Выиграю твою жизнь

Рахманина Елена

В его взгляде столько надежды и участия, что становится не по себе.

Качаю головой.

— Нет, спасибо огромное. Но мне домой надо, — снова вру. Там вряд ли кто-то помнит о моём отсутствии.

— Понятно, — поджав губы, отвечает парень, — одевайся тогда. Отвезу.

Он уходит куда-то вглубь квартиры. Я собираю шмотки и еле плетусь в ванную комнату. Наспех умываюсь. Несмотря на сбитую температуру, руки дрожат.

Натягиваю шмотки, что садятся как влитые. Представляю, как Нелли бесилась, подбирая их для меня.

Если

бы не странная стрижка, то легко можно было бы сказать, что из зеркала на меня смотрит привлекательная, хорошо одетая девушка. Всё же вещи меняют облик. Джинсы облепили ноги, подчёркивая длину, кашемировый с шёлком свитер ласкал мою кожу своей нежной текстурой, вызывая чистый восторг. Его насыщенный темно-синий цвет изумительно сочетался с моей кожей. Оттенял глаза. Делая даже измождённую меня красивой.

Я погладила текстуру ткани на себе, с трудом представляя, как у Нелли поднялась рука с банковской картой Ямадаева, чтобы заплатить за это роскошество. Которого я, по её мнению, недостойна. Как и её дражайшего Хозяина.

Вышла и сразу удостоилась улыбки Яна. Но он ничего не сказал. Будто понял, какие эмоции у меня вызывает.

Проводил до самого подъезда. И я с трудом отговорила его подниматься на свой этаж.

— Возвращайся, как выздоровеешь. О больничном не беспокойся. Тебе всё оплатят.

— Спасибо, — выдавливаю из себя дежурную улыбку.

— Не мне спасибо. Хозяину.

Замечаю едва уловимое недовольство в его словах. Но оно так мимолётно, что вскоре улетучивается. И глядя на улыбку молодого человека, невозможно поверить, что он способен испытывать злость или раздражение. Херувим.

Я промаялась дома эти несколько дней, ожидая, пока моя температура вернётся в норму. И каждый раз ловила себя на мысли, что скучаю. По недовольному взгляду Шамиля, обращённому на меня. По огню, загоравшемуся в его глазах, когда я поступала супротив его воли. Я скучала даже при мысли о том, что его нет в городе. Что он где-то далеко.

Мама то приходила домой. То пропала на всю ночь. Я старалась не думать о том, как она проводит время. Понимание того, что она постепенно губит себя, меня убивало. Делало беспомощной. И не имея возможности вытащить её со дна, я замерла. Застыла в своём коконе. Боясь момента, когда мне позвонят из неотложки и сообщат об её смерти.

— Лис, запомни, тебе нельзя посещать другие этажи кроме второго. Пропуска у тебя нет, но что-то мне подсказывает, что для тебя это не проблема. Умоляю. Не нарушай это правило, иначе Хозяин тебя убьёт, — внушал мне Ян в первый рабочий день после возвращения.

Я кивала, скрестив два пальца за спиной.

Глава 28

Эти слова я уже слышала от Шамиля. И в его устах они куда больше походили на угрозу, нежели на предупреждение. Ну что мне сделает господин Хозяин за нарушение очередного запрета? Думаю, я переживу ещё одну порку.

Нарушу любое его правило. Любой писаный и неписаный закон «Рая» даже не моргнув.

Но если раньше о последствиях я даже не задумывалась. То теперь неприятный червячок, пробравшись в мозг, свербел, вызывая неприятные мысли. А что будет с Шамилем, если мне повезёт и компромата окажется достаточно?

Встряхнула головой, прогоняя их.

Обманывать Яна и подставлять Шамиля не хотелось. Но это лишь вынужденная мера. Необходимость.

Чтобы когда-нибудь я могла спокойно дышать. Жить.

Мне выдали униформу официантки второго этажа. Она отличалась от одежды обслуживающего персонала первого, как день и ночь. Чуть короче, чуть глубже вырез — но вид кардинально другой. Чтобы взору посетителей открывалось больше голой кожи. А вместе с ним дали ещё и зелёную магнитную карточку — пропуск на этаж.

Выйдя из раздевалки, я осмотрела себя в одном из множества зеркал, что украшали коридор. Куда ни глянь, везде я в наряде, больше похожем на наряд для ролевых игр, чем для обслуживания столиков. Хорошо, что хотя бы позволили пока носить обувь на плоском ходу.

— Вау, тебе идёт, — раздаётся за моей спиной голос Яна. А от его взгляда хочется застегнуть и те пуговицы, которых нет на рубашке.

Поёжилась от неприятной мысли, что гости будут смотреть на меня, как на мясо.

Но, когда молодой человек проводил меня в зал, я застыла. Мой наряд выглядел ещё более-менее приличным. Возможно, потому, что мои формы уступали формам других девушек.

Пышные груди и крутые бёдра, затянутые в чёрно-белый наряд официантки выглядели провокационно. Казалось, ещё чуть-чуть, и ткань разойдётся, а взору окружающих предстанут женские прелести.

Я опустила взгляд на свой вдруг ставший скромным третий размер.

— Уф, груди у местных дам таких размеров, будто Хозяин их давно не доил, — озвучиваю первую пришедшую в голову мысль, благо её никто кроме Яна не слышит, — мучаются же. Вымя полное. Недосмотрел председатель колхоза.

— А ты, оказывается, та ещё маленькая злючка, — усмехается Ян, — не переживай. Как только Хозяин вернётся, все девушки будут удовлетворены.

На последних словах он мне подмигивает и не прощаясь разворачивается и уходит.

Что значит, будут удовлетворены?

Он что, их всех?..

— Подпиши это, — девушка, что являлась главной здесь, подсунула мне под нос стопку листов.

Я нахмурилась.

— Если читать умеешь — прочитай. Но если в твою симпатичную головку за всю жизнь входили лишь члены, а не знания, то учти, как только ты подпишешь соглашение о неразглашении, ты будешь не вправе обсуждать посетителей второго этажа. Даже думать о них не смей.

Не ожидая словесного нападения от человека, которого впервые увидела три минуты назад, я на мгновение зависла.