Выход
Шрифт:
— Да не то что бы плохо. Просто… скорее просто совсем безвкусно, даже если не жалеть соли при готовке. Я по-разному пробовал. И запекал в углях или глине и прожаривал до черноты…, но лучше это гадость никак не становилась. По ощущением мясо, а по вкусу, словно какая-то вода. Так что, когда не было времени готовить, иногда просто ел монстров сырыми, не замечая никакой разницы — услышав такое, кто-то из слушавших даже подавился мясом. Ну а я устало потер свободной рукой лоб, скрывая от воинов свою боль. Хотел доесть свой кусок быстро остывающего мяса, но едва не взвыл от боли, когда подошедший сзади мужик хлопнул меня по спине, явно метя по разрезу на рубахе и виднеющемуся сквозь прореху куску кактуса.
— Эй, убийца! Хватит жрать! — насмешливо и не скрывая издевки,
— Ты чего? Я же только-только вернулся. Какая, к ослу в задницу, вылазка? Ты чего, молодой, совсем перегрелся? — вскинулся недовольно, не сразу поняв что вообще происходит. Только вот вместо ответа этот наглый мальчишка выбил из-под меня пенек, вынуждая завалиться вперед и вбок, едва ли не головой в костер, а потом, вновь потребовав «Иди собирайся, пришлый!», он пошел обратно так ничего и не объяснив. Во мне тут же вскинулась ярость и появилось стойкое желание сломать кое-кому ноги, но Жреком придержал меня за рукав и покачал головой, без слов прося успокоиться и давая понять, что этого не стоит делать. А затем воин повернулся к отошедшему уже далеко парню и прокричал ему вслед.
— Эй! Малыш Кирах! Напомни своему командиру о договоренности по Лиару! Мы должны сразу убивать темнокожих, не давая им и шанса раскрыть рот!
— Да помним мы! Помним! — не оборачиваясь ответил мальчишка и отмахнулся от чужих слов. Ну а я, понимая что эта ’’договоренность’’ направлена против меня, повернулся и посмотрел прямо в глаза своему командиру, теперь ожидая пояснений уже от него.
— Ты наверное забыл или не понял… Пока не убьешь полную сотню воинов тебе придется ходить на каждую вылазку. Без исключения и отдыха. Именно так выглядит твое наказание — припомнив разговор с интендантом, я нехотя и со злостью признал его правоту. Именно так инструктор и сказал, но мой разум отчего-то не уцепился за понимание этого, пропустив слова «на каждую вылазку, без отдыха» мимо моего сознания, возрадовавшегося такому простому исходу.
— А что тогда за договоренность? Об этом тогда точно разговора не было — услышав этот вопрос, Жреком без спешки снял с вертела еще один поджарившийся на костре кусок и прежде чем закрыл им себе рот, все же дал очень короткий ответ.
— Это приказ инструктора. Он не хочет чтобы ты говорил с кочевниками. Думает что, узнав все что хотел, сразу убьешь себя или уйдешь в степь. Он этого пока не желает.
— Понятно — зло прошипел я, с огромным запозданием понимая, что в этой деревне абсолютно все против меня. Затем посмотрел на недоеденный, попачканный в пыли кусок мяса… и закинул его в рот. Скрипя песком на зубах, вытер пальцы о плечо уже бывшего командира и, не обращая внимания на его возмущенный восклик, направился в сторону казарм, за своим оружием. Меня ждал еще один бой… и враги теперь было не только впереди, но и оставались за спиной
.
Глава 13
Степняки зачастили. Всего четыре вылазки за пять дней и вот уже мой ’’долг’’ перед интендантом отдан почти на три четверти. Я надеялся избавиться от этого бремени поскорее, но темнокожие, будто бы мне на зло, решили ослабить свой нажим, давая мне небольшой отдых… который тут же забрал безжалостный инструктор. Вступать со мною в тренировочный бой мужики отказались и Коберо, явно не желая давать передышки, довольно быстро придумал чем меня можно занять.
— Ты очень ловкий и прыткий по молодости нового тела, но мышц у тебя маловато. Прямо как у девочки.
— Месяца полтора назад их вообще не было. Этот парень был каким-то бесполезным стихоплетом и ничего тяжелее ложки наверное не поднимал. Не знаю зачем его понесло так далеко в лес. Наверное искал там вдохновения и красоты…, а нашел медведя и смерть от его когтей. Когда посмотрелся в зеркало едва в отчаяние не впал, поняв что вместо своей огромной силы получил это… ничтожество — коротко описал
— Вот-вот. Тогда тебе тем более нужно укреплять свое тело и мышцы, тратя на это весь свой остаток дня. Убивая степняков ты теперь себе характеристики не улучшишь, так что нужно трудиться даже больше чем в том мире, чтобы стать достаточно крепким. А для этого необходимы специальные упражнения… — чтобы долго не объяснять на словах немолодой воин просто показал все на деле. Сперва приседание для мышц нок, потом подъем верхней части тела, лежа на спине, для мышц живота и в конце сгибание рук с упором в землю для мышц плеч. Выглядело все это довольно просто, но когда Коберо предложил повторить… сразу стало понятно, что тело мое все еще бесполезно и не идет ни в какое сравнение даже со мной прошлым до ритуала пробуждения. Я осилил каждое упражнение по десять-пятнадцать раз, а потом просто обнял землю, не имея сил даже подняться. Наблюдавшие за этим позором мужики громко посмеялись над такой немощью, но злиться на них не стал, с печалью понимая что эта издевка, к сожалению, вполне заслужена. Каждый из них сделал бы то же самое куда быстрее и в гораздо большем количестве. А тут еще и инструктор, присев рядом, добавил мне в мысли еще немного печали.
— Не отдыхай долго. Не давай мышцам остывать. Повторяешь все три упражнения и лежишь не более двух сотен ударов сердца, после чего начинаешь все заново. Чем чаще будешь все это делать и меньше лежать, тем сильнее станут не только мышцы, но и сердце. А чем выносливее и сильнее сердце, тем дольше сможешь бежать и сражаться не уставая. Насколько знаю, с этим у тебя тоже были проблемы и остальным приходилось тебя дожидаться чтобы ты сильно не отстал и не потерялся ночью в степи. Так что давай, поднимайся и начинай работать над собой и своим новым телом, коли старое уже не сможешь вернуть — подгонял меня Коберо. Ну а когда я все же заставил себя подняться и начать приседать, он не удержал своего любопытства и, понизив голос, спросил — А сколько у тебя было этих ваших боевых рангов и ловкости. Самый сильный с кем я разговаривал хвастал, что у него было больше тридцати. По-моему, он говорил что тридцать один.
— Боевые ранги довались без счета… путаешь с боевым владением… я использовал как оружие топор… поэтому росла сила, а не ловкость… больше тридцати боевого владения… это хорошо… таких воинов у нас было мало… не больше сотни на всех людей — приседая и говоря на выдохе, пояснил я. Ну а закончив с этим и садясь на землю чтобы начать следующее упражнение, все же ответил на первый вопрос — В самом конце не успел посмотреть. Было не до этого. Скорее всего боевое владение выросло до ста двадцати, сила до сотни, а ловкость и выносливость остались в пределах сорока. Мирное владение толи двенадцать, толи тринадцать… что печально… ведь немногим более года назад, я был обычным лесорубом — закончив свою мысль, в очередной раз отмахнулся от вновь попытавшихся прорваться в голову тяжелых мыслей о прошлом, а после опять принялся терзать свои вялые мышцы живота. Инструктор же, постояв с широко раскрытыми в неверии глазами и дождавшись пока закончу с упражнениями, повалившись без сил на землю, все же решил уточнить.
— Такая большая сила… Что с ней…
— Я смог бы добросить тебя отсюда до самой деревни — поняв что именно он хочет узнать и, посмотрев на собеседника, увидел как он вглядывается в довольно неблизкие к нам окраины поселения.
— Эээххх… Если бы не потерял свою силу… ты смог бы и в одиночку закончить это глупое столкновение двух наших народов — посетовал о несбыточном воин, явно не радуясь тому, что это все вообще началось.
— Если бы все так и случилось… Кочевье и империя объединились, испугавшись моей силы и желая меня убить. После чего количество погибших увеличилось у обоих сторон нынешнего противостояния. Поэтому… лучше оставить все как есть и не надеяться на какое-то чудесное чудо, которое сможет привести все к самому лучшему исходу.