Высоко-высоко
Шрифт:
– Лили-Мария, скорее домой! – закричали с лестницы соседнего дома.
– П-п-прости, – сказала Лили-Мария, неуклюже чмокнула Сирила в щеку и побежала на голос.
– Сирил! – позвала бабушка.
– Иду, – вздохнул мальчик и направился к двери, радуясь про себя, что бабушка не вышла раньше.
В зале работал телевизор. Перепуганный диктор сообщал, что, вопреки всем прогнозам, ожидается резкое похолодание.
– Уже похолодало, – проворчал Сирил, растирая коленки.
На улице внезапно стало светлее. Сирил подошел к окну и на всякий случай протер глаза: за окном валил снег!
– Бабушка! – крикнул он. – Бабушка, где мои зимние вещи? Я хочу лепить снеговика!
– Сначала – в душ, высохнуть и согреться! – скомандовала бабушка, подталкивая его в сторону ванной комнаты. – После обеда выйдешь!
– После обеда снег растает, – захныкал мальчишка.
– Не растает, – уверенно сказала бабушка. – Да и Лили-Мария вряд ли сейчас выйдет!
Слова про Лили-Марию успокоили Сирила. Он отправился под душ, а потом, в халате и теплых носках, уселся к телевизору смотреть мультфильмы. Бабушка включила отопление, а с кухни пахло пирогом.
После обеда они вместе нашли его вещи, и Сирил, который всегда хотел стать великаном, впервые в жизни обрадовался, что не так уж и вырос с зимы. И даже ботинки почти не жали, и можно было идти на улицу, чтобы оставить побольше следов на свежем снегу.
Ветер улегся, цветущие ветви деревьев были покрыты настоящими снеговыми сугробами, Сирил решил не подходить близко.
– Сирил! – послышался голос Лили-Марии.
Девочка бежала к нему – в ярко-розовой зимней курточке, похожая на розу с торта, который ему подарили на день рождения месяц назад.
– Ура! – закричал мальчик. – Ура! Давай лепить снеговика!
– Давай, – сказала девочка. – Только вот…
Она протянула ему подаренное кольцо:
– Мне родители не разрешили. Сказали, что такие подарки дарят только взрослые, а ты еще маленький и не должен такое дарить.
– Ничего я и не маленький, -пробурчал Сирил.
– Ладно, давай лепить, – засмеялась Лили-Мария. Она сняла перчатку, взяла снег, покомкала его в руке и запустила в Сирила.
– Так нечестно! – крикнул он. Но тут же примиряюще предложил: – Давай сначала снеговика, а потом в снежки, а?
Со снеговиком дети провозились до заката: он наступил рано, будто бы зимой. Лили-Марию тут же позвали домой. Сирил обошел дом, принес из сарая палку от старой метлы, вручил ее снеговику и отправился в тепло.
Бабушка бродила по залу, будто что-то пыталась вспомнить. Сирил переоделся, подошел к ней и молча протянул кольцо.
Глаза бабушки на мгновение стали детскими и изумленными:
– Где ты это нашел, внучек?
– На полу лежало… – сказал Сирил, не уточняя, впрочем, более ничего.
Бабушка горячо обняла его, потом надела кольцо на палец и, едва ли не приплясывая, направилась в свою комнату. На пороге зала она опомнилась:
– Внучек, беги-ка на кухню, пей горячий чай с пирогом! Я сейчас приду!
– А сказку сегодня расскажешь? А про то, как ты маленькой была? – спросил Сирил, он не хотел провести вечер как вчера. – А книжку почитаем?
– И расскажу, и почитаем, и все, что захочешь. Беги!
Сирил пил обжигающий чай, и ел пирог, и слушал бабушкины рассказы про старые дома и темные леса. Потом долго играл в старые игрушки, иногда думая, как отнеслась бы Лили-Мария к тому, что он строит на ковре деревенский дом и ферму. А потом постучался в дверь бабушкиной комнаты с самой большой своей книжкой сказок.
Через окно можно было увидеть бабушку и внука, сидящих на диванчике. Внук ел конфеты и улыбался, бабушка читала. А на улице таял снег, испуганно уходила невесть как оказавшаяся в этих краях зима. Несмело подавали голос птицы. Сохли дорожки, теплел воздух. Сирил уснул и не знал, что утром на дворе будет лето, настоящее жаркое лето, и они с Лили-Марией, шлепая сандалиями, надетыми на босу ногу, побегут пускать мыльные пузыри.
Дождь, который позвали
– Как, ну как вы могли пойти на такое… безобразие?
Айрис была вне себя. Она никак не могла поверить, что ее племянник, сирота, может кого-то обижать. Может вместе с друзьями травить девочку, гонять ее по улице, угрожать, распускать о ней глупые слухи. Ведь совсем недавно сестренка – мир праху ее – плакала в телефон, жаловалась, что сына дразнят какие-то хулиганы-старшеклассники, а учителя ничего не могут сделать, хотя эти великовозрастные паршивцы довели уже даже учителей. Айрис сделала все, чтобы после роковой автокатастрофы Поль не попал в приют, весь год пристально следила, как сложатся отношение бедного мальчишки, потерявшего родителей, с детьми в школе и на улице. Всё позволяла, ни за что не ругала, обращалась настолько бережно, насколько могла. Что же случилось, откуда такая злость?
– Она «дождевой человек», – упрямо повторил Поль, глядя на носки ботинок. – Почему ты мне не веришь? Несколько раз – несколько! – когда мы хотели поиграть все вместе, начинался дождь, и приходилось разбегаться по домам!
– Так сейчас и должны быть дожди! Не притворяйся глупым, об этом знают и в детском саду!
– Ты не понимаешь! Она выходит из дома – и начинается дождь! У Мика сестра учится в этой, как ее… ну, школа для взрослых, которая после школы…
– Университет это называется, где его сестра учится. Будет вам потом литературу преподавать – попрошу, чтоб проверила сначала, сколько вы слов знаете! А то книг не читаете совсем, слов хороших не знаете, вот добру и не учитесь. Только и слышишь с улицы: дурак да дурак.
– Мик ей рассказал про то, что из-за Маргреты происходит. А она и смеется: ой, так у вас настоящая Дождевая Женщина живет! Оказывается, так знаешь кого называют?
– Наверное, духа какого-нибудь из старых мифов?
– Дух тоже какой-то такой был, – наморщил лоб Поль. – Но вот что точно – есть и дождевые женщины, и мужчины, и они не духи никакие. Они выходят из дома, и за ними повсюду дождь тащится. И они всем всё портят. Соберется, например, целый город на футбол. Или салют смотреть. А тут пришли эти, «дождевики», – и дождь! И все из-за них идут по домам, даже мэр или король. Они же тучам не прикажут.