Вызов (дилогия)

Грушевицкая Ирма

— Всем городом?

Бен засмеялся.

— Почти. Талула пытается усадить всех за стол с ножами и вилками, а шериф против. Судя по его виду, он ждёт не дождётся, когда все по-быстрому свалят. А когда у тебя в руках нож и вилка, по-быстрому не получится.

На подходе к кухне, мы услышали конец этого спора.

— Имей совесть, Генри, — выговаривала мать Кимберли. — Друзья пришли тебя поздравить, а ты даже не пытаешься выдавить из себя хоть капельку радушия.

— Можно подумать, я всех их звал, — пробубнил отец.

— Да

уж, не звал. Люди выказывают тебе уважение и поддержку. Можно хотя бы сделать вид, что ты этому рад. Представь, что бы на это сказала Лив!

Улыбаясь, я вошла в кухню.

— Лив бы сказала, что вилки всё-таки понадобятся.

При виде меня отец сначала побледнел, а потом покраснел.

— Да вы что, вашу мать, сговорились?! — закричал он. — Ты-то что здесь делаешь? Тоже решила меня поддержать?

— Не ругайся. — Я крепко обняла папу. — Захотела сделать сюрприз.

— Ты одна?

— Да. Но все передавали тебе привет и поздравления.

— Вот жуки! — В голосе отца, наконец, послышались тёплые нотки. — Я же вчера разговаривал с Максом. Он и словом не обмолвился о твоём приезде.

— Тогда это не было бы сюрпризом. Я привезла мясо.

— Какое мясо?

— Твоё любимое мексиканское чили.

— Где ты его взяла?

— Приготовила.

— Когда?

— Утром.

— Ты везла его из Сиэтла?

— Ну да.

— И тебя пропустили в аэропорту? — отец недоверчиво прищурился. Ну, конечно, служба в первую очередь.

— Как видишь.

— Чёртовы дилетанты! А если бы это была взрывчатка?

— Знаешь, по огневой мощи оно готово с ней поспорить. — Я снова крепко обняла отца и поцеловала в небритую щёку. — С днём рождения, пап. Бен, доставай контейнер.

Моё появление имело эффект разорвавшейся бомбы. Закончив помогать, Бен выбежал из кухни, и ровно через десять секунд я была снесена двойным девчоночьим торнадо. Ким и Сандра прыгали и визжали вокруг меня, и я прыгала и визжала вместе с ними. Чёрт, я чувствовала себя Кэрри, неожиданно вернувшейся в Нью-Йорк в последней серии "Секса в большом городе". Посыпались многочисленные вопросы, ответы на которые никто не слушал. Девчонки потащили меня в гостиную, где на добрую четверть часа я оказалась во власти порядком набравшихся парней. Меня обнимали, звонко и мокро целовали, поздравляли с замужеством. Об имениннике забыли, и, если бы не ранее выпитое пиво, не сомневаюсь, папа с лёгким сердцем отправился бы на дежурство.

У лестницы на второй этаж я неожиданно столкнулась со Стивеном. Заражённая тёплым приёмом, я бросилась парню на шею.

— Привет, Стиви.

Не сразу я осознала, что Стив не обнял меня в ответ. К моему изумлению, он медленно расцепил мои руки и аккуратно от себя отодвинул.

— Здравствуй, Оливия.

— Оливия? — Прищурилась я. — Ты в жизни меня так не называл. Что случилось?

— Ничего.

Обойдя меня, Стив стянул с вешалки куртку и молча вышел за дверь.

Это было чёртово дежавю: я озадаченно таращилась ему вслед, так же как утром смотрела

вслед неожиданно исчезнувшей Фиби. Но вскоре Ким и Сандра потащили меня наверх, и мысли о странном поведении Стива тут же вылетели из головы.

Снова, как в далёком детстве, мы валялись на моей кровати, покрытой выцветшим фиолетовым покрывалом, и без умолку болтали. Девочки умилённо вздыхали над моими рассказами о Дилане и о нашем новом доме. Я же хохотала над тем, как Пол отбивался от журналистов.

— Они заявились в мастерскую выведать побольше о Майкле, — смеялась Ким. — Мне позвонила Мэг Руссос, мать Хосе, их дом — как раз неподалёку. Пол в одной футболке с огнетушителем в руках гонялся по улице за какими-то парнями. Насколько я поняла, именно огнетушитель сбил Мэг с толку. Я приехала минут через двадцать: Пол сидит в мастерской, ребята вливают в него виски прямо из горлышка, а в руках у него тот самый огнетушитель. Пустой. Он всё-таки догнал тех парней и залил их пеной, представляешь? Мой флегматичный Пол и пеной. У него два дня руки тряслись от собственной смелости.

По словам девочек, были и те, кто охотно шёл на контакт с журналистами, но в основном к их нашествию люди в городе отнеслись спокойно. Конечно, моё тайное замужество и внезапный отъезд в Сиэтл до сих пор — новость номер один во всех гостиных, но кое-кто уже открыто заявляет, что свадьба — личное дело каждого, и пора прекратить досужие разговоры.

Ким предложила переночевать у неё, но я отказалась: день был суматошным, и я мечтала поскорее принять душ и оказаться в своей постели.

Спала я без сновидений, и проснулась, будто от толчка. В комнате явно чувствовалось чьё-то присутствие. Что-то незримое было в воздухе, в предрассветном зимнем мареве.

— Майк? — тихонько позвала я. Звук собственного голоса меня напугал.

Резко сев в кровати, я потянулась к прикроватной лампе, и через мгновение зажмурилась от яркого света. Часы показывали семь, и в то же мгновение сработал сигнал будильника.

Я поплелась в ванную и долго стояла под прохладным душем, прогоняя остатки сонливости. В уме я прокручивала предстоящий день: дел было много, важно рационально распределить время между теми, с кем я хотела увидеться до отъезда. Ещё в Сиэтле я составила список того, что необходимо взять из дома, и ближайшие часы собиралась потратить на сборы. Дилан будет ждать в пять, значит, до половины четвёртого время у меня есть.

Срочно необходим был кофе. Я спустилась на кухню и, поставив на огонь турку, полезла за коробкой с сухими сливками.

Звук резко открывающейся задней двери застал меня врасплох. Испуганно обернувшись, я пребольно ударилась об открытую дверцу шкафа.

В дверях стоял Стив и исподлобья изучал меня красными, налитыми кровью глазами. На полных, красивых губах играла презрительная ухмылка. В руке парень держал открытую бутылку виски, и весь его помятый, всклокоченный вид говорил, что наш славный, добрый малый Стиви — в дымину пьян.