Взгляд висельника
Шрифт:
Андрей Игоревич приписал к «мудаку»: придурок. Обвел в овал и начал заштриховывать.
– Комплименты в приватных сообщениях, милые беседы по телефону – это и есть подготовка к преступлению.
– Доктор, вы говорите загадками. Нет?
Еще бы! Себя слушать куда понятней. Андрей посмотрел на заштрихованный овал. Слово «мудак» было едва видно. Андрей Игоревич начал обводить его.
– Общаясь в Сети с симпатичной девушкой, вы думаете о футболе?
– Нет.
– Тогда о чем вы думаете? – спросил Андрей и начал обводить слово «придурок».
Пациент сначала хмыкнул, потом мотнул головой.
– Да ладно?
– Именно. Вы подготавливаетесь к совершению преступления.
– Доктор, по вашей логике все мужчины – потенциальные преступники.
«Я – нет», – хотел было сказать Андрей, но не мог. Он помнил каждый изгиб обнаженного тела Виолетты. Когда мужчиной шестидесяти лет интересуются такие женщины, он готов на любое преступление. Ну, на измену так точно.
Дверь в кабинет открылась так резко, что Андрей Игоревич даже порвал лист ручкой. Пациент в кресле нервно хохотнул.
Андрей Игоревич узнал Истомина сразу же. В первую их встречу он выглядел не менее сумасшедше. Андрей еще тогда подумал, что услуг психолога тут будет маловато.
– Здравствуйте, вам назначено? – спросил он, с трудом сохраняя самообладание.
– Да, вы нас записывали.
Истомин прошел и сел во второе кресло напротив хозяина кабинета.
– Но мне кажется, что только через неделю…
– Это вам кажется.
– Послушайте, – попытался урезонить наглого пришельца виртуальный бабник.
– Это ты послушай. Твой сеанс продолжится, когда я уйду.
– А когда вы уйдете? – теперь голос телеведущего не был таким уж поставленным.
Истомин развалился в кресле, дав понять, что никуда не спешит.
– Это зависит от нашего доктора.
– Чего вы хотите? – спросил Андрей и, взяв в руку карандаш, хотел написать «псих», но не смог. Рука тряслась.
– Меня интересует, что ты понял из разговора с моим сыном. Это раз. – Саша поднял сжатую в кулак руку и отогнул указательный палец. – И мне нужен фоторобот, который вы набросали. Это два. – К указательному добавился средний палец. – Начни с первого.
– Послушайте, а как же я? Как моя измена? – взвизгнул пациент.
– Так ты болен? – Истомин встал и подошел к мужчине. – У меня очень мало времени, но я помогу тебе. – Он взял его под локоть и дернул на себя. Мужчина послушно встал. – Тут есть два выхода. Первый – ты идешь к жене и любишь только ее.
Саша подвел мужчину к двери, открыл ее и подтолкнул пациента.
– А второй?
– Что «второй»?
– Ну, вы сказали, что есть два выхода, а назвали только один.
– Ты действительно болен, ходок. То есть тебя первый не устраивает?
– Ну… – Мужчина пожал плечами. – Когда есть выбор…
– Тогда для тебя действительно второй выход предпочтительней. Химическая кастрация. Хотя даже тут для тебя есть выбор. Или укол в яйца, или серпом по ним же. Второе надежней. – Саша закрыл перед опешившим пациентом дверь и пошел к креслам.
Расположившись удобней, Истомин обратился к Андрею Игоревичу.
– Я не шутил. У меня действительно нет времени.
– Для мальчика его возраста все нормально. Он обычный подросток. Обычен настолько, что даже не представляет никакого интереса для психологов.
– Вот оно что. Я так и думал.
Слова психолога означали только одно. Сережа не собирался прыгать, его заставил этот упырь.
– А что насчет фоторобота?
Андрей Игоревич открыл ящик стола, достал из него лист и протянул Александру.
– Нет, я имел в виду немного другое. Что вы думаете о том, что ему снится этот мужчина?
Андрей Игоревич пожал плечами.
– Как я уже вам говорил, может, он увидел его где. По телевизору, в автобусе…
– Ладно, разберемся.
Саша встал, взял лист у доктора и посмотрел в нарисованное лицо. Да, это был он. Человек на кухне, мужчина из сегодняшнего кошмара и лицо на странице – одно и то же. Он перевернул лист и прочитал: Женя Ефремова.
– Это что?
Андрей Игоревич посмотрел на надпись.
– А! Это не ваше, простите.
Психолог взял лист и пошел к столу. Саша округлил глаза.
– Какого хера здесь происходит, доктор?
С некоторых пор слово «доктор» стало для него ругательным.
– А что случилось? – Андрей достал еще один фоторобот.
– Да ни хера! Ты считаешь, что все нормально?! Эту херню видят во сне как минимум двое, и ты считаешь, это нормально?!
– Уверяю вас, волноваться не о чем.
Доктор выложил на стол три абсолютно одинаковых фоторобота.
– Ко мне обратилась Надюша Богданова с мамой, вы с сыном и… – Он посмотрел на обратную сторону одного из рисунков. – …Женя Ефремова. Ее приход сюда обращением не назвать. Ее ко мне приводит раз в месяц инспектор по делам несовершеннолетних.
Саша подошел к столу и повернул к себе все три фоторобота. Отличия были незначительны.
– Так вот, девочки тоже видели во сне этого человека. Это значит, что и они, и ваш ребенок встречали его где-то вместе.
«Ты не психолог, – хотел сказать ему Истомин, – ты Шерлок Холмс».
– Ладно, разберусь сам. – Саша сгреб листы и взял их. – Они вам ни к чему.
Истомин посмотрел на портрет Dr Weber и пошел к двери. Остановился и, повернувшись к Андрею Игоревичу, произнес:
– Тот, на кого ты дрочишь по ночам… Виолетта – мужик, страдающий эонизмом. Будь бдительней, доктор.