Вычислитель. Тетралогия
Шрифт:
Мало-помалу зеваки разошлись, судача. Отбыл и Рауль. Осталась лужица крови на голом базальте. Андрей велел смыть ее водой из шланга, затем сам сунул голову под струю. Тени укорачивались. Приближался полдень, еще более душный, чем вчера.
Сколько внятных знаков нужно, чтобы заставить думать хотя бы самых понятливых аборигенов этой планеты? Десять? Сто?
Может, огненные письмена в небе?
Так они уже есть – Кровавый Глаз уже сколько дней подряд взбирается высоко над горизонтом и с каждым днем светит чуточку ярче. Нарушилось расписание приливов и отливов, навалилась необычайная для начала лета жара, один за другим пошли подземные толчки – а им все мало! Из океанских глубин поднялись полчища несуразников, и, кстати, полностью подтвердилась гипотеза о том, что они такое, – неужели и этого мало?..
Так мог бы думать кто-нибудь другой, но не Эрвин. Тупость людей не вызывала в нем ни злости, ни досады. Люди таковы, каковы они есть. Предсказуемые. Не способные удивить. Когда припрет – изобретательные, а в стабильных условиях – косные. И всегда воображающие себя намного более великими, чем это полезно хотя бы для простого выживания.
Ничего нового.
Эрвин размышлял о другом: зачем он вернулся? Ведь знал, что так и будет, тут и расчеты не нужны. Лусианам пора спасаться, а они будут спорить до хрипоты, не верить алармистам и терять время. Нормально. Таков материал, таковы его базовые качества, поддающиеся оцифровке. Но зачем здесь он, Эрвин Канн?
Поражала мысль: просчитывая – как правило, без особого труда – действия других людей, он не сумел просчитать свои. Теорема о неполноте-да, она самая. Без помощи со стороны никто не в силах определить полный набор своих параметров. Это что же – вляпался, как сосунок, в банальную истину?
Выходит, так.
Можно утверждать: хотел спокойно прожить остаток жизни на этой богом забытой планете, потому и вернулся – побороться за спокойное дожитие. Но это будет полуправдой. Можно сказать и так: стало любопытно, насколько точно оправдаются предварительные расчеты. И это тоже будет полуправдой, но две полуправды, соединившись, все равно не дадут окончательного ответа.
Привык за эти годы – так будет точнее. Как и повсюду, люди на Лусии оказались беспечны и безосновательно самонадеянны. Но он еще три года назад знал, что должно случиться с ними, – и два с половиной из них думал, не стоит ли удрать, пока не поздно.
Не удрал.
И не потому, что было некуда. Он мог бы устроиться почти на любой планете Унии или Земной федерации, где до него не дотянулись бы лапы ищеек Лиги. Но второй раз выбрал Лусию – уже зная, что ее ждет.
Что это – старческое слабоумие? Если да, то не вовремя. Если нет, то до объяснения придется еще докапываться.
Может, просто захотелось решить интересную задачу?
Да. Безусловно. Вне всякого сомнения. К старости возрастает потребность в покое, однако разум протестует, вот в чем беда. Еще не угасший разум – старческий, едкий… Жить без мозговой нагрузки нестерпимо скучно, – но разве нельзя было затеять головоломную игру на любой развитой планете?
Еще как можно. Два обстоятельства были против. Во-первых, ради чего? Денег? Власти? Деньги не были проблемой, а императорские регалии никогда не привлекали Эрвина Канна, как не привлекала и диктаторская власть. Во-вторых, никакой человеческий интеллект не сравнился бы с могущественными искинами, управляющими размеренной жизнью Земли, Терры или даже Сиринги. В таких условиях для Вычислителя осталась бы одна «экологическая ниша» – крысиная. Открытое противостояние означало бы верный проигрыш. Да и зачем оно, открытое, кому нужно? Не видно цели.
А роль крысы уже опробована там и сям – всякий раз без удовольствия.
Среднеразвитые планеты-доминионы давали больше простора. И все же – Эрвин не мог не признать – большая часть жизни была потрачена на суету и копошение. Иногда попадались интересные задачи с неожиданными решениями, но все это в прошлом.
Утомившись, он нашел Лусию, намереваясь провести остаток жизни в покое. Планета находилась вдалеке от обитаемых миров, что вполне устраивало. Колония была основана выходцами с Сиринги, одной из развитых планет Унии Двенадцати Миров, что также было хорошо. Как водится, первые колонисты были сектантами, бежавшими от гонений, но у их потомков почти вся религиозность куда-то испарилась, что было совсем замечательно. Осталась привычка жить общинами человек до ста в каждой, дружно работать в ноле или на созданном общиной предприятии, а что до совместных молений, то они больше смахивали на рабочие совещания и планерки с чисто ритуальным поминанием Всевышнего. Словом, туземцы понравились.
Заплатив за гражданство и построив себе усадьбу с неплохим домом и хозяйственными постройками, он так и жил, прослыв безвредным чудаком-меценатом, и развлекался абстрактной математикой, пока не осознал, что есть конкретная задача.
Один из важнейших параметров этой задачи – Андрей Илюхин, начальник полиции и временный менеджер Лусии – как раз входил в ворота усадьбы. Заметив Рауля-Эрвина, прячущегося от клонящегося к закату солнца под навесом, он обогнул цветник с гудящими над ним пчелами и решительным шагом направился к старику.
– Давненько ты ко мне не заглядывал, – констатировал Эрвин.
– Точно, – согласился Андрей, устремляясь в тень и утирая пот со лба. – А это у тебя что? – указал он на установленный на деревянных козлах некий ящик с торчащим из него большим раструбом.
– Это? Слушаю море.
– Не понял…
– Инфразвук. Предвестник глубинных землетрясений под океанским дном. Если нет нормальной геофизической обсерватории, так хоть это… Надеюсь предупредить людей о цунами… хотя если оно будет выше двадцати метров, то предупреждать нет смысла.
– Ясно. Тут еще эти твари… Я сразу радировал рыбакам: все на берег, срочно.
– Лучше поздно, чем никогда, верно?
– Перестань язвить! – вспыхнул Андрей. – В море всего и было две шаланды. Одна успела войти в устье Быстрицы, люди спаслись. А со второй нет связи.
– И не будет…
Андрей скрипнул зубами. Захотелось рявкнуть: «Сам знаю!» Старик, конечно, умен, но умеет вывести из себя. Люди, вероятно, погибли, а он спокоен!
Нет, даже любопытен:
– А что насчет того щупальца с острием – яд или электричество?
– Электрический орган, – буркнул Андрей.
– А насчет половой принадлежности?
– Имеется принадлежность, имеется! Самец.
– Я так и думал…
Думал он! Скажите пожалуйста!
– Я собираю общий сход, – сказал Андрей.
– Очень хорошо, – одобрил Эрвин.
– Завтра на рассвете.
– Уже хуже. Лучше бы сегодня.
– Из дальних поселений люди не успеют добраться сюда даже завтра.
– Тем более незачем ждать. А Юлия Новак?
– Велел выпустить и выдал предписание. Пусть убирается.