Выжечь огнем

Вебер Дэвид Марк

– Что?!
– воскликнула Арианна.

– Вы снабдили террористов сесси пригодным для использования ядерным оружием?
– потребовала Кейла Барретт, впервые заговорив.

Но именно Брюс Тарковски привлек всеобщее внимание. Он вскочил на ноги, хлопнул обеими руками по столу и наклонился над ним.

– Вы хотите сказать, что деактивировали локаторные маяки на гражданских ядерных устройствах?!
– потребовал он.

– Да, - сказал Зилвицки.
– Это то, что я сделал.

Космопехотинец уставился на него секунду или две, затем откинулся на спинку стула.

– Иисус Х-Христос. Я даже не думал, что это возможно!

Он слегка наклонил голову, глядя на Зилвицки исподлобья, как животное,

наблюдающее за стоящим рядом хищником.

– Ты страшный сукин сын, Зилвицки, - объявил он. Затем, довольно бодро.
– Я должен услышать эту историю. Так расскажи нам, что произошло.

***

Зилвицки начал с того, что воспроизвел все имевшиеся у него записи их контактов с Джеком Макбрайдом на HD-устройстве, развернутом в центре стола. После того, как с последним было покончено, он оглядел стол.

– У кого-нибудь есть какие-нибудь вопросы?

– У меня, - сказал аль-Фанудахи.
– Но я думаю, что было бы разумнее подождать, пока вы закончите свою презентацию.

– Согласен, - сказал Тарковски.

Больше никто ничего не сказал, но по выражению их лиц было ясно, что они чувствовали то же самое, поэтому Зилвицки вывел на экран карту Грин Пайнс между одним из пригородов Менделя и прилегающим к парку районом. Он потратил еще несколько мгновений, выделяя цветом несколько мест на карте, затем откашлялся.

– Красная структура - это Гамма-центр. Точнее, это башня Андрокл. Или, по крайней мере, то, что раньше было башней Андрокл. Это были в основном коммерческие помещения всего с парой жилых этажей. Сам Гамма-центр находился под башней, хотя его конструкция была аккуратно стерта из базы данных Департамента зданий Менделя.

Он переместил яркую стрелку своего курсора в другое место, на этот раз за чертой города Грин Пайнс.

– Именно там находилась башня Буэнавентура. Это было заброшенное здание в промышленном районе. Очень запущенном промышленном районе. В субботу, когда все произошло, весь район был бы в основном безлюден.

Курсор переместился на выделенную структуру рядом с Гамма-центром.

– Это спортивный стадион. Им не пользовались в ту субботу, когда мы сбежали из Мезы. И, наконец, - курсор снова переместился, - это парк Пайн Вэлли, где на самом деле взорвалась бомба Грин Пайнс.

Он сделал паузу, достаточную для того, чтобы его аудитория сориентировалась географически, затем продолжил.

– Наш план был прост. Джек должен был покинуть Гамма-центр и присоединиться к Херландеру Симоэнсу, и мы должны были тайно вывезти их обоих с планеты в замаскированном ящике на грузовом судне, которое нам удалось протащить мимо мезанской службы безопасности. Предполагая, что все пройдет гладко, мы покинем планету и систему прежде, чем кто-либо поймет, что он и Херландер были не там, где они должны были быть.

– В то же время, однако, мы разработали запасной план на случай, если что-то пойдет не так, кто-то узнает о нашем присутствии и о том, что мы пытались сделать, и нам придется срочно эвакуироваться, когда за нами гонятся люди. Если бы нам пришлось отступать при таких обстоятельствах, мы бы использовали один из ядерных зарядов в башне Буэнавентура и второй на спортивном стадионе, чтобы отвлечь внимание во время побега. Взрывы были бы шумными, они привлекли бы внимание всех сил безопасности, пока мы направлялись в космопорт, хотя число погибших было бы минимальным. И я думаю, будет справедливо отметить, что мы были здесь от имени королевства Факел, которое официально объявило войну против системы Меза практически в день своего основания. Фактически, система Конго была единственной признанной воюющей стороной, даже косвенно участвовавшей в уничтожении Мезы. Я не пытаюсь обойти стороной

тот факт, что мы знали, что наш план приведет к гибели граждан Мезы; я просто говорю, что это был акт войны в рамках объявленного конфликта и что наш план прикрытия сделал все возможное, чтобы свести эти потери к абсолютному минимуму.

– В отличие от того, что пыталась сделать с Факелом "Рабсила", при полной поддержке правительства системы Меза, когда она послала НФИ убить каждого живого человека на планете.

Его пристальный взгляд обвел стол, пригвоздив к месту каждого члена своей аудитории. Большинство из которых - с разной степенью согласия - наконец кивнули.

– Как это случилось, что-то действительно пошло не так с нашим планом бегства. Мы не знаем, что именно, и, вероятно, никогда не узнаем. Но когда Джек понял, что мы каким-то образом были преданы, он вовремя предупредил нас, чтобы мы бежали. И когда он понял, что не может выбраться из Гамма-центра и присоединиться к нам, он привел в действие то, что, по-видимому, было уже установленным ядерным устройством. Тем, который был равносилен взрыву смертника для всего центра. Мы предполагаем, что Соответствие установило его как часть своих мер безопасности.

Он слегка покачал головой.

– Все мы, кто сбежал, обязаны своими жизнями Джеку Макбрайду. Он не просто взорвал Гамма-центр. Он также сделал что-то - не спрашивайте нас, что это было, потому что мы не знаем, - что, очевидно, нарушило работу большинства систем безопасности Мезы. Мы знаем, потому что он сказал Херландеру, что планировал нанести как можно больший ущерб базам данных и компьютерной поддержке Соответствия, прежде чем уйти, но это было больше, чем все, что он описал Херландеру. Не зная, какой у него был доступ и как он им пользовался, я не могу сказать, как он это сделал, но он добрался до баз данных правительства системы, а не только Соответствия, и вышиб из них все, что угодно, к чертовой матери. И то, что он сделал, позволило нашему кораблю - "Хали Соул" - беспрепятственно покинуть систему Мезы. Нас вообще никто не беспокоил. Мы просто... улетели.

– Так это объясняет, что случилось с...башней Андрокл, и другой - Бонавентура, - сказала Окику.
– Но что произошло в парке Пайн Вэлли?

– Как только Джек взорвал Гамма-центр, больше не было никакого смысла взрывать ядерное устройство на спортивном стадионе. Мы все равно взорвали башню Бонавентура, но не просто для отвлечения внимания. Мы - я - взломали местные камеры слежения и разместили запись того, как мы с Виктором "совершаем побег" через один из подземных ходов Бонавентуры.
– Он пожал плечами.
– Камера, которую я взломал, находилась внутри основной зоны разрушения взрывом, поэтому мы решили, что любой, кто узнал, что мы здесь, и искал нас, подумает, что мы взорвали себя, отвлекшись. Но больше не было никакого смысла устраивать второй отвлекающий маневр на спортивном стадионе. Гамма-центр причинил чертовски много жертв и чертовски много разрушений, чем когда-либо причинила бы бомба на стадионе. Власти собирались полностью сосредоточиться на этом, так что взрыв стадиона привел бы только к материальному ущербу и еще нескольким ненужным смертям среди гражданского населения. Это и подвергло риску Дэвида Притчарда, поскольку именно он управлял аэромобилем, который перевозил бомбу на стадион.

– Итак, мы отправили ему сообщение, отменяющее это. Но он отказался повиноваться. На самом деле, он полностью потерял разум. Он пришел в ярость. Он осудил нас за трусость, разорвал все контакты и вместо этого направил аэромобиль в центр парка. Из того, что мы смогли определить с тех пор, он, должно быть, привел его в действие вручную, одновременно убив себя.

– Что, черт возьми, на тебя нашло, чтобы поручить такому сумасшедшему управлять ядерным устройством?
– потребовал Тарковски.