Ввысь к небесам. История России в рассказах о святых
Шрифт:
Более бойкого, веселого и смекалистого мальчика, чем Саша Гренков, кажется, не было во всей Тамбовской губернии. А уж в его родном селе Большая Липовица — точно. Саша рос в семье священника, помогал отцу, пономарю Михаилу, и дедушке, священнику отцу Феодору, в церковных службах. Он не ходил, а летал по церкви. Кадило раздувал так, что летели искры. Всюду успевал. И дрова таскал для печей, и снег разметал у крыльца, а летом орудовал метлой. Приходилось даже сдерживать его усердие.
< image l:href="#"/>Амвросий
В 12 лет он — ученик первого класса Тамбовского духовного училища. Класс-то училища первый, а Саша к этому времени прекрасно читает по-церковнославянски, знает Священное Писание, а Евангелие и Псалтирь — чуть ли не наизусть. Учится он легко и весело. Его соученики вспоминали потом о его огромной одаренности:
— Гренков вообще, кажется, не занимался, а спросят его — станет отвечать точно, как по писаному, лучше всех.
— У нас его звали «душа общества», — вспоминает другой товарищ. — Заводила во всех играх. Всегда заступался за слабых, всегда всем делился, отдавал последнюю копейку бедным. Александр любил не только Священное Писание, уроки церковной истории, но и светские науки: иностранные языки, словесность, математику. Скажи ему кто-либо тогда: будет он монахом — первый не поверил бы. При его общительности — и вдруг в монастырь?
За год до окончания училища он тяжко заболел. Доктора терялись, не могли понять, что за болезнь. Юноша на глазах угасал. Пригласили священника, соборовали. Старец Амвросий потом вспоминал, что именно эта болезнь помогла ему избрать жизненный путь: «Тогда я дал обет: если выздоровею, уйду в монастырь».
Александр выздоровел, но до монастыря было еще далеко. Окончил с отличием училище, был принят без экзаменов в семинарию. И в ней отличался успехами, был любимцем и преподавателей, и семинаристов.
Но часто, вспоминая наедине с собою о данном обете, юноша чувствовал угрызения совести. Он вспоминал: «После выздоровления я целых четыре года все жался, не решался сразу покончить с миром, а продолжал по-прежнему посещать знакомых и не оставлял своей словоохотливости… Придешь домой — на душе неспокойно, и подумаешь: „Ну, теперь уже все покончено навсегда, перестану болтать“. Смотришь — опять позвали в гости, и опять поболтаешь. И так я мучился целых четыре года».
Чтобы успокоить совесть, стал уединяться для молитвы. Но товарищи совсем не воспринимали его такого, начали насмехаться над ним. Стал уходить за город.
Выпускник семинарии Александр Гренков дает частные уроки в помещичьих домах, становится наставником духовного училища.
Наступает год перемены в его жизни — 1839 год. С другом своим Петром Покровским они из Тамбова отправились в Троице-Сергиеву Лавру. По дороге заехали в село Троеруково, к известному всей России старцу Илариону. И над головой Александра как гром грянул: старец говорит ему: «Иди в Оптину, ты там нужен».
У гробницы преподобного Сергия, в сердечной молитве, испрашивая благословение на дальнейшую жизнь, он испытал предчувствие огромного счастья.
Внутренний
Однако, вернувшись в Тамбов, он оказывается к вечеру в одних гостях, назавтра — в других. И в те минуты, когда он особенно был в ударе, смешил собравшихся, вдруг представились ему слова старца Илариона и его молитва у преподобного Сергия.
Неожиданно замолчав, он вышел.
В ту ночь, никому не сказавшись, как из плена, побежал в Оптину пустынь — будто на свою единственную родину.
Его приняли в Оптиной. Но он же пришел туда не паломником, не на три дня, а просился в монахи. А для этого нужно было разрешение епархиального начальства, архиерея. Александр подает прошение тамбовскому архиерею.
И получает его благословение.
Оптина пустынь середины XIX века была твердыней православия в России. Каких же великих старцев еще при жизни застал будущий светильник Оптиной? Еще были живы игумен Моисей, старец Лев (Леонид), Макарий. Начальником скита был иеросхимонах Антоний, подвижник и прозорливец.
Вообще всех монахов Оптиной отличали черты простоты, доброты, незлобия, кротости и смирения. Младшие братья смирялись перед старшими, боясь в чем-либо обидеть друг друга.
В семью монахов вступил жизнерадостный, веселый, остроумный, общительный человек. Казалось бы, это качества светского, мирского человека. Но разве монах должен быть уныл, безрадостен, замкнут? Качества натуры будущего старца Амвросия преображались и, что главное, одухотворялись, проникались Божией благодатью.
Полгода — это очень много для жаждущего монашества Александра. Теперь ждал он решения уже не Тамбовского, а Калужского архиерея о своей судьбе. И только 2 апреля 1840 года последовал указ Калужской духовной консистории о назначении Александра Михайловича Гренкова в число Оптинского братства, и он был облачен в монашеское платье.
Вначале инок Александр был келейником старца Льва (Леонида), потом — помощником повара. Он постоянно, при каждом удобном случае уходил к старцу Макарию, исповедовался ему. Цель праведной жизни определил старец так: чтобы не искушение одолевало человека, но он побеждал искушение.
Старец Лев (Леонид) своим духовным зрением видел в монахе Амвросии будущего старца. Перед своей кончиной он передал своего духовного сына старцу Макарию, как он выразился, «из полы в полу», проще говоря — из рук в руки.
Пробыв четыре года келейником у старца Макария, монах Александр поехал в Калугу, чтобы быть там посвященным в иеромонахи. Был сильный мороз, время поста. Ослабленный организм не мог по-настоящему выздороветь. С великим мужеством он переносил недомогание, шутил, говорил, что монаху полезно прибаливать, чтобы легче бороться с помыслами.