Взорванные лабиринты
Шрифт:
Хотя квартира находилась на четвертом этаже, Гар все-таки плотно зашторил окна. Жену и двенадцатилетнюю дочь он отправил к своим родителям. Говорили вполголоса.
– Итак, - хлопнул ладонью по столу, требуя тишины, Лори Соримен, заместитель по комитету и ближайший друг Гинса, - начнем. Время не терпит.
– Время у нас уже не деньги, - усмехнулся представитель профсоюза работников телефонной компании, смуглый, небольшого роста Тони Ривенс - он еще не отдышался после быстрой ходьбы, - но спешить нам есть куда.
– Говорите, Ривенс.
– Сегодня я работал в
– Тони сделал паузу, сильно затянулся сигаретой.
– Проверял я телефоны и случайно, - Ривенс сделал ударение на слове «случайно», - врубился в линию господина комиссара. Он как раз отдавал приказ начальнику тюрьмы. Профессора Гинса в 20 часов должны перевезти в тюрьму, что на северо-восточной окраине города. В 20 ноль-ноль за ним приедет капитан полиции с двумя конвойными на фургоне.
Ривенс замолчал и раздавил в пепельнице окурок. В комнате повисло молчание.
– Что вы на это скажете?
– обратился ко всем Соримен.
– По-моему, каждому ясно, - заметил Гар.
– Освободить Гинса, - подхватил Лобби Тэк, член Комитета общественного спасения. Грузная фигура его напряглась, мозолистые руки сжались в корявые кулаки.
Все одобрительно зашумели. Соримен подпер голову рукой.
– Как?
– спросил он.
– Поручите это дело нам!
– вскочил с места Шэттон Дюк.
Шэттон был вожаком прогрессивного кружка студентов политехнического института, одним из любимых и перспективных учеников профессора Гинса. Смуглое лицо его с живыми черными глазами, тонкая фигура выражали такую решимость, что все невольно улыбнулись.
– Есть у меня ребята, которым это дело по плечу. Есть и оружие.
– Только не это!
– сразу вставил Соримен.
– Никакого оружия и никаких выстрелов. Если мы спровоцируем вооруженное столкновение с властями, они зальют город кровью.
– Хорошо, - согласился Дюк.
– Обойдемся без оружия.
– Изложите свой план, - попросил Соримен.
План сводился к тому, что они явятся в тюрьму под видом предназначенного для Гинса конвоя и таким образом вывезут его в безопасное место.
Соримен укоризненно покачал головой.
– Как в скверном детективе. Разве они так плохо знают друг друга, что могут принять за капитана подставное лицо?
– Это авантюра, конечно, - поддержал его Лобби Тэк. Нужно встречать конвой, когда он будет уже с профессором в машине.
– Машину остановить можно, - согласился пожилой мужчина сумрачного вида, функционер профсоюза рабочих автомобильной промышленности.
– Я знаю эту тюрьму. Дорога из нее одна: прямо, потом поворот направо. Улица довольно узкая, не ярко освещенная. Разбросаем по дороге шипы. Их у нас на заводе уйма. Они используются при испытании автомашин и покрышек. Есть такие, от которых лопаются любые покрышки.
– А мы вроде бы проходим мимо и предлагаем свою помощь. Ребята у меня крепкие, до убийства дело не дойдет. Я вам обещаю. Поручите Гинса нам. Нападения Муттон не ждет и поэтому никаких особых мер по охране фургона не предпримет.
– Лобби Тэк вопросительно оглядел присутствующих.
– Поручаем, - утвердил молчаливое согласие всех Соримен.
– О деталях поговорим позже, - добавил он.
– Благодарю за доверие, - ответил Тэк.
Соримен потянул к себе лист чистой бумаги.
– Теперь нам нужно решить главный вопрос: что делать? Чем ответить на чрезвычайное положение, на массовые аресты, одним словом, на реакцию.
– Странно все-таки, - тихо обронил Бур, один из видных юристов города.
Все воззрились на него. Бур виновато улыбнулся.
– А если в город на самом деле нагрянули Пришельцы из другого мира, и никому нет до них дела, никого они не удивляют, никто не занимается самым потрясающим явлением за всю историю существования человечества? Существа другой планеты, быть может, ходят по городу, а мы разрабатываем планы нападения на патруль, вызволения из лап полиции своего товарища, говорим о забастовках, демонстрациях, о возможных кровопролитиях, о борьбе друг с другом. Не кажется вам, что все это ужасно и дико.
– Кажется, - угрюмо буркнул Соримен.
– Но суть сейчас не в Пришельцах, поймите. В городе идут повальные аресты. Сотни наших товарищей уже арестованы. И не мы виноваты в том, что нас сейчас меньше всего занимают Пришельцы. Таковы условия, в которые мы поставлены властями. Что касается Пришельцев, то ими, видимо, уже занимаются ученые.
Подал голос техник завода электронных приборов, худой и бледный парень. Он неловко поднялся, как бы оправдываясь за свой очень высокий рост.
– Последнее время я работал в проблемной лаборатории профессора Фэтона. Человек он, безусловно, хороший и, как я понял, принадлежит к той категории ученых, которые отрицают насилие и особенно связанную с ним политику. Можно было бы поговорить с ним. Он электронщик, в прошлом астрофизик… - Техник замялся и, вопросительно оглядев всех, сел.
– Я полагаю, - отозвался Гар, - будет очень хорошо, если мы поведем работу в обоих направлениях. Налаживанием контакта с профессором и займется Дафин.
Казалось, день длился целую вечность. А часы показывали всего 16 часов. Присутствующие единогласно проголосовали за всеобщую манифестацию. И такую, чтобы о ней узнала вся страна.
Погода окончательно испортилась. Посыпал снег, задул колючий ветер. Без огней рекламы город производил удручающее впечатление.
У многочисленных пунктов выдачи кредитных карточек змеились огромные очереди. Получив карточку, люди пристраивались к другой очереди, где выдавали продукты. На лицах стыло выражение угрюмого ожесточения. Нормы были мизерны до смешного.
Фэтон и Нейман медленно шли по улице, присматриваясь и прислушиваясь к окружающему. Было не только темно, но и непривычно тихо. Не вопили газетчики, не звучала музыка, не слышно было шума бесконечных потоков автомашин. Все бензоколонки были закрыты. Владельцы нефтепродуктов предпочитали не рисковать.
Где-то рядом раздались рокочущий гул и лязг. В начале улицы показалась танковая колонна. Люки башен были открыты. Все члены экипажей, кроме водителей, сидели наверху и жадно таращили глаза.