Вызов (дилогия)
Шрифт:
Дилана я нашла в гостиной. Он стоял перед шкафом с фотографиями. Одна из них была у него в руках, на ней Макс держал полугодовалую Эбби. Это был один из тех редких снимков, на котором мне удалось заставить сына улыбнуться.
Я остановилась на пороге, рассматривая Дилана и страшась заговорить первой.
— У неё мои глаза, — сказал он тихо.
— И волосы, — прошелестела я. — Такого же бронзового оттенка.
— Я заметил.
— Дилан, я…
Он поставил фотографию на место
— Когда ты собиралась мне рассказать?
Я выдержала его тяжелый взгляд.
— Сейчас.
— Сейчас? — усмехнулся он. — Почему сейчас? Почему не через пять лет? Не через десять? Или когда наша дочь закончит школу? Или когда соберётся выйти замуж?
Я заслужила, чтобы он был жесток со мной. Ему было больно, и я не могла себе представить, как и чем можно было помочь облегчить эту боль. Дилан мог обвинять меня, кричать, даже ударить. Я бы сама разорвала себя на части за то, что сделала с ним. Со всеми нами.
— Потому что вчера у неё был день рождения. И я больше не могла… — Голос предательски задрожал. Пришлось остановиться, чтобы снова не начать плакать. — Не могла… после… после того, как увидела тебя снова.
Правильных слов не находилось. Чтобы я сейчас ни говорила, всё будет не то. Как же невыносимо больно видеть презрение в любимых глазах. Сейчас Дилан не готов выслушивать мои объяснения, ведь даже для меня они казались теперь такими мелкими, такими несущественными, никак не соответствующими тому единственно важному факту, что я два года скрывала от него дочь.
— Она родилась в Рождественский сочельник?
— Да.
— Твой муж знал, что она… что мы… — В который раз за вечер Дилану не удалось закончить фразу.
— В день, когда Эбби родилась, Майк погиб.
Он выглядел ошеломлённым.
— Прости. И до сих пор никто не знает, что она моя? — спросил он после небольшой паузы.
— До недавнего времени — никто.
— До недавнего времени? — переспросил Дилан.
— Да. — В конце концов, лжи уже было предостаточно. Пришло время говорить правду. — До того момента, как я познакомилась с твоей матерью.
— Мама знала? — И снова мне удалось его шокировать.
— Да.
— Как давно?
— Где-то около месяца.
Видно, что для Дилана это оказалось не менее болезненным — знать, что мать была в курсе и скрывала от него правду. Он поставил фотографию на место и отошёл от шкафа.
Сложив руки на груди, Дилан испытующе смотрел на меня.
— Кто ещё? — спросил он резко.
— Кимберли, кузина Майкла. И возможно Джейсон.
— Джейсон? Джейсон Хейл?
— Да. Он видел Эбби, когда был здесь в сентябре. Тогда он и узнал про Майкла.
— Я разговаривал с ним, прежде чем отправиться сюда. Но он и словом не обмолвился.
— Может, я ошиблась, и Джейсон не понял…
Дилан не дал мне договорить:
— Нет, только не Джейсон. Он наблюдательный и разбирается
Он прошёлся по комнате — от окна к каминной полке и обратно, и так несколько раз — прежде чем тяжело опустился в одно из кресел. Зажав двумя пальцами переносицу, Дилан откинулся на его спинку и вытянул ноги вперёд.
Я ловила каждое его движение, каждую эмоцию. Глупо было рассчитывать на то, что меня немедленно простят, заключат в объятия, и мы сразу заживём одной большой дружной семьей — на всю эту романтичную хрень, которыми так грешат сказки. Но его презрение, его сухой, бесстрастный тон пугали. Как будто он уже принял решение и отгородился им от меня.
— Дилан, — позвала я. Он не реагировал. — Дилан, пожалуйста! Я не уверена, что ты когда-нибудь меня простишь, я сама себя не прощаю и пойму, если ты не захочешь больше меня знать, но…
Он горько усмехнулся и оторвал руку от лица.
— Не захочу больше знать? А знал ли я тебя вообще когда-нибудь, Лив? — Он выпрямился и теперь сидел ровно, положив руки на подлокотники. Его обвинительный взгляд прожигал меня насквозь. — Я шёл сюда получить ответы на конкретные вопросы, чтобы хотя бы попытаться — попытаться! — с нажимом Дилан повторил это слово, — как-то наладить свою жизнь. Думал, что каковы бы ни были твои ответы, я приму их и попробую жить дальше. А что я получил? Ты одна. Ты только что призналась, что любишь меня. А ещё у нас есть ребёнок. И что мне делать со всем этим?
— Дилан… — Я схватилась за горло. Оно пересохло, мне нечем было дышать.
— Я ничего не понимаю. За что ты так со мной? С нами? С ней? — Он быстро поднял глаза вверх, в потолок.
— Пожалуйста, Дилан, — прошептала я, глядя на него, и делая снова шаг вперёд. — Пожалуйста…
— Пожалуйста, что, Лив?
"Я заслужила это, я заслужила это", — повторяла я про себя, когда, не выдержав его взгляд, отвернулась и медленно пошла в сторону окна. Я видела его отражение в свете мерцающей новогодней ёлки. Он сидел в той же позе, опустив голову вниз, и не смотрел на меня. Я ждала, что он вот-вот встанет и уйдёт, но проходили минуты, а Дилан всё так же сидел, уставившись в пол.
Многое мне предстоит ему рассказать, но я знала, что для этого сейчас не время. Если вообще когда-нибудь наступит такое время, когда Дилан захочет меня выслушать. Впустит ли он меня в свою жизнь? А если впустит, то сможет ли когда-нибудь поверить и хотя бы попытаться простить.
Мысль о том, что этого никогда не произойдёт, острым ножом резанула по сердцу.
— Не бросай меня! — вырвалось из меня спонтанно.
— Можно подумать, я смогу это сделать, — произнёс он тихо. — Особенно сейчас.