Выстрел
Шрифт:
— Прекратите носиться тут, — она игриво ругает меня, а я улыбаюсь, когда она выгоняет меня из кухни.
У меня никогда не было мамы, хоть Клара и работает на нас, она заполняет наш дом теплом, которое может излучать лишь человек с сильным материнским инстинктом.
— Может, сделать вам чашечку чая?
— Нет, спасибо. Я уже пила.
Я сажусь за барную стойку, и она спрашивает:
— Голодны?
Качаю головой, затем говорю:
— Думаю, побуду сегодня здесь. Беннетт хотел, чтобы я начала готовиться к вечеринке,
— Уже пора?
— Ммм хмм.
— Как быстро летят годы. Не успеешь и глазом моргнуть, уже будете в моем возрасте. Когда-нибудь, — говорит она с ласковой улыбкой и начинает вынимать кастрюли, чтобы приготовить еду.
Я подхожу к окну и наблюдаю, как снег падает на город. Отсюда, с семьдесят первого этажа, я чувствую себя королевой. Какое-то время я наслаждаюсь видом, потом возвращаюсь к работе, пока Клара занята на кухне приготовлением еды на следующие несколько дней. Время бежит и прежде, чем я осознаю это, уже смеркается и Клара прощается со мной.
***
Когда я просыпаюсь следующим утром, то начинаю готовиться. Я брожу около окон и смотрю вниз на утренние пробки понедельника. Делаю глоток чая, а потом слышу рингтон моего телефона. Я вижу, что это Беннетт и отвечаю.
— Привет, дорогой, — говорю я и сажусь на диван.
— Привет. Пытался вчера позвонить тебе, когда приземлился.
— Извини, я рано легла спать.
— Трудный день, да? — шутит он и тихо смеется.
— Ага, что-то типа того. Должно быть, это из-за постоянного снегопада я так разленилась, — объясняю я ему. — Итак, как у тебя дела?
— Хорошо. Только что встречался с новым клиентом и позавтракал. Сейчас возвращаюсь в отель, чтобы принять душ, прежде чем на ужине буду угощать на всю катушку этих ублюдков, но я хотел бы сначала поболтать с тобой, потому что вчера вечером я скучал по твоему голосу.
— Ты скучал по моему голосу?
— Я скучал не только по твоему голосу, — флиртует он.
Я выдыхаю и сообщаю ему:
— А мне не хватало тебя в постели. Мне всегда так одиноко здесь. Эта квартира слишком тихая и слишком спокойная.
— Разве Клара не заходила вчера? — спрашивает он.
— Заходила. Знаешь, ты не должен цацкаться со мной. Я большая девочка.
— Мне нравится... как ты назвала это? Цацкаться? — я слышу, как он хихикает, когда говорит это, и я играю свою роль, хихикая в ответ.
— Да. Цацкаться. Для такого могущественного человека ты должен расширить свой словарный запас.
— Да, ладно? Ну, возможно, когда я вернусь домой, я покажу тебе, насколько широк мой словарный запас.
Я смеюсь. Если и есть хоть одна вещь, которую Беннетт не делает, так это не говорит пошлые словечки, но я кокетничаю с ним:
— Хмм... возможно, тебе следует вернуться домой раньше.
— Я хотел бы. Хотя я наслаждаюсь здешним теплом. Тут солнечно и приятно.
—
— И кто грел тебя прошлой ночью?
— Полный желудок запеченных макарон, которые приготовила Клара, а потом еще я плотно укуталась в одеяла.
— Ну, я уже скоро буду дома, чтобы согревать тебя в объятиях, — говорит он сладким голосом, а потом спрашивает: — Что у тебя сегодня на повестке дня?
— Я собираюсь позвонить в отель, чтобы узнать, смогу ли я вновь посмотреть зал.
— Мы видели его.
— Да, но сейчас зал пустой, без чикагской верхушки общества, которая болтается под ногами.
Он смеется надо мной, а затем произносит:
— Любимая, не забывай, что ты тоже принадлежишь к этой верхушке общества.
— Я должна благодарить за это тебя, дорогой, — я поддразниваю его. — Но серьезно, я хочу увидеть зал пустым и поговорить с руководством, чтобы узнать есть ли у них какие-нибудь новые поставщики. Я хотела бы немного отступить от того, что мы делали последние пару лет.
— Пока ты занимаешься этим, вечеринка будет удивительной. Все, к чему ты прикасаешься, становится совершенством. Посмотри на меня.
— Совершенство, ага? Ну, не могу поспорить с таким твоим эго. Я не стала бы ничего менять в тебе.
— И я в тебе, — любезничает он, а потом говорит: — Машина подъехала к отелю, и мне придется отпустить тебя.
— Ладно. Попытайся не перегружать себя работой. Я скучаю по тебе.
— Скучаю по тебе тоже, любимая. Хорошего дня тебе.
Мы кладем трубки, и я глубоко вздыхаю. Вначале подобные разговоры с трудом давались мне, но сейчас они так же естественны, как и желание вытереть собачье дерьмо со своей обуви.
Я иду в свою гардеробную, чтобы взять клатч, который брала в тот раз на вечеринку. Открываю его и достаю визитку, которую Деклан дал мне, затем возвращаюсь в гостиную и звоню.
— «Лотос», — мурлычет женский голос.
— Деклан Маккиннон свободен?
— И как вас представить?
— Нина Вандервол.
Она на мгновенье оставляет меня висеть на линии, затем, когда вновь включается, говорит: — мистер Маккиннон заканчивает деловую встречу, вы хотели бы, чтобы я передала ему сообщение?
— Не хотела бы срывать его встречи, но я буду организовывать вечеринку и хотела бы приехать посмотреть зал, и обсудить поставщиков.
— Конечно. Позвольте мне направить вас к нашему управляющему, — говорит она, прежде чем переключить меня на него.
После небольшого разговора с управляющим гостиницей, мы условились встретиться с ним через час. Я кладу трубку, затем звоню Болдуину, чтобы он подготовил машину. Когда он приезжает, я уже готова, он помогает мне надеть пальто поверх шелковой блузки цвета слоновой кости и сшитых на заказ черных брюк.