Выбор
Шрифт:
– В два с половиной раза больше, чем ты получаешь обычно, – небрежно добивает парень.
Я не двигаюсь, обдумывая все варианты и возможности. Напряжение трещит между нами, наполняя пространство электричеством. Рука осторожно пролистывает страничку. На фотографии изображен мужчина в черной майке с короткими рукавами и темных джинсах. Непроизвольно выхватываю важное: выглядит не старше сорока пяти, статный, мускулистый, ни в единой черте не проскальзывает даже намёка на старение; в осанке стержень, присущий военным. Ухоженный, волосы стильно уложены гелем, на руке дорогие часы – любит себя. В чертах лица проскальзывает самовлюбленность.
Всегда знала, что жадность погубит меня.
– Идет, – наконец произношу я, – я берусь.
***
Не могу заставить себя прилечь, нервными шагами вымеряя пространство комнаты. В очередной раз бросаю взгляд на план участка и точки контроля секьюрити, в беспорядке разбросанные по низкому журнальному столику. Грязное дело. Отвратительное.
По низкой трели будильника в четыре утра я начинаю собираться: достаю черные штаны и кофту с капюшоном, в голенища высоких сапог, на каждое запястье и бедро креплю по ножу. Бросаю мимолетный взгляд на семейную фотографию, висящую в рамке на стене у двери, как будто извиняясь.
Через полтора часа я появляюсь у ворот Хоггарта. Черный кованый забор не скрывает внутреннюю территорию. Легко провожу рукой по металлу – высота около трех метров, но перелезть его не составит труда. Шик против безопасности. Глупо.
Тихо, опираясь на выступающие металлические цветы, перемахиваю ограждение. Хлопья снега чуть слышно скрепят под ногами, как будто пытаясь предупредить хозяина об опасности.
Я крадусь к дому мелкими перебежками, иногда замирая в прутьях когда-то пышных кустов. Время играет против меня: за забором медленно разгораются фонари, освещая и мою территорию. Маскировка теряет свой смысл.
Последний рывок – и я в доме.
Тряхнув рукой, высвобождаю нож. Тихо иду во тьме коридоров. Не дышу. Я напряжена, в животе скручивается упругая пружина, что готова разжаться в любую секунду. Останавливаюсь, прислоняюсь к углу и на мгновение закрываю глаза – это немного успокаивает расшатавшиеся нервишки. Да что же это со мной! Легко провожу пальцем по лезвию ножа – металл привычно холодит кожу.
Я продолжаю охоту: один дверной проем, окно, закрытые жалюзи, репродукция «Крика» Мунка. Снова дверь, лишь прикрытая, с оставленной щелкой толщиной с ладонь. Там, внутри, горит свет. Напрягаю все чувства. Изнутри слышится тихий шорох и легкий звон. В носу защекотал запах свежеприготовленного кофе. Я оборачиваюсь и отступаю на шаг. Но другого пути нет. За поворотом меня ждет лестница, а значит, доступ на второй этаж. Доступ к Хоггарту.
Аккуратно перешагиваю полоску света на паркете. Половица тихо скрипит под ногой… дверь распахивается, являя мне телохранителя с кружкой. Рефлексы делают все вместо меня. Молниеносно поддавшись вперед, всаживаю нож в горло, выхватываю кофе и отступаю на шаг.
– Тш-ш, – я смотрю ему в глаза, прислонив указательный палец ко рту. Охранник падает на колени, на лице застывает маска удивления. Наклонившись, достаю лезвие. Кровь, булькая, покидает его тело, и мужчина валится на бок. Вытираю об него лезвие, попутно делая глоток из кружки: м-м-м, капучино. Любимый.
Шаг, еще шаг. Лестница немного поскрипывает под тяжестью моего веса. Где-то на грани сознания я чувствую, он не спит. Хоггарт немного взвинчен. Ждет меня.
Я иду, подбрасывая нож, ловлю сначала за острие, потом за рукоятку, дохожу до очередной двери и останавливаюсь. Он там. Делаю очередной глоток и открываю дверь.
Мужчина внутри расслабленно стоит спиной ко мне возле окна, с наигранным интересом рассматривая чернильную тьму дворика, и держит в руке стакан. Виски со льдом. Хочет показать, что ему плевать. Скидываю капюшон и делаю малюсенький глоток еще неостывшего кофе.
– Выпьем? – говорит мне Гарри и улыбается, кивая на чистый стакан, расположившийся под небольшой настольной лампой – единственным нормальным освещением в комнате. Приготовил специально для меня?
– Не сегодня; у вас потрясающий кофе.
«Какое ужасное клише, – проносится в голове, – болтаю с жертвой как героиня дешевых боевиков».
– Эфиопия, – глубокомысленно замечает Хоггарт, отвечая мне с белозубой улыбкой. А он мне определённо нравится.
Делаю шаг в бок и прислоняюсь спиной к стене. Он не вызвал полицию? Самодовольный кретин.
– Мне нравится наша потрясающая беседа, однако, давайте перейдем к делу.
Хоггарт делает глоток, не отрывая от меня взгляда цепких, пронзительных глаз.
– Как вы поняли, мистер Хоггарт, у вас проблемы. Я понятия не имею, чью компанию вы обокрали или чью жену трахнули, а, в прочем, мне плевать. Так или иначе, они готовы заплатить мне баснословную сумму за вашу смерть.
– А если я заплачу больше?
Усмехаюсь:
– Понимаете, проблема вовсе не в деньгах. Разница в репутации, Гарри, я уже приняла заказ и не могу от него отказаться… К тому же, умрете вы или они, какая мне разница, кому перерезать глотку?
Я отрываюсь от стены, прохожу через комнату и сажусь на стеклянный столик, с легким звоном опуская рядом с собой пустую кружку. Чувствую его волну неверия и насмешки. Приподнимаю голову:
– Даже не думайте, Хоггарт. Вы будете мертвы в любом случае. Разница в том, как это будет.
Кладу нож рядом с собой. Предупреждающе смотрю на Хоггарта. Не дёргайся.
– Два варианта развития событий. Первый: вы умираете быстро и практически безболезненно. Просто стоите и ждете, пока я всажу вам нож в глотку. Второй, – кивком показываю на лезвие рядом с собой, – более интересный. Мы поиграем. Я или вы, Гарри. Выиграет лишь один. Но если победа будет за мной, – я отправляю нож в путешествие по столешнице. Он скользит по стеклянной поверхности, вертясь вокруг своей оси, и замирает возле Хоггарта. Разум становится кристально чист, и я мрачно ухмыляюсь, являя свою истинную суть, – Ты будешь умирать долго и мучительно. Решай, Хоггарт. Выбор за тобой.
Хоггарт делает очередной глоток и ставит стакан на стол. Я знаю, что выбор сделан. Улыбаюсь.
– Всегда знал, что в душе я игрок, – смеется он и бьет мне в грудь.
Пролетаю добрых три метра и впечатываюсь в стену. «Неплохо, – думаю я, – будет весело». Достаю из голенища нож и встаю. Гарри забирает нож со столика.
Хоггарт атакует, целится лезвием в живот. Отскакиваю, делаю встречный удар в шею. Морпех приседает, сбивает меня с ног и наваливается всем весом. Вижу насмешку в его глазах. Улыбаюсь в ответ. Кусаю за шею, вырывая кожу, Гарри шипит и скатывается с меня, попутно всаживая нож мне в левый бицепс. Чувствую во рту густой солёный вкус чужой крови. Облизываюсь. Встаю. Достаю нож из руки.