Вызов (дилогия)
Шрифт:
Теперь я знала, что делать.
Я встала с земли, вытерла глаза и отряхнула снег.
— Чтобы я ни сделала в прошлом, Майки, — я смотрела на выбитое на камне имя. — Я никогда не перестану любить тебя. Но сейчас я хочу попытаться снова быть счастливой, а без него у меня это не получится. Теперь он — моя жизнь. Это так, дорогой. Прости меня за это.
Когда мы вернулись, в доме пыль стояла столбом. За пять минут, прошедших после нашего прихода, я насчитала, по крайней мере, человек сорок детей. На самом деле, их было от силы десяток, включая моих собственных
Макса и "эм квадрат" я застала под лестницей. С таинственным видом они что-то обсуждали, хихикая и шикая друг на друга.
— Что вы здесь делаете? А ну-ка, вылезайте!
С воплями и гиканьем мальчишки взлетели по лестнице, куда следом, к моему удивлению, поднялся мой папа. И тут же, словно по сигналу, смеющаяся Ким протянула мне завязанную бантом коробку.
— Иди наверх и переодень Эбби. И сама переоденься.
— Зачем это? — Моя одежда не очень отличалась от той, что была на подруге, — джинсы и футболка.
— Давай, давай, — хохотнула Ким. — Мы здесь и без вас управимся.
— Опять что-то придумали? — нахмурилась я. — Ты же знаешь, я не люблю сюрпризы.
— Это не мы, а Макс. И не для тебя, а для Эбби. Идите наверх, переоденьтесь и ждите моего сигнала.
Я вошла в спальню, держа в одной руке объёмную коробку, а в другой вертящуюся юлой дочь.
Усадив Эбби на кровать, я открыла коробку.
— Ну, что у нас здесь?
— Беиснешное патичко! — закричала она.
И точно: под слоем шуршащей бумаги лежал аккуратно сложенный наряд Белоснежки. А под ним ещё один — на десяток размеров поменьше.
Эбби прыгала по кровати, вопя во всё горло:
— Ува! Ува! Я Беиснешка, я Беиснешка.
— Ты Белоснежка, а я тогда кто? — смеялась я.
— Беиснешная мама.
Вот уж и вправду, как я сразу не догадалась?
Пока мы переодевались, из комнаты Макса то и дело доносился странный шум и взрывы хохота. Судя по звукам, там собрались все мужчины нашей большой семьи. Я различала голоса папы, Марти, Стива и даже Пола.
— Что же за сюрприз они нам готовят, — интриговала я Эбби. Между верчением перед зеркалом, она иногда опасливо поглядывала на дверь.
Моя девочка выглядела чудесно в своём немного великоватом платье. С помощью красной ленточки я попыталась сделать Эбби причёску, как в диснеевском мультике, — с её непослушными кудряшками, то и дело выбивающимися из общей массы, это была трудная задача. Свои же волосы я распустила, завязав красный бантик прямо на макушке. Получилось почти похоже.
Эбби была в восторге и от желтой длинной юбки, и от рукавчиков-фонариков, и от атласного синего верха, облегающего её толстенький животик. Она бегала, прыгала, крутилась, кричала, пела, и к тому моменту, когда звучный голос Ким позвал нас вниз, почти окончательно выдохлась. Если бы на этом моменте праздник закончился, Эбби уже была бы счастлива.
Как только мы ступили на лестницу, все, кто стоял внизу — родные и друзья — приветствовали нас громом аплодисментов
Теперь была счастлива я. Я видела тётю Талулу, Ким, Сандру с Беном, Бриттани и Молли Сью, друзей по чтению в "Секретном месте"… Даже миссис Стоун была здесь — утром Бен съездил за ней в Олимпию. Все они радовались за нас. Любовь, с которой они смотрели на Эбби, наполняла моё сердце гордостью.
Не успели мы сойти с последней ступени, как Ким подхватила Эбби на руки и расцеловала в раскрасневшиеся щёчки.
— С Днём рождения, принцесса!
Эбби передавали из рук в руки, целуя и поздравляя. Я тоже то и дело оказывалась в дружеских объятиях, в конец смущённая и едва сдерживающая слёзы.
Сверху раздался сердитый голос Макса:
— Ну, вы всё там?
Сам он так и не показался.
— Всё-всё, — закричала тётя Талула. — Уже садимся.
Словно в театре, перед лестницей были составлены ряды стульев. Большая часть их них была принесена из других домов. Ничего себе подготовочка!
— Что вы задумали? — прошипела я Ким и Сандре, но те, смеясь, от меня отмахнулись.
Нас с Эбби усадили на два кресла, вынесенные вперёд. Через пару минут, когда все гости заняли свои места, Талула крикнула в потолок: "Мы готовы!".
Свет погас, оставив зажжённой только ёлку в гостиной. Её мигающие лампочки наполняли коридор таинственным светом. А потом мы услышали, как кто-то осторожно начала спускаться по лестнице.
Глазёнки Эбби расширились, ротик приоткрылся. Честно говоря, я сама обалдела, когда увидела, как на лестничном пролёте один за другим появляются гномы: в смешных колпаках, одетые в одинаковые длинные свитера, подпоясанные ремнями, со всклоченными бородами, в руках — свечки в подсвечниках. Вот это сюрприз так сюрприз — на ступеньках нашей лестницы стояли семь сказочных гномов.
Эбби затихла на стуле, следя за каждым их движением. Даже у меня создалось впечатление, что я попала в сказку. Что уже говорить о малышке!
А потом они запели. Неровно, часто фальшивя.
Сначала была любимая Эбби "Хей хо!". Сзади послышались смешки и тихий голос Ким: "Говорила я Полу, раз бог не дал слуха, стой и молчи для антуража". Я попробовала разобраться, кто есть кто: Макса и близнецов узнала сразу — они стояли самыми первыми. За Весельчака, похоже, был Стивен. Пол стоял за ним и выглядел точно, как Скромняга. Рядом с Полом — папа-Ворчун, и на самой верхней ступени застыл Соня-Марти.
Все дружно зааплодировали, когда они закончили петь, и "гномы" тут же затянули "С днём рождения". Соскользнув со стула, Эбби медленно двинула к первому "гному". Она долго вглядывалась в смеющееся лицо Марка или Майка-младшего — в темноте было не разобрать. Дети пели, а взрослые, затаив дыхание, следили за малышкой: всё было устроено для неё и ради неё. На секунду мне показалось, что для Эбби это слишком большое впечатление, и она легко может заплакать.
Но моя дочь не могла разочаровать нас в такой день. Обойдя первых двух гномов, она поднялась к третьему и погрозила ему пальчиком: