Выпуской бал, или "Вашу руку, мадемуазель!"
Шрифт:
— Не поверите, — покачал головой Гиацинт, и только сейчас поставил на подоконник гитару: — Просто проходил мимо. Заглянул к Поли, она сказала, вы давно спите, я возразил, что свет горит… Пришел разбираться. Отчего вы не спите, мадемуазель? Бессонница перед балом? Но это вредно отразится на наших завтрашних танцах. Я вас прошу укрыться потеплей и смежить веки. Могу спеть колыбельную…
— Да вы с ума сошли! Я теперь точно не засну! — "морские" глаза Виолы были настолько широко раскрыты, что море грозило выплеснуть наружу. Гиацинт мягко улыбнулся:
—
Она взволнованно вскочила, босиком подбежав к открытому окну. Схватила гостя за руку, боясь падения:
— Как ты там висишь?
— Вообще-то, я стою, — он плавно вырос над подоконником по пояс. — У вас очень удобный карниз. Я готов держаться на нем всю ночь! Но сидеть на окне всё-таки удобнее. Позволите?
Она отдернула руки и отошла. Он снова сел подоконник.
— Ты не должен здесь быть. Это неприлично! — ее хмурое напряжение не спутать с притворством.
— Мне неприлично быть здесь даже днем. Даже не здесь, в соседней комнате. Тебя же почему-то это не смущало.
— Мы были не одни!
— И что это меняет? Кроме возможности говорить абсолютно открыто, без свидетелей.
— Но… — жалобно возразила Виола, всё ещё не желая его обидеть. Граф ответил всерьез:
— Да я-то знаю, почему людей разного пола стараются не оставлять наедине. Даже тех, кто намного младше или старше нас. Без свидетелей, кто помешает и удержит, может возникнуть притяжение, которому трудно сопротивляться. Когда не помнишь ни о каких приличиях, не думаешь о последствиях… Можно не устоять, и очень сожалеть потом. Зная о своей слабости и возможном падении, люди заранее беспокоятся о страховке.
— Так что ж ты!..
— Я вполне отвечаю за свои действия. И если позволяю себе лазить по карнизам без страховки, так ведь не первый раз. У меня хватит сил не переходить эту границу, — он показал спуск с подоконника в комнату. Что тебе грозит? Стоит мне только перекинуть ногу, ты доказала, что мигом будешь возле окна. Можешь толкнуть меня и легко избавишься от опасности. Скорее всего, я не разобьюсь, но ты позовешь охрану, время будет. Я рискую значительно сильнее. И травмами, и репутацией.
Другое дело, если ты сама боишься поддаться соблазну, потерять контроль, не устоять и позвать меня поближе. Если не уверена в собственных силах, только скажи, я тут же уйду. Тогда действительно ни к чему смущать тебя.
— Это вызов на поединок? — относительно успокоившись, Виола склонила голову набок, всегдашний признак непокорного интереса.
— Разумеется. Когда ещё выпадет такой случай? Скоро у нас будет достаточно времени разобраться в себе, эмоции остынут и улягутся. Но ты останешься без защиты. Неплохо узнавать как можно раньше, опасен для тебя мужчина, или угрозы с его стороны нет? Этот трюк надо выучить поскорее, пригодится. И не советую повторять такие эксперименты ни с кем! Даже с друзьями детства. Поль милый мальчик, но пока сам себя не знает. Никогда не дразни зверя в клетке, если не знаешь, как разобраться с ним разъяренным и на свободе!
— А как мне знать, что ты..? Вдруг, я засну? — решив проверить его слово, Виола испугалась больше, чем раньше.
— Давай представим худший вариант, тебя он успокоит, — привычно, слишком ровным голосом, заговорил граф. — Если ты не безмозглая жеманница, подключай логику.
Допустим, ты поверила мне, потеряла бдительность и спишь. О том, что чувствуя опасность, ты просто не заснешь, мы умолчим, ведь ты поверила. Но это ложь. Я потихоньку слезу с подоконника, и ты действительно не услышишь. А дальше что?
Подлый мерзавец уже добрался до твоей кровати, но надеюсь, ты всё-таки спишь не крепче спящей красавицы и подскочишь от первого поцелуя. Не уверен, что сможешь сразу закричать и успешно сопротивляться после сна. Я точно сильнее, так что риск поражения велик. Зная тебя, ты можешь ещё и промолчать и не поднять тревогу после. И никому ничего не скажешь завтра. Будешь винить себя и не посмеешь пойти на огласку преступления. Худшая степень бесчестия, когда о нем все знают и шепчутся по углам или смеются в лицо. Допустим.
Но если это я, а не чужой, то Поли точно знает, кто был здесь ночью. И даже не заметив следы слёз, только увидев, что ты не светишься невольной улыбкой при намеке на мой визит, она добьется правды. И точно не промолчит. Зачем мне суд перед выпускным? Не говоря уже о наших танцах. Зачем мне злить партнершу, если любая тень между нами видна за милю! С танцами можно что-нибудь придумать, но не с Поли. Она твоя страховка. Или ты думаешь, я задушу свидетельницу? Но в таком случае у нее есть брат, который вспомнит при обыске, что именно пропало из комнаты жертвы. Моя гитара. Не сомневайся, я ее не брошу, она в любом случае — улика.
А если я сбежал бы от суда, наплевав на всё, думаешь, королевский розыск это весело? Скорее всего, я ушел бы от ищеек. И прятался бы много лет. Возможно, до смерти. Но зачем мне это? Сломать жизнь и тебе, и себе, и Маршанам… для чего? Назови хоть одну причину, кроме безрассудного порыва, когда я просто мог не помнить о последствиях!
— А вы не человек, граф? И никогда не поддаетесь порывам, ни при каких условиях? — резко спросила Виолетта.
— Ещё как, — кивнул он. — Но желание быть рядом и защищать тебя я испытываю постоянно. Для этого мне не нужна ночь. А желания не только броситься на тебя, даже дотронуться лишний раз, когда ты этого не хочешь, мне подавлять не приходится. У меня его нет, несмотря на множество удобных моментов. Я пытался хоть раз обнять тебя вне танца?