Взорванные лабиринты
Шрифт:
Фэтон вернулся в комнату и включил телевизор. Может, уже есть какая-то официальная версия.
На экране возникло лицо Президента. Затем в кадре появился зал. Многие из присутствующих стояли и что-то кричали. Президент сел. Место на трибуне занял мэр. Лицо его было белым, как мел. Он то и дело прикладывал ладонь левой руки к сердцу. Потом лицо его скривилось в болезненней гримасе, и он, так ничего и не сказав, сел. Камера отвернулась от него, провела медленную панораму по лицам участников заседания. Все они выражали крайнюю степень возмущения. Оказывается, как понял Фэтон, Президент призвал представителей частного бизнеса отменить
Чем больше слушал Фэтон выступления предпринимателей, тем больше поражался. Они твердили, что Линский феномен - дело рук красных, и требовали принятия самых крутых мер. Нужно, кричали они, арестовать всех политически неблагонадежных, ввести в город войска и начать поиски злоумышленников.
Предпринимателей волновали прежде всего деньги. Они торговались бешено, с пеной у рта, с поразительным бесстыдством требуя от правительства немедленной компенсации понесенных убытков. Работникам нужно оплачивать их труд, а хозяева не знают, что ждет город завтра, какие они еще понесут убытки.
Президент выслушивал их выступления, изредка перебрасываясь репликами с генералом Зетом, рядом с которым сидел начальник Линского гарнизона генерал Куди.
Когда страсти бизнесменов достигли своего апогея, одна из двустворчатых дверей распахнулась, и в зал вошла группа людей. Наступила тишина.
Фэтон закурил новую сигарету. Очень хотелось пить, но он не рискнул уходить на кухню в столь драматический момент.
Один из вошедших, невысокий и худощавый, почти неуловимым движением поправил галстук и резко шагнул вперед. Весь зал застыл с повернутыми к боковой двери головами. Фэтон сразу узнал профессора Гинса, известного астрофизика, преподавателя Линского политехнического института.
– Господин Президент!
– голос человека прозвучал, как щелчок металлической линейки о металл.
– В городе начались паника и хаос. Не работают предприятия, общественный транспорт, закрыты магазины, кафе, рестораны, незаконно уволенные протестуют. Жизнь города парализована полностью. Людям надо есть, пить, курить, работать. Кое-где уже начались грабежи. Более двухсот человек задавлены толпой, несколько сот умерло от разрыва сердца.
– Откуда вам это известно?
Президент живо повернулся всем корпусом к говорящему. Что-то язвительное проскользнуло в улыбке Гинса.
– Напрасно вы, господин Президент, теряете время на разговоры с этой публикой.
– Гинс пренебрежительно кивнул в сторону зала.
– Они мать родную продадут с прибылью при случае.
Зал глухо заворчал, а потом взорвался криками.
– Мы не позволим!
– вскочил в первом ряду Пул Вин - председатель местного отделения Союза предпринимателей Арании.
– Мы не позволим разводить здесь коммунистическую пропаганду! Долой красного Гинса!
Президент поднял руку, но этот жест не принес залу успокоения.
Два года назад Гинс баллотировался на выборах кандидатом в мэры города от Прогрессивного союза научной интеллигенции Арании. Ему не хватило тысячи голосов, чтобы занять кресло мэра. Вся правая пресса страны тогда на протяжении нескольких месяцев перебирала косточки Гинса, выискивая в биографии кандидата компрометирующие его пятна. Но все было чисто. Родился в рабочей семье, работал на автомобильном заводе, затем с большим трудом и лишениями окончил физический факультет аранского университета. Оказался талантливым физиком, сделал несколько крупных открытий в области античастиц, был удостоен Большой премии. С молодых лет разделял прогрессивные воззрения, вел активную политическую деятельность.
Президент изо всех сил стукнул молоточком по чашке старинного гонга.
– Тихо, господа!
– с ледяным спокойствием произнес Президент.
– Вы выбрали неудачное время и место для обсуждения своих политических доктрин.
– Сказанное, видимо, относилось к равной мере и к Гинсу, и к его противникам.
– Мне бы хотелось, чтобы вы, господин Гинс, сказали, кого вы представляете здесь и что вы можете предложить по существу.
Гинс сделал еще шаг вперед.
– Господин Президент! Мы представляем здесь Комитет общественного спасения. Комитет этот образован с соблюдением всех формальностей нашей демократии. Мы явились без приглашения, прошу прощения, и уполномочены заявить вам, что в своей работе по нормализации жизни города вы можете целиком и полностью рассчитывать как на членов нашего комитета, так и на тех, кто за ним стоит.
– Гинс помедлил, как бы ожидая возражений.
– То, что произошло, трудно понять, но как ученый, я допускаю причастность к линскому феномену инопланетного разума.
Насколько мне известно, современная наука на земле еще не в состоянии проводить эксперименты такого масштаба и подобного характера. Все предположения по поводу красных злоумышленников отметаются одним фактом - невидимыми сейфами.
– Гинс возвысил голос.
– Кто из ученых, пусть даже красных, раскрыл секрет превращения видимой материи в невидимую?
– Гинс помолчал, как бы выжидая возражений.
– Позволительно спросить у этих господ, - ткнул он указательным пальцем в зал, - каким образом красные за несколько часов сумели побывать во всех квартирах горожан, забрать все имевшиеся у них наличные деньги и ценные бумаги и исчезнуть, так и оставшись незамеченными? Я уже не говорю о сейфах.
– Посредством элементарного гипноза!
– выкрикнул кто-то в зале.
– Очень умное предположение, господа, очень умное. Давайте же тогда оперировать конкретными цифрами. В нашем городе сто двадцать тысяч квартир. Сколько красным потребовалось гипнотизеров, чтобы они в течение нескольких часов загипнотизировали всех горожан и ограбили все квартиры?
В центре зала поднялся высокий мужчина.
– Не надо оглушать нас цифрами, господин Гинс. Это диверсия и, наверняка, не наших ученых. Им не обязательно было проникать в каждую квартиру и гипнотизировать каждого горожанина. Современная наука знает, что такое массовый гипноз.
– В таких масштабах?
– спросил Гинс.
– Нет, современная наука еще не знает. Можно предположить, что группа ученых каким-то образом отравила атмосферу города неизвестным нам гипнотическим газом. Примерно это имели вы в виду?
– спросил Гинс у своего оппонента.
– Нечто в этом роде, - не совсем уверенно ответил мужчина.
– В таком случае, следует предположить, что экспериментаторы имели в своем распоряжении и другие газы, которые сделали невидимыми сейфы, их содержимое, растворили в атмосфере или привели к полному распаду наличную валюту и все ценные бумаги, имевшиеся в частных квартирах. Не слишком ли много чудес для кучки ученых… Красных, - добавил Гинс и уставился в зал пронзительным взглядом.