Выпуск II. Том 1
Шрифт:
– Мы вторглись из лучших побуждений, а оказалось, некстати, – смущенно произнесла Вирджиния.
– В некотором смысле некстати, мадам. Этот человек выключил свой фонарь, и я, не желая пока раскрываться, освободился от хватки мистера Эверсли, бросился к окну и выскочил в парк. Мистер Эверсли, приняв меня за вора, гнался за мной.
– Я первая бросилась за вами, – возразила Вирджиния. – Билл был вторым.
– А у грабителя хватило ума затаиться и улизнуть через дверь. Ничего удивительного в том, что он не попался преследователям. Да за ним и не было погони, – уточнил
– Вы действительно полагаете, что этот Арсен Люпен – кто-то из слуг или гостей лорда Катерхэма? – спросил Билл, гневно вращая глазами.
– Почему нет? – пожал плечами Лемуан. – Он вполне мог сойти за слугу. Насколько нам известно, это мог быть, например, Борис Анчуков, верный слуга покойного принца Михаила.
– Подозрительный тип, – согласился Билл.
– И по части ловкости не уступает вам, мсье Лемуан, – улыбнувшись, мягко добавил Энтони.
Француз тоже улыбнулся.
– Вы его наняли своим камердинером, не так ли, мистер Кейд? – спросил суперинтендант Баттл.
– Баттл, я снимаю перед вами шляпу. От вас ничего не утаишь! Но фактически не я его нанял, а он меня.
– Интересно, почему, мистер Кейд?
– Не знаю, – легкомысленно ответил Энтони. – У него странный вкус, но, вероятно, я понравился ему. А может быть, он считает, что я убил его хозяина, и, приблизившись ко мне, выбирает удобный момент, чтобы отомстить.
Он встал, подошел к окну и отдернул шторы.
– Уже рассвело, – сказал он, слегка зевнув. – Вряд ли теперь следует ждать каких-либо происшествий.
Лемуан также поднялся.
– Я вас покидаю, – сказал он. – Может быть, встретимся позже.
Грациозно поклонившись Вирджинии, он выбрался через окно.
– Пора спать, – согласилась Вирджиния, зевнув. – Все было очень захватывающе. Давайте, Билл, ступайте в постель, как хороший мальчик. Думаю, за завтраком обойдутся без нас.
Энтони, стоя у окна, наблюдал за удаляющейся фигурой мсье Лемуана.
– Глядя на него, никогда не скажешь, – заметил Баттл, – но он считается самым способным детективом Франции.
– Не знаю, – задумчиво произнес Энтони. – Вообще-то похоже.
– Что ж, – сказал Баттл, – вы правы, потрясения этой ночи кончились. Кстати, помните, я рассказывал о человеке, которого нашли застреленным возле Стайнса?
– Да. А что?
– Ничего. Его опознали, вот и все. Его звали Джузеппе Манелли. Он работал официантом в лондонском отеле «Блиц». Любопытно, правда?
Глава 20
Баттл и Энтони совещаются
Энтони ничего не ответил. Он по-прежнему смотрел в окно. Суперинтендант Баттл некоторое время молча сверлил взглядом его неподвижную спину.
– Ну, спокойной ночи, сэр, – сказал он наконец и направился к двери.
Энтони повернулся:
– Минутку, Баттл.
Суперинтендант послушно остановился. Энтони отошел от окна, вынул из портсигара сигарету и закурил. Затем, между двумя затяжками, небрежно бросил:
– Вас, кажется, очень интересует это происшествие в Стайнсе?
– Не так чтобы очень, сэр. Это необычно, вот и все.
– Как
– Думаю, его застрелили где-то в другом месте, а тело привезли туда на машине.
– Я тоже так думаю, – согласился Энтони.
Что-то в его тоне заставило детектива насторожиться.
– У вас есть какие-нибудь идеи, сэр? Вы знаете, кто привез его туда?
– Да, – ответил Энтони. – Так уж случилось.
Его несколько огорчило невозмутимое спокойствие собеседника.
– Должен сказать, вы прекрасно принимаете эти удары, Баттл, – заметил он.
– «Никогда не показывай своих эмоций». Когда-то я принял для себя это очень полезное правило.
– Вы, безусловно, придерживаетесь его неукоснительно, – похвалил Энтони. – Я не могу сказать, что когда-либо видел вас встревоженным. Так хотите услышать всю историю?
– Я весь внимание, мистер Кейд.
Энтони пододвинул два кресла, оба сели, и Энтони рассказал о событиях вечера прошлого четверга.
Баттл молча слушал.
– Знаете, сэр, – сказал он, когда Энтони закончил, – вы оказались втянуты в очень неприятную историю.
– Но это еще не значит, что меня надо опекать!
– Мы всегда стараемся быть в курсе дела, – ответил суперинтендант Баттл.
– Очень деликатно сказано, – кивнул Энтони. – Даже не сделали акцент в конце фразы.
– Я только не понимаю, сэр, – спросил Баттл, – почему вы сейчас решили все мне выложить?
– Это довольно трудно объяснить, – сказал Энтони. – Видите ли, Баттл, я начинаю очень высоко ценить ваши способности. Вы всегда оказываетесь там, где нужно. Взять хотя бы сегодняшнюю ночь. И мне пришло в голову, что, скрывая эти сведения, я серьезно затрудняю вам вашу работу. Вы заслуживаете того, чтобы знать все факты. Я делал все, что мог, но до сих пор только все портил. До сегодняшнего вечера я опасался говорить из-за миссис Ревел. Но сейчас, когда выяснилось, что эти письма не имеют к ней никакого отношения, предположение о ее соучастии выглядит абсурдным. Вероятно, я дал ей неверный совет, но мне кажется, что вполне можно поверить ее заявлению, будто она из чистого каприза заплатила шантажисту, чтобы эти письма не стали достоянием гласности.
– Суд присяжных, может быть, в это и поверит, – согласился Баттл. – Судьи редко обладают воображением.
– И вы так легко это принимаете? – удивился Энтони, с любопытством глядя на него.
– Видите ли, мистер Кейд, я в основном работаю с людьми, которые причисляют себя к высшему обществу. Так вот, большинство из них интересует, что подумают о них другие. Но бродяг и истинных аристократов это не волнует – они делают первое, что придет им в голову, менее всего задумываясь о чужом мнении. Я имею в виду не только праздных богачей, людей, которые дают пышные балы и тому подобное. Я имею в виду тех, кто с молоком матери впитал эти вековые традиции и кого не интересует ничье мнение, кроме их собственного. Я всегда считал представителей высшего общества бесстрашными, верными и иногда невероятно глупыми людьми.