло вниз, в ушах зашумело.
Айболит только и ждал моего сигнала – рухнул на колени и, как слепой, начал шарить по измазанным Офиной кровью камням, сжимать и разжимать пальцы. Впрочем, сравнивая его со слепцом не так уж я и покривила против истины: все движения он проделывал с закрытыми глазами.
Пальцы его пробежались по каждой капле крови, не пропуская и наших вымазанных рук, набухшего платья девушки. Клянусь: если бы я захотела пошевелиться – не смогла б.
Пальцы Айболита порхали, любовно оглаживая пространство, рисовали колдовские пассы, плели какие-то одному ему известные сети – и постепенно зелёная кровь собралась в мягкий шар, что плыл в воздухе, убаюканный узкими ладонями кровочмака.
Челюсть я потеряла давно и надолго – сидела, выпучив глаза и открыв рот, и не могла отвести взгляд от вампирского колдовства.
– Протяни руки, Дара, – мягко приказал Айболит, прожигая меня тёмно-вишнёвыми, почти чёрными глазами.
Заворожённая, я расцепила пальцы, удерживающие Офу, и послушно раскрыла ладони. Почти тут же между ними скользнул зелёный кровяной шар. Не упал, не расплескался, хотя на миг я испугалась, что не удержу, но этого не случилось: сфера мерно колыхалась меж моих ладоней, не прикасаясь к коже и не собираясь падать.
– Ты должна накормить его, – горячо выдохнула в ухо Росса, – по-другому не получится.
Я невесомо покатала шар, ощущая жаркую силу крови и утвердительно кивнула:
– Забирай.
Дважды повторять не пришлось: мягкие, нежные-нежные ладони кровочмака слегка прикоснулись к моим пальцам и приняли дар.
Айболит молниеносно отвернулся, словно стесняясь, нескладная фигура сгорбилась, длинные руки метнулись вверх, к голове, послышался влажный свист, словно кто-то очень голодный безобразно-громко втягивал в себя суп, – и наступила тишина.
Я оглянулась. Позади стояли все наши. На лице Ренна застыла брезгливая гримаса, Раграсс хищно улыбался, показывая клыки. Мохнатки стояли золотыми изваяниями. По их лицам ничего нельзя прочесть.
Кровочмак распрямил плечи и повернулся лицом к нам. Обвёл взглядом всех. Что таилось в его глазах, спрятанных под шторами век?
– Ты позволишь? – спросил повторно, осторожно приближаясь к Офе. Я посмотрела на Геллана и Россу Лендра кивнула, Геллан не спускал с кровочмака глаз.
– Попробуй, – рискнула я.
Айболит провёл паучьей лапкой по лицу деревуна, наклонился и прикоснулся губами к губам девушки.
– Сказка о мёртвой царевне и упыре, – фыркнула я, – фольклор другого мира! – пояснила для всех, кто заинтересованно прислушался к моим словам.
Росса деловито провела рукой над Офой и улыбнулась:
– Порядок. Теперь хорошо!
– Вот же собрались – сплошные таланты. А я как булыжник среди бриллиантов, – буркнула тихо, но Росса живо повернулась на мой голос:
– Ты баллады писать не пробовала?
Я закатила глаза:
– Только этого мне не хватало для полного счастья. Вставай, Офа. Всё кончилось.
У девушки кружилась голова, но чувствовала она себя вполне сносно. И платье почти чистое благодаря Айболиту.
Я бросила взгляд на кровочмака. Тот, не отрываясь, пялился на Милу, что присела возле Жерели и смотрела в изменчивое золото Драконьего Ока.
Геллан заступил Айбингумилергерзу обзор.
– Даже не пытайся приблизиться.
Когда у него голос становился таким ужасным, мне казалось, что я совсем не знаю этого человека. Куда в такие моменты девался добрый, занудный, всегда терпеливый Геллан – не понять.
– Брось, стакер. Ты же знаешь: буду я сидеть, как камень, исчезая, появляться, как ужас, или совать нос в каждую щель – я никому не наврежу. На это есть две причины: во-первых, я сорванный, а это значит, выпей я больше капли крови – мне конец, сразу же завибрируют ловушки; во-вторых, вряд ли у тебя была плохая муйба, а потому ты знаешь, что кровочмаки не выказывают доверия лишь бы кому, даже если умирают от голода. Я бы предпочёл смерть необоснованному доверию. Думаю, ты и это знаешь. Я никогда не трону твою сестру. Никогда не обижу Небесную, что пожалела изгоя. Я… теперь её кровник. Надо объяснять, что это значит?
Я стояла за спиной Геллана и слушала. Мне! Мне надо объяснять! Но я не посмела пискнуть – у Геллана слишком твёрдые лопатки и напряженная спина. Уж лучше потом, позже, когда он станет привычным.
– Меня зовут Геллан, Айбингумилергерз.
Лопатки лопатками, а голос прозвучал серьёзно и почти нормально. Фух… Кажись, отпустило.
Кровочмак провёл рукой по спутанной на лбу шерсти.
– Надо же. Запомнил.
– Да, но быть тебе Айболитом, хотя я понятия не имею, что это слово означает.
– Я расспрошу Небесную. Она расскажет.
Я раздражённо переступила с ноги на ногу. Не терплю, когда стою рядом, а меня обсуждают не замечая.
Геллан вздрагивает, спина расслабляется.
– Дара?
Да-да, он чувствует, что я бешусь и – странное дело – успокаивается. Я выхожу из-за спины Геллана и встаю по правую руку.
– Айболит – это доктор из детской книжки.
Кровочмак улыбается, кивает, и больше ни о чём не спрашивает. Смотрит долго на Милу. Почему-то кажется, что он любуется. Тоненькой фигуркой Милы, мерцающим Оком Дракона.