Выход силой
Шрифт:
И только теперь Князев почувствовал, что у него трясутся руки и ноги. Байкальцев лежал ничком. Крови не было заметно, но Игорь по своему опыту знал, что кровь хорошо видна лишь на белом или на человеческом теле. Он опустился на колени рядом с сержантом, стащил с руки перчатку и попытался нащупать пульс у него на шее.
Пальцы угодили во что-то густое и липкое…
– Живы?
Их окружили знакомые фигуры с оружием наизготовку.
– Жив? Мертв?
– Я не знаю… – беспомощно пробормотал Игорь, и его тут же оттерли
Сержант Байкальцев родился в рубашке. Клыки чудовища не смогли переломить бычью шею здоровяка, но серьезно повредили кровеносные сосуды, и теперь жизнь утекала из мускулистого тела по капле. Не помогали ни бинты, ни тампоны, которыми санинструктор отряда, сержант Гаев, пытался зажать зияющие раны.
– В госпиталь его надо, – озабоченно заявил медик.
– А что? – вставил слово самый старший в отряде, которого все звали Митричем – не то по отчеству, не то по фамилии. – Просека прямая, если не заросла еще, за час доберемся. А если бегом…
Капитан Федотов молчал.
– Отставить, – отрезал он через минуту. – Соорудите носилки, возвращаемся на станцию.
– Я же говорю…
– На Измайловскую.
Митрич выругался глухо и неразборчиво, резко повернулся на месте и исчез в зарослях.
А бойцы уже действовали. Двое срубили своими мачете прямые молодые деревца и быстро очищали их от веток и листьев. А один опустился на колено, сдвинул на лоб маску противогаза, вынул из ножен штык-нож, всадил его в землю и с усилием провел прямую борозду. Почва скрежетала, как лист металла.
– Помоги, – повернул он к Игорю красное от натуги лицо, вцепившись обеими руками в край разреза.
Князев присоединился к нему, и вдвоем они отвалили кусок дерна на верхушке холмика в сторону. Из прямоугольного отверстия пахнуло могилой, шустро стреканули во все стороны жуки и многоножки…
– Что за ерунда?..
И тут все встало на свои места: они стояли на крыше автомобиля, заваленного невообразимым мусором, заросшего растениями. Автомобиля, превратившегося за четверть века в кочку среди сотен таких же…
Будто пелена упала с его глаз. Он оглянулся вокруг и видел уже не кочковатую поляну в девственном лесу, исчерченную канавами, а заброшенную автостоянку, каких немало попадалось ему в прошлые вылазки на поверхность. Но там остовы машин – без колес, стекол и с распахнутыми дверями – ржавели одиноко на мертвом ветру. А здесь, в Измайловских джунглях, их обволокла и переварила новая дикая жизнь, буйная новообразовывающаяся природа.
– Чего – уснул?
Общими усилиями они оторвали насквозь проржавевшую крышу какого-то «Фольксвагена» или «Форда», а может быть и «Жигулей», положили ее на приготовленные жерди, а потом, со всеми предосторожностями водрузили на раненого на импровизированные носилки.
– Вперед, вперед!
Несколько бойцов уже прорубали новую просеку к станции. Это было несложно – всего десяток метров сквозь заросли тростника. Четверо несли Байкальцева, а остальные держали на прицеле неподвижные джунгли: кто знает, сколько собратьев хищника, искалечившего их товарища, рыскало вокруг. Игорь хотел помочь носильщикам, но его угрюмо оттерли в сторону: все смотрели на него враждебно, будто он был виноват в беде, стрясшейся с сержантом.
На станции медик осмотрел раненого более основательно. Тот все еще был без сознания, дышал тяжело, редко и неровно, но толстый бинт, обмотавший шею, перестал подтекать кровью. Хотя, может быть, дело все в том, что кровь уже была на исходе…
– Возвращаемся, капитан! – Митрич снова попытался уговорить Федотова, но тот оставался непреклонным. – Не выживет он тут!
– Ты, ты и ты! – ткнул он пальцем в нескольких бойцов. – Остаетесь тут с Байкальцевым и дожидаетесь нас.
– Как был ментом, так им и остался! – махнул в сердцах рукой старый вояка и отошел в сторону.
Санинструктор вколол Байкальцеву что-то из шприц-тюбика прямо сквозь химкостюм, и дыхание раненого постепенно успокоилось.
– Крепок чертяка! – заявил медик, поднимаясь на ноги. – Нас еще переживет. Если повезет, конечно.
Два бойца уже навьючивали на спины массивные ранцы с гофрированными шлангами.
– У нас были огнеметы? – спросил Игорь Федотова. – Зачем же мы тогда?..
– Задаете много вопросов, – процедил капитан. – Займите свое место.
А первая огненная струя уже ударила со свистом в зеленую стену, зажигая даже то, что по определению не могло гореть…
– Князев… – услышал Игорь хриплый, почти неузнаваемый голос Байкальцева.
Тот пришел в себя, но шедший сзади боец грубо, тычком в спину вытолкнул его на улицу.
Отряд двигался по дымящемуся коридору, топча тлеющую под ногами растительность быстро, чуть ли не бегом. Редкие деревца, упрямо торчащие обугленными палками на пути, падали под ударами мачете почти не задерживая движения. Пришлось остановиться только в одном месте, где дорогу преградили заросли жесткого, напоминающего колючую проволоку кустарника, начисто лишившегося листвы, но продолжающего сопротивляться даже стальным лезвиям. Чтобы справиться с преградой, пришлось задержаться на полчаса.
И очень скоро они опять оказались на открытом месте. Справа открывалась обширная низина, поросшая высокой травой, а за ней снова виднелись остовы высотных домов. А впереди, где насыпь немного заворачивала в сторону, среди кустарника зиял бездонный черный провал – устье туннеля.
– Пришли, – буркнул капитан. – Митрич, принимай командование. Займите оборону и ждите нашего возвращения.
– Так точно, – буркнул тот, отворачиваясь.
– Семенов, Князев – со мной.
И, не оборачиваясь, зашагал вперед – прямо к жерлу туннеля.