Выброшенный в другой мир. Дилогия
Шрифт:
– Не такая уж она нелепая, особенно если к ней приложить все то, что я по вам собрал, - со смешком ответил Селий.
– Только не надо хвататься за кинжал или звать того мордоворота, который ловит для ваших стрижей бабочек и в свободное от этой работы время сворачивает шеи тем, на кого вы укажете пальцем. Я, мой друг, прежде чем к вам прийти, кое о чем позаботился. Если вам удастся свернуть мне шею, что, поверьте, очень непросто сделать, то завтра о ваших заработках у короля Мароха узнают столичные ищейки. Я один раз как-то видел, как они работают в таком случае. Если бы мне дали выбрать,
– Чего ты от меня хочешь?
– перебил его Лорий.
– Почти ничего. Так, узнаешь для меня кое-что, да еще о птичках расскажешь. Обещаю, что в этом случае о твоих шалостях от меня никто не узнает. И шантажировать я тебя в дальнейшем не стану.
– Что нужно узнать?
– Нападет ли союз королевств этим летом на королевство Сотхем. Если получится узнать, когда это случится, будет совсем хорошо.
– У меня не те отношения, чтобы задавать уточняющие вопросы. Попробую выяснить насчет нападения, но и здесь ничего не обещаю. А о птицах расскажу, нет в них ничего особенного. Просто вывели рядом с людьми несколько поколений стрижей, подкармливая и приучая к рукам. И птиц брали только тех, которые возвращались в гнездо. Стоит мне такую выпустить с запиской на лапке, как она летит туда, откуда ее забрали. Основная сложность - написать очень мелкий текст.
– Когда мне прийти за ответом?
– Сегодня напишу письмо и выпущу птицу. Дня через два-три она доставит письмо в столицу Роделии. А ответ привезет курьер, который возит почту их посланника. Он же возвращает птиц. Когда это случится, я не знаю. Обычно проходит шесть-семь дней, так что приходи через декаду. Если повезет, ответ будет. Попробую, если получится, поговорить и с самим посланником.
После разговора с сенатором Селий Квинт немедленно покинул его дом и на поджидавшей его карете отбыл в свой особняк.
– Распряги лошадей, - сказал он кучеру, когда приехали, и карета остановилась у подъезда.
– Я сегодня больше никуда не поеду.
Его особняк располагался на окраине столицы и был довольно большим одноэтажным зданием с почти символическим парком. Зайдя внутрь, он постучал в одну из комнат условным стуком. Дверь открыл невысокий, но на вид очень сильный мужчина лет тридцати.
– Ну как?
– спросил он, пропуская хозяина дома в комнату.
– Все, как я и полагал. Изобразил недоумение, но потом сразу же принял предложение. Он меня хорошо знает, поэтому уверен, что я сдержу слово. Если ответ будет курьером, придется ждать декаду, а если он что-нибудь узнает у посланника, пришлет слугу. В любом случае придется ждать, а тебе сидеть в этих комнатах.
– Как думаешь передавать ответ?
– Я уйду вместе с тобой.
– Что, надоело изображать патриция?
– И это тоже, но причина в другом. Как только начнется навигация в заливе, все отходящие корабли будут досматриваться, и уехать будет трудно. Да и не будет по первому времени кораблей в Сотхем. Это только когда привезут купцов, а я думаю, что их этим летом не будет, разве что пригонят корабль специально из-за меня. А нанять небольшой корабль не получится из-за патрулей. Поэтому
– В такое время? И он согласится?
– Заплачу столько, чтобы согласился. На самом деле и зимой в проливе можно плавать, если соблюдать осторожность, и у тебя есть компас. Опасно, конечно, и при переходе почти наверняка попадешь в шторм, но все шторма в это время гонят корабли на восток, поэтому достигнуть другого берега можно раньше, чем унесет в океан. Можно перевернуться или разбить корабль о вершины гор, если занесет в те места, где они есть, но нам придется рискнуть.
Ждать пришлось три дня. Ехать к сенатору не пришлось: он прислал записку.
– Немедленно собираемся и уезжаем!
– сказал Селий своему постояльцу.
– Сенатор прислал записку.
– Он рискнул доверить такое бумаге?
– удивился тот.
– Написано не его рукой и так, что посторонний ничего не поймет. Если вкратце, он поставил посланника в известность, что в начале лета хочет съездить по своим делам в Сотхем, а посланник ему это запретил, сказав, что это будет поездка в один конец.
– Какие могут быть дела у сенатора империи за проливом? Он что, не мог придумать чего-нибудь поумней?
– Многие из них размещают свои деньги у купцов. Наверное, и он это как-то связал с купцами. Ты лучше меньше болтай, а собирайся. Потом помоги слуге вынести и уложить вещи в карету.
– Все-таки берешь его с собой?
– Беру. Я к нему привык за эти годы, да и он не против. Или ты хочешь вместо него сидеть на козлах?
– Прекрасное место!
– довольно сказал полковник Борес.
– Изгиб реки хорошо прикроет левый фланг.
– Они вас могут обойти по правому, - возразил ему шевалье Ларди, посланный герцогом Лантаром начальником кавалерийского отряда, сопровождавшего Бореса в поездке по землям провинции Ингар.
– Растянем фронт и поставим там больше баллист. Пусть попробуют обойти, умоются кровью.
– А если они попытаются форсировать реку? Она здесь не слишком широкая.
– Зато глубина порядочная, значит, придется плыть. Лодок у них не будет, бревен для плотов - тоже. Левый берег возвышается над правым. Поставьте на нем пару сотен лучников, и они переправляющихся будут бить на выбор. Я буду сильно удивлен, если хоть кто-то из них выйдет из воды.
– Я где-то читал, что наши предки переправлялись через реки на надувных кожаных мешках. Что, если и у них будет что-нибудь подобное?
– Вряд ли, - подумав, сказал Борес.
– В империи для этого построены мосты, а в степи, где они воевали, судя по книгам, больших рек нет. А если даже будут такие мешки, их нетрудно пробить стрелами. На легионере навешано столько железа, что он камнем пойдет на дно. Нет, место хорошее. По крайней мере, лучшего мы с вами пока не видели. Если ничего больше не найдем, сюда нужно будет завезти бревна и колья для укреплений. Только как это делать, если с началом боевых действий здесь повсюду будут шастать солдаты Ингара?