Выбор альтернатора
Шрифт:
— Ты бы, Уэлч, точно от нее затащился! — усмехнулся я, вспоминая коварную соблазнительницу. — Кожи нет, кровь течет вперемешку с гноем, гниет на ходу и без умолку трещит о своей сногсшибательной красоте!
Уэлч взволнованно задышал, закатывая в истоме глазки. Чего еще можно ждать от старого извращенца!
— Наверно, он о Мирте, говорит, — предположила Велия. — Помнишь, Перри, мы ее встретили, когда труп искали? Несчастное создание!
— Кстати, а чем дело кончилось, Перри? — встрепенулся я.
Тот не отреагировал
— Перри, очнись! Я жив! Велия подтвердила, а она, в отличие от остальных, ошибиться не может!
— Не могу понять… — наконец признался он, соблаговолив выпустить меч из рук. — Почему ты жив?
— Потому что! Откуда мне знать?! Карма такая! Понимаешь? КАРМА!
— Все равно это очень странно, — покачал он головой.
— Согласен, — устало вздохнул я. — Поэтому давайте съедем с темы… Вино-то еще осталось?
Весело зазвенели пузатые бутылки… Радостно зашипело на огне мясо… Легко и непринужденно меня наконец-то приняли обратно в стан живых! В один миг испарились все подозрения, и поминки превратились в день рождения.
— Все-таки, Перри, чем закончилось в тех катакомбах?
— Да ничем, — пожал он плечами. — Бунт в тюрьме организовали несколько магов, хотевших захватить власть. Ну, чтобы отвлечь стражу от дворца наместника… Мы до них добрались! — кровожадно оскалился он. — Заговор-то с размахом планировался… Кстати, участники его и оказались оборотнями! Если бы знать, что ты вернешься, — скорбно покачал он головой, — обязательно оставил бы парочку в живых. А так — перерезали поголовно!
— Ну и хрен с ними, — махнул я рукой. — Не переживай! Мир их праху… Зла на них не держу!
Перри недоверчиво покосился на меня. Велия весело хмыкнула, приняв мои слова за шутку.
— В самом деле, — зевнул я, — больше не хочется крови. Ни чужой, ни своей… Заодно прощаю и вас — за недоверие!
Велия подошла ко мне, уселась рядом и, обвив рукой мою шею, опять внимательно изучила мой глаз.
— Ты действительно изменился, — заявила она. — Стал чище, что ли…
— Чище?! — гоготнул Перри. — Да от него козлятиной прет за три квартала! И еще черт знает каким дерьмом!
— Духовно, Перри, я сильно изменился духовно! Стал мягче и добрее… Отвергаю плотские желания и готов посвятить остаток дней своих спасению души… Давайте еще по одной кружке шарахнем и пойдем кого-нибудь прирежем, а? — предложил я, расчувствовавшись.
Велия возмущенно спихнула меня с кресла, причем сделала это так, чтобы я непременно ударился виском об угол стола. По-моему, не обошлось без магии, поскольку раньше мне не приходилось наблюдать, как столы услужливо подставляют свои углы под чужие головы.
Кровопролитие только добавило веселья в и без того не самую скучную атмосферу. Небрежно утерев разбитый висок, я позволил себе негромко проворчать:
— И эта женщина смеет называть несчастным созданием кровожадное чудовище, а не меня, невинно пострадавшего!
— Она права! — неожиданно подал голос задремавший было Уэлч. — Ты и внимания на свои раны не обращаешь, а та бедняжка обречена мучиться до скончания времен… Несчастное дитя!.. Я ведь знал ее…
— Доктор, ты действительно болен! — перебил я, не желая слушать отвратительные подробности. — Догадывался, что извращенец, но не до такой же степени!
— Ты все не так понял! — искренне возмутился Уэлч. — Я знал ее, когда она была совсем ребенком!
— У, похотливое животное!
— Нет, нет и еще раз нет! — подскочил старый доктор. — Я в то время был студентом и часто залечивал ей побои! Никогда, повторяю — НИКОГДА! — я не делал того, в чем ты меня обвиняешь!
— Да ладно, доктор, ладно! — удивился я неожиданной вспышке праведного гнева. — Целиком и полностью верю. И все равно несчастной ее назвать никак не могу!
Доктор успокоился, вернулся в свое кресло и безмятежно задремал.
— Все вы — самцы, грязные животные! — буркнула недовольно Велия. — Сначала надругаетесь над невинностью, а потом смеетесь!
— Велия, — робко решил я оправдаться, — мне никого насиловать пока не приходилось. А вот надо мной надругаться хотели! И именно твое «несчастное создание»!
— Все равно, — упрямо стояла на своем Велия, — она такой стала из-за подобных тебе!
— Чего вдруг?! — возмутился я. — Мой моральный облик не запятнан!
Глаза Велии сделались рубиновыми — очень и очень нехороший знак!.. Моя попытка ретироваться была решительно пресечена: проклятый стол прыгнул вперед и преградил мне путь к отступлению. Наблюдательный Перри уже смылся и запер за собой дверь. На храпевших доктора и алхимика надежды не было никакой. Отчего-то в памяти всплыло красивое слово «бытовуха».
— Такие, как ты, довели ее до смертного греха! Теперь ей предстоит вечно испытывать муки, которые тебе не могут присниться и в самых жутких кошмарах! — тихо произнесла Велия.
Лежавший на столе огромный тесак поднялся в воздух и нацелился мне между глаз. А умирать так не хотелось! Тем более в день своего воскрешения…
— Велия, поверь, — взмолился я, ощущая холодную сталь на переносице, — моей вины тут нет! Никогда никого не совращал, не доводил до греха, в том числе до смертного!
Нож упал на стол, который вернулся на прежнее место.
— Испугался? — опустошенно улыбнулась Велия. — Шутка… Просто шутка… Не буду об тебя руки марать.
Однако голос ее мне не нравился — слишком серьезный и гулкий. Любая ее «шутка» при таком настроении вполне могла перерасти в «кровавую баню».
— Э-э, Велия, прости, — несмело подал я голос через пару минут, — а эта Мирта кто такая вообще?
Не то чтобы мне очень хотелось это знать… Просто требовалось как-нибудь рассеять сомнения Велии на мой счет.