Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца
Шрифт:
– Уходит?
– тут уж я не смогла скрыть удивления.
– Ничего себе! Неужели что–то серьезное произошло?
– Вот и узнай об этом, дорогая, – невинно захлопал глазками кот. – Ты жe наверняка захочешь попрощаться с нашим бравым мэром,тем более что теперь возможность представится.
Я даже поморщилась:
– Оставь, пожалуйста, свои попытки связать мою судьбу с кем–нибудь до того момента, пока сам не остепенишься, хорошо? Твои утренние завывания я ещё могу перенести, но вот вмешательство в личную жизнь – прости, недопустимо.
– Ладно–ладно, – Син замахал руками перед лицом. — Не смотри на меня так. Словно пытаешься испепелить. Но поговорить с Эллианом бы не мешало. Ты, все–таки, его правой рукой считаешься.
– Если получится – обязательно, -
– Пирожков захватывать?
Кот стал напоминать облизавшегося валерьянкой собрата с Земли:
– Ты еще и хозяйственная!
Да, конечно,и это мы проходили. Син еще неделю будет отходить после спасения от рук Одарины, так что на это время я oбречена купаться в его внимании.
– Пошли, - привычно помотав головой и забирая пирожки вместе с корзинкой, поторопила товарища я.
– Возможно, нам действительно удастся увидеть Эллиана.
ГЛАВА 3
Южный Предел, Ромашковый город, порт
– Исинай, все в порядке? – спросила я нашего поставщика, у которого сегодня забирали груз из керамических ваз, предназначенных для дорогой сердцу Академии. Мужчина выглядел чересчур уставшим, у него дергался глаз, а еще…что–то в его облике показалось мне необычным. Только вот что – никак не могла понять.
– Прости, Анюта, вчера до вечера работали с новым месторождением. Мы отыскали его вблизи Маленького города несколько недель назад. Там такая глина! Так и просится сделать из себя посуду. Из одного кусочка даже отправляем вазу в этой партии – на пробу,так сказать.
– Зачем же вы так перерабатываете?
– заботливо поинтересовалась я.
– Академия все равно не оценит стараний – она слишком далеко.
– Ты знаешь, девочка… – мудрые глаза мужчины преклонных лет застыли на мне. – Иногда, что бы получить достойный результат в будущем, нужно хорошенько постараться в настоящем, - произнес он вполне понятную фразу.
– Так вот – я работаю во имя будущего. Смотри, какая красота! – Исинай потянулся к большому ящику, в котором были аккуратно уложены разноплановые вазы, и достал оттуда одну, по цвету отличающуюся от остальных. Она оказалась действительно необыкнoвенно прекрасной, и я поневоле взяла ее в руки, любуясь красивым глубоким оттенком красно–кирпичногo на свету.
– Прелесть, – не сдержала я восторга.
– Не то слово, - улыбнулся Исинай. – Ну, будет вам, будет, ступайте! Падул помoжет донести ящик до «Амильтерры».
Исинай был настолько проверенным поставщиком, что мы доверяли ему привозить груз уже в порт. Нам оставалось только транспортировать ящики с повозки, запряженной тягловой лошадью, на корабль и позвать представителей таможни. Падул – товарищ Исиная – вместе с Сином занесли багаж на шхуну,и я тепло попрощалась с мужчиной на берегу, после чего оба они отправились восвояси. Мой дальнейший путь леал к таможне. Я прошла мимо красивого фрегата патруля, на котором сегодня, очевидно, должен был уплыть Эллиан, но не увидела никого на палубе, кроме членов команды – они отличались рабочим одеянием,и потому принять их за пассажиров было бы очень трудно. Мы с Синвайном, конечно,тоже не по последней моде наряжались, все–таки, судно приходилось обслуживать без дополнительной помощи, однако наши с ним почти одинаковые комплекты – брюки из мешковатой ткани, майки и куртки, защищающие от сильного ветра на море – никогда бы не спутали с рабочей робой. Поэтому я была уверена: те, кто прибыл вчера в мэрию, еще не явились обратно. Я позвала двух оборотней с таможни, они приветливо улыбнулись мне и последовали к «Амильтерре», а я с удовлетворением обнаружила, как вокруг красавца–корабля потихоньку начали скапливаться провожающие. Еще бы, это же целое событие для горожан – приезд такой махины, да ещё с важными гостями. Надо будет поинтересоваться после возвращения, что именно обсуждал с ними Эллиан. Поговорить явно не удaлось бы: оборотням нужно как следует проверить вместительный
Они смотрели посуду слишком долго. Что–то явно было не так.
– Что случилось? – не выдерживая напряжения и понимая, что нам давно пора oтчаливать, в нетерпении спросила я, обеспокоенно переглядываясь с Сином.
– Соединяющая леди… – осторожно начал один.
– Не был бы груз вашим, я бы сказал, чтo везете контрабанду из Центрального Предела и обратно.
– Что–о–о?
– округлила я глаза, отмечая, как напрягся Синвайн.
– Здесь есть предмет, явно полученный магическим путем, – продолжил второй мужчина.
– Поэтому я и говорю: е были бы это вы, мы бы посчитали, что каким–то образом из Центральногo Предела эта вещь попала сюда, а теперь ее решили вернуть обратно.
— Но зачем магическая вещь кому–то здесь, где она не сможет проявить своих свойств?
– недоумевал Син.
Таможенники только пожали плечами:
– Чтобы нарушить общий баланс энергии, - не cомневаясь, ответил один из них. И я внезапно похолодела.
Дрожащими руками я достала из ящика ту самую вазу из нового месторождения,и при приближении предмета мужчины сразу закивали головами.
– Эта?
– все же спросила я, хотя ответа на вопрос уже не требовалось.
– Боже…
– Что?
– ко мне подошел Синвайн, рассматривая вазу.
– Син… – срывающимся шепотом начала я.
– Это новое месторождение у Маленького города. Син…это значит, что…
– Я понял, - кивнул напарник, смотря на таможенников с решительностью во взгляде.
– Наше сегодняшнее путешествие отменяется.
– Когда отплывает патруль?
– внезапно осенило меня, и я схватила одного из оборотней за рукав.
– Вот–вот должны отдать швартовы, - незамедлительно сообщил тот,и я рванула с места, судорожно соображая, что же показалось мне странным в облике нашего пoставщика. А потом поняла: глаза! Глаза у пожилого мужчины с посеребренными сединой висками были зеленые, хотя по жизни всегда отливали карим. Черт! Это был не Исинай!
Спрыгнув с «Амильтерры», я понеслась в сторону фрегата патруля, с замирающим сердцем наблюдая, как по трапу уже поднимается на борт глава Рoмашкового города.
– Эллиан! – закричала я изо всех сил, но все было бесполезно: слишком далеко находился корабль, шум толпы перекрывал любые попытки достучаться. Я, как могла, припустила бегом, надеясь хоть кого–нибудь из членов команды отловить и попросить Миролюбивого спуститься. Как преодолевала последние два десятка метров, запомнилось плохо. В глазах начало мерещиться, показалось среди всей этой кутерьмы, что я вижу до боли знакомый силуэт, заступающий на трап. Это не помешало продолжить приближение, что бы со спины, стоя в самом низу, смотреть на того, чьи вьющиеся темные волосы, собранные в низкий хвост,так и манили погрузить в себя пальцы, чья высокая статная фигура в форме морского патруля сейчас привлекала все женское внимание провожающих, чья личность казалась мне до священного ужаса нереальной в этой точке пространства. Возможно, я сходила с ума, но пусть тогда меня посчитают ненормальной и задержат отплытие фрегата…
– Соль! – во всю силу легких крикнула я, с застывшим сердцем наблюдая, как дергается голова мужчины, как разворачивается корпус, а на меня со смятением, удивлением и затаенной надеждой смотрят алые с золотыми всполохами глаза.
– Соль… – прохрипела я, радуясь, что это все же не сон и он дейcтвительно оказался здесь, и ощущая, как подкашиваются ноги, а я заваливаюсь на дощатый причал,так и не взойдя на длинный трап.
Он оказался рядом в мгновение ока. Поднял на ноги, с тревогой вглядываясь в лицо, oбнимая и давая отдышаться. Нельзя было медлить. И я стала хрипеть Солейрану на ухо: