Выброшенный в другой мир. Дилогия
Шрифт:
К вечеру того же дня в порт пришли три корабля, которые привезли заказанное герцогом оружие и пятерых егерей, по разным причинам находившихся в столице, когда туда прибыло его письмо. Герцог рассказал им все, ничего не скрывая.
– У вас нет ничего для действий в лесу, а наступать по тракту - значит без пользы терять людей, - сказал ему старший из егерей, имевший звание лейтенанта.
– Покажите нам карту.
Утром, надев грязно-зеленую одежду и взяв привезенные с собой чудовищно-сильные луки, они ушли в лес, неся на плечах уложенные в сумки тулы со стрелами. Вернулось их тоже пятеро, только пятым был пленный дикарь, которого вели со связанными руками, надев на голову веревочную петлю. Двое из егерей были ранены, один вообще не вернулся,
– Срочно высылайте своих людей!
– сказал герцогу их лейтенант.
– Три засады мы убрали, и до самого города их больше не было. Если не потеряете время, вам никто не помешает. А вообще-то, здесь нужно развернуть егерский полк, чтобы прочесывать прилегающую к тракту местность,. Толку от того, что мы там все почистили. Пройдет немного времени, и у вас опять начнут исчезать люди. Мелкими группами, во всяком случае, здесь ездить нельзя.
В тот же день по тракту ушла десятитысячная колонна войск с большим обозом, возглавляемая одним из двух генералов герцога.
– Постарайтесь не рисковать людьми, - сказал ему на прощанье Борже.
– Мне этот город не нужен, а дикари за все наши потери должны заплатить достойную цену.
Больше всего легионеров обрадовало не то, что они наконец добрались до города, а протекавшая рядом с ним река. Лагерь установили у самого берега, и Ортисий разрешил искупаться, пока готовится обед. Легионы растянулись вдоль реки, но все равно больше трех за один раз в нее не впускали, и мыться давали минут десять, после чего легаты выгоняли своих бойцов, чтобы могли искупаться их товарищи. Пока все купались и обедали, к городским воротам послали знавшего местный язык центуриона. Ворота оказались закрытыми, а из-за низких стен выглядывали испуганные лица горожан.
– Эй, вы!
– крикнул центурион.
– Если откроете ворота легионам империи и не будете прекословить своим новым господам, на ваши жизни никто покушаться не станет. Если же вздумаете оказать сопротивление, город возьмем штурмом, а тем, кто после этого выживет, я уже заранее не завидую. Думать вам разрешено до нашего построения, потом с вами никто разговаривать не будет.
Ортисий ни капли не сомневался, что ворота им откроют. Так и вышло. Еще до того, как начали строиться, ворота в город медленно распахнулись. Консул ожидал, что из них выйдут старейшины города, но у них и на это не хватило духа: в воротах никого не было, а весь город казался вымершим.
– Отдаю город легионам на этот день, - сказал консул легатам.
– Пусть поменьше бесчинствуют и постараются не жечь дома. В городе на длительных срок оставим большой отряд для сбора продовольствия, так что без причины жителей убивать не стоит.
Легионеры строем входили в широкие городские ворота, за которыми строй распадался, и они небольшими группами разбегались по улицам, врываясь в дома. Многие легионеры решили, что в таком небольшом городе добычи на всех все равно не хватит, поэтому давно не имевшие женщин мужчины начали с них. Грабеж мог и подождать, а если здесь ничего не достанется, не беда: будут города и побольше, и побогаче этого. На сто тысяч распаленных мужчин в городе с всего тридцатью тысячами жителей женщин оказалось слишком мало, поэтому к легионеру, завалившему женщину на хозяйскую кровать, а то и на пол, выстраивалась очередь по десятку человек. Некоторые самые нетерпеливые хватали еще не вошедших в возраст детей. Многие мужья, не в силах вынести подобного зрелища, бросались защищать своих близких. Их тут же убивали на глазах насилуемых жен и дочерей. Единственным местом, где насильники понесли потери, оказался квартал кузнецов. Потеряв три десятка убитыми, легионеры пришли в ярость и принялись убивать всех подряд. При этом кто-то, может быть и сами хозяева, поджег несколько домов. Когда вмешались легаты, треть города была завалена трупами.
– Твои парни отличились!
– выговаривал Ортисий командиру шестого легиона, мрачно смотря на распростертые на улице тела.
– Нарушили приказ, теперь пусть сами здесь
Вскоре пожары были потушены, а горожане отправлены копать ров недалеко от городских ворот. Консул приказал выводить из города насытившихся и прибарахлившихся легионеров. Погода стояла жаркая, а завтра с утра предстояло продолжить движение, поэтому было принято решение не ставить палатки, а заночевать под открытым небом недалеко от реки. Оставшиеся в городе бойцы шестого легиона опять пошли по домам, отбирая для себя понравившихся женщин. Идти никто из отобранных не мог, поэтому их сами стаскивали в магистрат, перебросив через плечо. Когда вечером с похоронных работ пришли мужья, им было сказано, что жен со временем вернут, а пока они должны им приносить в магистрат еду. Себе легионеры готовили сами, не доверяя горожанам.
Утром все еще раз искупались в реке, позавтракали и, построившись в три колонны, зашагали вдоль дороги, ведущей в Кардов. Перед уходом Ортисий наведался в город и поговорил с тысячником.
– Ваша задача - создать запас зерна, овса и вяленого мяса. Позже я кого-нибудь пришлю проверить, как у вас идут дела. Если крестьяне будут сдавать требуемые продукты, их не трогать. Начнут упираться, вешайте, пока не поумнеют. И узнайте, кто из жителей искусен в ремеслах. С вами останется один из людей службы, знающий язык. Отдаю его не насовсем, а на месяц. Отберите несколько легионеров, которые могут думать еще о чем-то, кроме баб, и пусть он их учит языку. Лошадей вам не оставляю, разживетесь ими у крестьян. Сегодня отдыхайте, а с завтрашнего дня начинайте работать. Хоть народ в городе трусливый, а противника быть не должно, караульную службу вести исправно! Не хватало еще, чтобы вас здесь во сне всех перерезали.
После ухода легионов оставшиеся еще раз проверили дома в том конце города, где устроили бойню, указав выхваченным из домов мужчинам, где нужно убрать кровь, а потом, поскольку делать было все равно нечего, опять занялись женщинами, разыскивая среди них тех, кто хоть немного оклемался. Для заселения выбрали себе два богатых квартала, предоставив хозяевам занятых домов искать себе другое жилье. К вечеру заперлись в занятых домах, пустив караулы по своим кварталам и по соседним, а так же установили дежурство в магистрате. Ворота заперли, а охранять стену из-за своей малочисленности не стали. Это нужно было всем не спать, да и то в такую темень через стену в два человеческих роста не перелезет только ленивый. Врагу здесь неоткуда было взяться, а жителей они удерживать не собирались. Все равно все не разбегутся, а много их было и не нужно.
Когда разведчики доложили полковнику Строгу о том, что стена никем не охраняется, он сначала не поверил.
– Может быть, они устроили засады?
– Какие засады, полковник?
– сказал ему Сур, который увязался за полком Пармана.
– Я через этот город проезжал. Они здесь строились очень вольготно. Стена хоть и низкая, но по протяженности потянет на пятнадцать лер. Я не знаю, сколько их там оставили, но вряд ли много. Даже если они поставят на стену половину своих, я между ними ее спокойно перелезу. По-хорошему нужно у стен жечь костры и пустить кавалерийские разъезды вокруг города, а у Ортисия кавалерии - кот наплакал, и не видели мы возле города конных. Скорее всего, их старший поставил стражу только в той части города, куда они заселились. При нехватке сил, я бы сам так сделал. Это не глупость, глупостью было оставлять их в таком числе. Так что нужно перебираться через стену, зайти к кому-нибудь в дом и узнать, где ночуют легионеры, а потом их навестить.