Выборный
Шрифт:
– Я же все на себя беру. Вас вообще перед фактом поставил. Никакого выбора у вас нет.
– Гладко было на бумаге,- заявил Хорьков и накрутил номер.
– Егорыч?
– спросил он, хотя по этому телефону, кроме Маркина, никогда никто не отвечал.
– Слушаю, "пятый". Что там у тебя?
– ЧП у меня,- пожаловался Хорьков и посмотрел на Виктора.
– Что, опять кого-то завалило?- испугался замуправляющего.
– Нет, Бог миловал. Но большая неувязка по объекту. К вам можно сейчас? Сильно срочно.
– Жду, - бросил Маркин и отключился.
– Я один поеду,- твердо сказал Виктор.- Это не те пряники, которые надо делить.
– А Маркин или управляющий спросят: "А где твой старый перец, чего прячется?"
– На вас я ничего валить не буду,- пообещал Виктор.
– Тебе-то я верю,- сказал Хорьков, вставая,- только пацан ты еще, не знаешь, как оно на деле оборачивается... Помянешь мое слово: не сегодня, так в понедельник все сделают, как начали, а тебе велят...
– Посмотрим,- поднялся Виктор.- А вы, пожалуйста, проследите, чтобы, пока меня не будет, наши бригады на кладбище не подались.
– А как же,- живо откликнулся Хорьков,- прямо сейчас в сторожа пойду! Совсем совести у тебя нет!
"Разберемся",- сказал себе Виктор и пошел на стоянку.
Иван Егорович встретил Кочергина хмуро. Он слушал, не поднимая глаз, и тяжелые кустистые брови, казалось, сводились все сильнее.
– Факты,- потребовал он, как только Виктор рассказал об остановке работ,- а эмоции оставь при себе.
– Факты ясные,- ответил Виктор,- территория не готова, под площадками остались захоронения, спецкоманда не закончила перенос останков - нам сейчас работы начинать никак нельзя.
– Еще,- потребовал Маркин.
– А "еще" вы знаете: титула нет, заказа нет, финансирования нет, согласований нет, проектной документации тоже нет.
– Это знаю, - согласился Маркин.
– Так разве можно в таких условиях работать?
– Послушай, Кочергин,- заговорил Маркин, чуть ли не впервые поднимая глаза,- если бы я тебя три года по делу не знал, то сейчас послал бы... улавливаешь куда?
– Улавливаю.
– Мы здесь вдвоем. Даавай-ка поговорим, как на духу: чего ты задергался? Что на самом деле происходит? Что ты хочешь выторговать?
– Иван Егорович,- Виктор пытался говорить как можно спокойней,- есть же вещи, которыми не торгуют.
– Например?
– Например, совестью. Например, нашими с вами партийными билетами.
– Ну-ну,- поворчал Маркин,- ты полегче. За такие слова, парень, отвечать надо. Ты, что ли, у своего Воднюка демагогии обучился?
– Отвечать? Я ответственности не боюсь. А то давно бы ушел в каменщики: и заработок выше, и на все начальство с высокой колокольни...
– Каменщиком, знаешь, сколько вкалывать надо, - чуть улыбнулся Маркин.
– А я вкалываю. И неплохо.
– Об этом не тебе судить.
– И мне тоже.
– Я тебя, между прочим, не раз и не два поддерживал, - сказал Иван Егорович и потрогал кнопки селектора, но никого не стал вызывать,- а теперь вот не понимаю... темнишь. Да, конечно, строить без документов да еще с неразберихой у смежников - не подарок, чего и говорить, но впервой, что ли? Тем более, такой срочный объект и так городу нужен...
– Разве в этом дело?- досадуя, что не получается объяснить главное, начал Виктор.- Разве я доказываю, что не нужен? Или мне работать не хочется? Да мне лично этот спорткомплекс нужнее, чем вам всем, вместе взятым! Но - нельзя так. Что нельзя - там, это уже дело прошлое, не поправить, но так... Всему же есть предел. Да вы подумайте - не то что работы остановить нужно - головы поотрывать!
– Вот, значит, какое дело...- Маркин помедлил, подбирая слова.- То, что ты возмутился, когда началось с этими бульдозерами, - это реакция естественная. Всякому порядочному человеку, думаю, не по себе станет. И что бригаду остановил - понятно, на то ты начальник над ними... А вот почему ты не хочешь продолжать работы не тех площадках, где все уже готово, - этого я не понимаю. Там уже есть фронт. Чего тянуть? Городу нужно...
– И тресту.
– Да. И тресту. Мне разнарядки подписали на материалы - три года теперь спокойно жить можно. Но за все надо платить.
– Иван Егорович, я тресту никакого вреда не хочу, но так получается... И не то мы строим - да подумайте, куда там на кладбище игротека, а танцплощадка на костях? И сам спорткомплекс тоже, скажу вам, не подарок... А уж когда дело пошло так, что вместо переселения разбой какой-то творится - да разве можно? Мы же спать спокойно не сможем! И на вас, и на мне, и на всех пятно!
– Мужик мужиком,- сказал Маркин после долгой и очень мучительной паузы,- а уперся, как блажной...
И спросил другим тоном:
– На какой стадии работы?
– На минус первой. Электрики подключили времянку, да сварщики спецкоманде помогают - у вояк с карбидом туго оказалось.
– Вся территория не готова? Ни к чему из планируемых объектов подступиться нельзя?
– Нет, конечно. Первая очередь уже закончена, а это больше половины территории. Только на нижних секторах и возле самой церкви работы не начались: там надо больше месяца ожидать.
– И почему же ты не хочешь начать только то, что уже по всем статьям можно? Водный стадион - я же помню, он весь на секторах первой очереди?
– А потому что кладбище. Пока там могилы - кладбище, а не стройплощадка.
– Это от нас зависит.
– А от нас ли зависит, чтобы хотя бы не повторилось вчерашнее? У нас, что ли, только техника? И мы сами - понимаем, как надо и как не надо себя вести?
– Вот что мне не нравится,- заворчал Маркин, опуская брови,- с тобою разговариваешь, как с часовой миной играешь: то - хоть гвозди заколачивай, то - бабахнет...
– Вы понимаете, Иван Егорович, что я там, пока снос по всем правилам не закончат, работы не начну?