Взлет Андромеды
Шрифт:
– Скажите, в чем вы видите главную причину вашего неуспеха? Чего, на ваш взгляд, вам не хватило – чтобы удержать власть?
– Вы это спрашиваете у меня, Генералиссимус? Полагаю, что слова Диаса, «так далеко от Бога и близко от Соединенных Штатов», можно отнести и к моей стране.
– Слишком простое – не всегда правильное. На нас, три десятка лет назад, ополчился весь мир – и США в том числе. Но мы устояли.
– Пути истории, как и господни, неисповедимы.
– Плох тот политик, кто полагается
– А вы бы сумели выиграть, оказавшись на моем месте?
– Вопрос интересный, сеньор полковник. У меня в Академии, капитаны и майоры переигрывают Сталинград и Берлин, представляя себя на месте Маршалов Победы – но значит ли это, что любой из них, каким-то волшебным образом перенесенный в то время, сумел бы справиться не хуже? Игра на карте и реальное сражение очень сильно отличаются. Однако же я могу однозначно указать, что бы я на вашем месте категорически не делал бы – а чему уделил бы первостепенное внимание. И с большой вероятностью, если бы даже не выиграл – то противник заплатил бы за это настоящую цену.
– И что бы вы сделали, интересно знать?
– Первое, и самое главное, я не пытался бы быть угодить всем. «Мы одна нация», это слишком обще, как «за все хорошее против всего плохого». Даже у нас в прошедшую войну, когда вопрос стоял о самом выживании нашего народа – находились предатели, по той или иной причине. А уж в ваше, мирное и относительно сытое время…
– Как по-вашему – «опора на передовой класс пролетариат»? Я не коммунист.
– И на национально ориентированную буржуазию – которая тоже, объективно, ваш союзник. Считая компрадоров, связывающих свои интересы с известной вам державой – категорически, врагами. Это не значит, что их надо всех и немедленно истреблять – но, принять для начала, что мир с ними невозможен, а в дальнейшем вести политику так, чтобы уронить их авторитет в глазах народных масс. Чтобы ваш народ – ухудшение своей жизни связывал с ними, а за улучшения благодарил вас. Мне вас учить «тайнам мадридского двора» – вы политик, или кто?
– Я пытался. Но экономическая коньюнктура…
– Есть такая наука, экономика. Любой промышленник или торговец обязан знать ее основы – строя завод, или закупая товар, заранее рассчитать, будет ли спрос на этот продукт. Не хотите устраивать у себя Госплан, и не надо – но в первом приближении прикинуть надо. Вы правильно думали, «новый завод, это рабочие места», и «польза своего производства». Но что, если произведенный продукт оказывается дороже импортного – правильно, завод закрывается, все вложения списываются в убыток, и в итоге все становится лишь хуже.
– Вы забыли про конкуренцию. Я не был свободен в выборе – что покупать, что производить.
– Потому, экономика, при всем уважении к ней, должна быть не первым шагом. Любая революция –
– Вы и так называли меня «кровавой собакой».
– Вот только, есть мнение, казнили вы не тех. Не было правильной, партийной линии, кого и за что. И слишком много воли давали своим коррупционерам.
– Ну, если бы я казнил всех своих единомышленников, кто позволил бы себе что-то в свой карман… То я бы очень скоро остался бы один. Люди не ангелы, а бессребренники очень редки!
– Ваше право. Как любого бизнесмена, взять часть капитала на свои нужды. Но при этом помнить, что вы, или допустим, ваша обожаемая супруга, или ваш лучший друг и соратник – этим уменьшаете свой капитал. И если из-за этого ваше предприятие разорится – то вините в этом лишь себя.
– Предположим, я учту ваши уроки, сеньор Генералиссимус.
– То есть вы бы не возражали, сыграть матч-реванш?
– С вашей помощью?
– После того, как вы вернете себе президентское кресло. Помощь экономическая – что позволит вам игнорировать любые санкции и эмбарго вашего северного соседа – к тому же мы заинтересованы в некоторых экспортных товарах из вашей страны. Помощь военная – поставки нашего оружия, а также советников и инструкторов. Возможен в перспективе и прямой военный союз – но при условии, что вы будете защищать свой суверенитет решительней и последовательнее, чем Арбенс.
– Надеюсь, что после вы не устроите у нас коммунистическую революцию?
– Всенародно избранный президент, пользующийся поддержкой масс – это вовсе не та фигура, которую свергают коммунисты. Хотя конечно, мы очень не поймем и не одобрим, если вы подвергните коммунистов запрету и репрессиям.
– К дьяволу! Что ж, сеньор Сталин, считаем, что мы договорились?
– Я рад, что наша встреча была плодотворной, президент Перон.