Вы хотели войны? Вы ее получите!
Шрифт:
Пока девчонки трепались о своем, а загадочный скалолаз скучал за столиком, Глеб тоже увидел, с кем пообщаться. Его знакомый, высокий парень с подкрашенной челкой на глазах в бежевой кожаной безрукавке на голое тело, стоял у барной стойки и лениво говорил по телефону. Глеб широким шагом, отодвигая танцующих, пошел навстречу.
– Эдисон, ты ли это? – воскликнул он театрально.
Тот, кого назвали Эдисоном, мгновенно закончил телефонный разговор, с размаху обнял невысокого Глеба.
–
– Сыр... в масле! – засмеялся Глеб. – Ну, рассказывай, как живешь, учишься, оттопыриваешься?
– Поперли, с 4-го курса, – вздохнул Эдисон.
– За что?
– За... особенности моего поведения, – нашел формулировку Эдисон. – Но ничего, папаша позвонит, восстановят. Ну, а ты как?
– Учимся вместе с сестренкой в Оксфорде. Вон она, видишь, с подружкой у колонны стоит?
– А-а, Янка – «Зажигалка»...
– Зажигалка? – удивился Глеб.
Эдисон разъяснил:
– Да, как витаминку закинет, враз зажигает пипл, всю ночь без продыху плясать может, а язык, как помело, все от нее, ну, просто в отпаде.
Глеб бросил взгляд на девчонок.
– Точно – помело, завело...
А соскучившиеся подружки забыли обо всем на свете. Разговор зашел о музыкальных пристрастиях в преломлении с особенностями времяпровождения столичного бомонда.
– Для мегаличной беседы с мужчиной есть вовсе классная музыка! – села на свой конек Яна.
– Что ты имеешь в виду? Шнитке?
– Шнитке слишком концептуален. Для продвинутых аристократов – это Дебюсси, ранний Шостакович, Оливье Месиан, микрополифония Лигети, Штокхаузен.
– Согласна, – закивала нетерпеливо Кристина. – Но не для мегаличного общения, а для ультраличного общения с мужиками нужен культивированный рок хорошего британского качества. Ну, вот ты послушай... Зашли, значит, мы тут в один клуб – шняга, зашли в другой – попса, а в третьем – чистый расколбас!
– Надо было сразу позвонить мне, – сокрушенно взмахнула руками Янка. – Это – один из лучших клубов Москвы.
– Ну, я вот потом вспомнила, и мы с Глебом погнали сюда.
Среди крашеных огней мысли приходили пустые и незапоминающиеся, как листки отрывного календаря. Иван уже собирался позвать официанта, рассчитаться и уйти, но тут вдруг почувствовал, как чьи-то волосы коснулись его щеки.
– Молодой человек, вас можно пригласить?
Посмотрел – и увидел юное создание с разноцветными хвостами. Девчонке на вид семнадцать. Тонкая шейка. Ушки, носик, губки в пирсинге. Белая блузка, клетчатая юбчонка, полосатые гольфы, пудовые армейские ботинки. Полный прикид и прикол.
– Пошли.
На танцполе девушка затормозила и сказала:
– Я Кэрри.
– А я, – подумав, назвался Иван, – Тван.
Такая была самая частая опечатка в его имени.
– Клево.
Музыка сменилась на ирландские мотивы с подвывом волынки.
– Будем плясать танец святого Патрика, – объявил Тван. – Ирландскую джигу, пожалуй, не будем, для этого нужна мягкая обувь. Чечетка как раз для твоих сандаликов!
– А как ее плясать? – захлопала глазами Кэрри.
– Рекламу пива помнишь?
– А-а, тогда смогу!
Закинемся на орбите по космическому колесику
Кристина, приметив, что Ивана уже утащили на танец, хохотнула:
– Смотри, твоего альпиниста уже сняли!
Яна обернулась.
– Его и со скалы фиг снимешь! Юная промокашка...
– Такие и уводят.
– Мне все равно.
Глеб прислушался к новой музыке, которую из своего «стакана» сливала Бархатная Рыбка, тоже оценил, как зеленая «соска» склеила на «данс» скалолаза, заметил как бы между прочим:
– Слушай, Эд, драйва не хватает. От коктейля фанатеют только чайники.
– Это ты верно глаголишь, – оживился Эд. – Я позавчера вот, напоследок решил, нашу общагу навестить, пока студень не забрали... Закинулся с расстройства колесами, да так понтово, что весь авитаминоз прошел. И так меня заплющило, что еле выполз оттуда. По дороге, просекаешь, у меня начались глюки. Казалось, что над головой летают китайские вертолеты...
– Отбился?
– Отбился.
– А как догадался, что китайские? – на полном серьезе спросил Глеб.
– Они со мной радиопереговоры вели по-китайски, – с напускной серьезностью пояснил Эдисон.
– Ладно... – Глеб впал в задумчивость, после паузы вздохнул: – Тогда пошли к девчонкам.
Эдисон придержал Глеба за локоть.
– А ты насчет драйва намекал. Интерес беспонтовый? Или витаминчиком хочешь закинуться?
– А какой? – оживился Глеб.
– Ну, какой? Витамин «Е», – и шепотом пояснил: – Ну, экстази... Давай лапу.
Вместе с рукопожатием Эдисон сунул Глебу розовую, как девичьи трусики, таблетку.
– Запей колой, только незаметно... Тут менты иногда пасутся.
Тван лихо отплясал с девчонкой чечетку, которая ничем не отличалась от тарантеллы, а также лезгинки.
– Классный расколбас получился! – оценила Кэрри. – Давай потом еще станцуем!
– Заметано, – пообещал Тван.
Он вернулся в одиночество за стол, досадуя, что вовремя не исчез с этого «праздника жизни».
Подошел Глеб, взял со столика бокал с колой, не обращая внимания на Родина, слизал с ладошки таблетку, запил торопливо, икнул и снова вернулся к Эдисону.