Выше луны
Шрифт:
– До десяти! – его голос раздался чуть в отдалении.
– Один, два, три, - начала я. Мне в лицо попала песчинка. – Четыре, пять, шесть…
– Давай помедленнее!
– Се-емь. Восемь. Де-евя-ять…
Внезапно он снова оказался рядом со мной и взял меня за руку. На счет «десять» я открыла глаза.
Первое, что бросилось мне в глаза, разумеется, океан. Затем я поняла, что мы стоим на
деревянном настиле, усыпанном песком. Перед нами стояли деревянный столик и два
столе стояла бутылка вина, два бокала и белый бумажный пакет. Я оглянулась, ожидая увидеть
дом, но позади нам были лишь дюны.
– Ого, - пробормотала я. – Это...
– Разве не здорово? Я нашел это местечко, когда бегал утром. Прекрасный уголок в самом центре
природы. А стулья и стул были вон там, - Тео махнул рукой в сторону дюны, - и я принес их сюда.
– Здорово, - подтвердила я. Тео сжал мою ладонь, явно довольный собой.
– Ладно, это еще не все. Это ведь только начало нашего Лучшего Первого Настоящего Свидания.
Садись, я за тобой поухаживаю.
Я села за галантно отодвинутый им стул, и огляделась. Проход, по которому он привел меня сюда,
был огорожен белыми перилами, на которых висели обрывки желтой ленты.
Спустя две недели или около, после того как мы с Тео стали выбираться куда-то регулярно, я
узнала о нем несколько вещей. Во-первых, он обожал помпезность. Все было Событием с
большой буквы. Так, например, наш первый поцелуй в магазине бытовой техники стал Началом
Отношений В Самое Прекрасное Лето. Не поймите меня неправильно, я ничуть не была против:
Люку постоянно приходилось напоминать то об одном, то о другом, он и про мой День рождения
легко мог забыть. Так что со стороны Тео было мило помнить важные моменты.
Во-вторых, как бы странно это ни звучало, многое из того, что делал, говорил или думал Тео,
казалось мне непонятным. Он находил очаровательным, прекрасным, очень интересным
абсолютно все, что было в Колби, а мне это было в новинку, ведь я видела это всю свою жизнь. И
историю родного города тоже знала.
Например, это место, куда он привел меня на свое первое свидание. Эти стол и стулья стояли
здесь не просто так – годом раньше здесь была съемка, и они были частью декораций. Затем их
отнесло к дюнам ужасным штормом, который разыгрался в сентябре, и никто не стал их искать. С
вероятностью в 99% это были именно они, непонятно было лишь то, каким чудесным образом они
не пострадали и не развалились в процессе экстремального путешествия.
Тео восторгался всем: поездкой вдоль океана на автомобиле, пустынной дорогой вечером,
кинотеатром под открытым небом, где можно смотреть фильмы из машины. Мы
минут разглядывали трещину на стене в кафе, и ему это и в самом деле было интересно! Забавно,
что у меня с этими местами были совершенно другие ассоциации: в кафе мы пришли с Люком на
одно из наших первых свиданий (и на многие последующие), а кинотеатр был связан для меня с
первой в жизни прогулкой допоздна и первым похмельем (чем я не горжусь). Я не спешила
рассказывать об этом Тео, а вот он делился со мной каждой мелочью, которая привлекла его
внимание. Таков уж он был, и его энтузиазм, кажется, не иссякал никогда. Тогда, в магазине Герта, меня удивил его восторг, но я подумала, что это была радость, связанная с находкой, полезной для
фильма. Однако оказалось, что Тео вел себя так всегда. Он просто был таким человеком, а я рядом
с ним становилась похожей на него, разделяя его энтузиазм и оптимизм. Пусть даже иногда мне и
казалось это невероятно глупым.
– Итак, - сказал он тогда на нашем первом свидании, поднимая бокал. – Тост. За Самое Лучшее
Лето. И за тебя.
– И за тебя, - повторила я. Мы чокнулись бокалами и сделали по глотку. Вкус вина до сих пор был
мне непривычен, любовь Тео к красному вину я пока не разделяла.
– Ах, да, чуть не забыл, - он поставил бокал на стол и открыл белый бумажный пакет. – Я принес
нам закуску.
– Закуску?
– Да, - он открыл пакет. – Мои родители каждый вечер между пятью и шестью часами накрывают
на стол, у них там обычно напитки и закуска. Как правило, мартини, оливки, какие-нибудь
бутерброды с лососем, ну и так далее.
Я никогда не ела ничего подобного, но не стала делиться этим фактом.
– Правда?
Он кивнул и достал из пакета контейнер.
– Не переживай, это не то, что я принес нам. Их еда… Она не для всех.
Я улыбнулась в ответ на это. Пока Тео выставлял контейнеры на стол, я вспомнила о папе,
сидевшем с двумя бутылками холодного пива по вечерам. Ничего общего с родителями Тео, надо
думать. Впрочем, я и не надеялась на большое сходство между нашими семьями.
Тео вырос в Нью-Йорке и окончил частную школу. Его отец был психиатром, мама – редактором в
издательстве, специализировавшемся на выпуске книг о путешествиях и искусстве. Он был
поздним ребенком, родители называли его «Наш приятный сюрприз», и Тео рос в окружении
симфоний, картинных галерей и опер. У них не было телевизора, когда сын был маленьким, а
фаст-фуд никогда не оказывался на полках их холодильника. Свою первую сырную палочку Тео