Выпьем, господин посол
Шрифт:
Я увидел машину Боба, могильный заступ и зеленый брезентовый навес. Рядом с тентом желтела горка свежевыкопанной земли вперемешку с камнями. Под тентом стояли в два ряда раскладные кресла.
Боба нигде не было видно. Зато я приметил несчетное количество местечек, буквально умолявших, чтобы в них устроили засаду для прицельной стрельбы. Я едва не развернулся и не увез Мэйна подальше от беды.
С одной стороны к кладбищу подступала роща — надежнейшее прикрытие. Через дорогу простиралось распаханное поле, на котором недавно выжигали прошлогоднюю солому. Обе
Странные следы, найденные вблизи моего родного города, все поставили с ног на голову. И куда подевался Боб?
Я медленно доехал до свежей могилы и остановился рядом с машиной Боба. Поправив пистолет в кобуре, я приоткрыл дверцу.
– Мне выйти или остаться? — осведомился Мэйн.
– Каким оружием воспользовался бы убийца с твоего корабля?
– Лазерным.
– Оно прожигает машину?
– Без труда.
– А какие у них приборы обнаружения и наблюдения?
– Самые разные. Сканеры, регистрирующие тепло тела, датчики излучения и еще много всего.
Я задумался. При затемненных стеклах Мэйн оставался невидимым. Жители Саммита, пользующиеся только собственными глазами, не будут знать, что он сидит в машине. Но для убийцы с боевыми приборами затемненные стекла не преграда. Мэйн был слишком крупным существом, чтобы сползти на пол: он держался прямо и представлял собой образцовую мишень для снайпера.
– В таком случае лучше выйти. В подвижную мишень труднее попасть, — постановил я.
Мы аккуратно закрыли дверцы машины, но хлопки все равно показались оглушительными.
– Боб! — позвал я.
– Я здесь! — откликнулся замогильный голос.
– Где?
– Внизу.
Мы подошли к могиле и заглянули в нее. Яма была восьми футов глубиной, пол и стенки на шесть футов в высоту были залиты бетоном, чтобы сверху можно было навалить два фута земли, на которой будет расти трава. Боб стоял посередине бетонного короба и смотрел на нас.
– Какого дьявола ты туда залез? — спросил я.
Он потер ладони, залепленные грязью, смущенно улыбаясь.
– Мне стало интересно, каково это — быть похороненным. Дай, думаю, спрыгну туда на пару минут, а потом выберусь.
– Ну?
– Не могу вылезти из этой проклятой могилы! Бетон и земля слишком скользкие. Дай руку.
Я посмотрел на свою чистую одежду и на окружающую грязь. На Бобе была донельзя перепачканная роба.
– Где твой траурный костюм?
– В машине. Я думал, что вылезу и переоденусь.
– Боже всемогущий! — Я взирал на брата с отвращением. — Если я начну тебя вытаскивать, то сам перемажусь. Даже подумать страшно, что скажет тетя Гледис, если я буду на похоронах свинья свиньей. Побудь там еще, я что-нибудь придумаю.
Я вернулся к машине в надежде найти в багажнике оставшиеся с зимы цепи, веревку или шланг, чтобы можно было вытянуть брата из могилы и самому при этом не запачкаться. Я вытащил из кармана ключи и выронил их. Чертыхаясь, нагнулся. Бампер подмигнул мне вспышкой
Я упал и покатился. Мэйн вскрикнул и замахал руками. Потом он зашатался и попятился, раскинув руки для равновесия. Его окутывал пар.
Новая вспышка — я увидел огонек в жерле лазера и обожженную дыру в одеянии поверженного наземь Мэйна. Из-под его ворота, из-под мышек, откуда-то из-под ремня валили клубы пара. Туловище лежало на земле, ноги свесились в могилу.
Я побежал, пригибаясь и сжимая в руке пистолет. Рощу, где я видел вспышку, загораживал автомобиль.
– Ты жив, Боб?
– Что тут происходит, черт возьми? — раздалось из могилы.
– Заткнись и делай, что я скажу. Ты можешь стащить Мэйна к себе вниз?
До меня донеслись пыхтение, шелест травы, шлепки по грязи, ворчание.
– Готово.
– Он жив?
– Кажется, дышит, хотя и с остановками.
– И то хорошо.
Как бы я поступил на месте стрелявшего? Он попал в Мэйна дважды и свалил его с ног, но где гарантия, что он его убил? Пар — тревожный признак. Лазер легко прожигает материю и плоть. Откуда взяться пару? Оставалось предположить, что у Мэйна есть под одеждой защитный панцирь, отражающий тепло. Выдержал ли он два попадания?
Стрелявший обязан удостовериться, что дело сделано.
Я заглянул под машину и увидел чьи-то ноги, торопящиеся в мою сторону. Трижды глубоко вдохнув, я высунулся, сжимая в обеих руках пистолет, и произвел три точных выстрела. Существо — приземистое, массивное, во всем сером, так что было невозможно различить, где кончается одежда и начинается незащищенная плоть, — трижды дернулось, но не прервало бег. Я увидел карикатурную физиономию и зловещую улыбку: вместо зубов у существа были извивающиеся щупальца, вместо губ — прорезь в кости. Внезапно остановившись и расставив для лучшего упора ноги, существо направило на меня свой лазер.
Улыбка стала еще шире, и я понял, что мне конец. В следующее мгновение голова существа разлетелась на куски. Тело немного постояло, словно раздумывая, не продолжить ли атаку; казалось, утрата головы была для него обстоятельством, не стоящим серьезного внимания. Я успел подумать, что от инопланетян можно ожидать и не такого: вдруг его башка — всего лишь штатив для глаз, а мозги помещаются где-нибудь в брюхе? Но тут тело шлепнулось на землю.
Я подбежал к незадачливому инопланетянину. Пистолет я держал наготове, чтобы стрелять при малейших признаках жизни. Отшвырнув пинком лазер, я потрогал тело. Оно оказалось холодным и походило на ощупь на полиэтиленовый пакет с камнями.
– Это синт.
Я бросил взгляд через плечо и увидел Боба и Мэйна, грязных с головы до ног. Боб уставился на существо, покачал головой и нагнулся, чтобы рассмотреть лазер.
– Не вздумайте! — предостерег его Мэйн. — Возможно, это персональное оружие, закодированное так, чтобы им мог пользоваться только синт.
– Игрушка с секретом?
– Не знаю точно, что это такое, — признался Мэйн.
– Если к ней прикасается не владелец, а кто-то другой, она взрывается, — пояснил Боб.
– Вы правы.