Взорванные лабиринты
Шрифт:
Глава двадцать восьмая
ПОРАЖЕНИЕ
Несмотря на всеобщую забастовку, в стране разворачивалась предвыборная кампания.
Правее крыло либералов объявило о создании новой партии социал-либералов и выдвинуло кандидатом на пост Президента нового лидера - заместителя президента по руководству партией.
Левые либералы заявили, что им стыдно называться либералами, и поэтому они образуют новую партию - Союз левых и выдвигают кандидатом в Президенты Криви.
Союз военных, членами которого формально могли быть только бывшие военнослужащие, образовал
Прогрессивная печать и Центр объединенных профсоюзов потребовали роспуска Союза военных и суперрадикалов, скомпрометировавших себя, как террористов, и назначения официального расследования их террористической деятельности. Это требование тоже осталось неудовлетворенным.
О деле профессора Фэтона забыли. Газеты даже не упоминали о нем. Правительству и народу было не до него. Но оно продолжалось. Яви и его группа работали и весьма успешно. Бывшие дружки Итри помогли Котру выйти на преступника. Итри рассказал о событиях на вилле. После того, как они с Чепрэ вышли из бункера, Итри оглушил Чепрэ, отнес его в кабинет Роттендона и там крепко привязал к креслу. Роттендона в кабинете уже не было. Оставаться в компании Чепрэ Итри не улыбалось. Он бежал, прихватив, как выразился, кое-что на память. Он догадывался, что и Роттендон, и Чепрэ ведут крупную игру. Он, слава богу, читает газеты и знал, кого так заботливо скрывали от чужих глаз хозяин виллы и его друзья. Когда Чепрэ вытащил из сейфа картонку и сказал, что там находится изобретение одного сумасшедшего, Итри сразу понял, что содержимое картонки имеет прямое отношение либо к профессору Фэтону, либо к доктору Нейману. Но он даже не заглянул в картонку. Такие дела ему не по зубам, кроме всего прочего, он спешил.
Яви пообещал Итри, что он снимет с него обвинение по поводу кражи им при бегстве с виллы кое-каких ценностей, если он вернет их и поможет следствию взять людей Роттендона.
Яви уже располагал словесным портретом некоего Ремми Табольта - клиента одного из столичных отелей, на которого вышли Фрин и Бейт в поисках «Мегеры», странно исчезнувшем из отеля вместе со своей машиной. Ремми проходил у Фрина по делу об аварии на дороге, а у Яви как возможный соучастник похищения Фэтона и Неймана, поскольку следы его машины были обнаружены у авторемонтной мастерской. Один из инспекторов Интерпола взял Табольта по описанию в одной из зарубежных стран, где тот жил под другой фамилией. Поиски Пекки пока не давали никаких результатов. Он как в воду канул. Здесь Яви помог Пул Вин, правда, сам того не ведая. В одном из небольших городков на северо-востоке Арании в местный полицейский комиссариат поступило анонимное сообщение о том, что в городе находится опасный преступник, быть может, один из виновников гибели миллионера Пул Вина. Анонимный корреспондент сообщал, что он сам из Лина и хорошо знал личного шофера Пул Вина. Если этот шофер скрывается под чужой фамилией, значит он причастен к гибели своего хозяина, и его необходимо арестовать.
Местные детективы взяли Пекки и убедились, что это как раз тот человек, которого разыскивает вся полиция Арании. Пекки, переменив фамилию, успел уже жениться и завестись авторемонтной мастерской. Он показал, что Пул Вин приказал ему исчезнуть из Лина и появиться в субботу на трассе на третьем километре от развилки с машиной. Конечно, они предполагали за собой полицейскую слежку. Он точно выполнил приказ хозяина. Пул Вин вынырнул совершенно неожиданно- из кювета и сел в машину. Вместе они проехали километров двести, потом хозяин приказал Пекки уходить, и он ушел. Что было потом, ему неизвестно. О подземном ходе он ничего не знал.
На очной ставке с Табольтем он не опознал в нем человека, который участвовал в похищении профессора Фэтона и доктора Неймана.
Табольт был рыжий с белесыми ресницами и бровями. Ничего похожего на тот портрет предполагаемого главаря похитителей, который так подробно описали супруги Рэктон. К тому же фигура Табольта имела диспропорцию - заметно короткие ноги по сравнению с туловищем.
После очной ставки с Пекки Табольт еще более приободрился. Яви напряженно смотрел на него. Он мысленно добавлял к его ногам еще по пять сантиметров, и Табольт вырастал, приближаясь по росту к самому высокому похитителю. Но тот был полный громоздкий мужчина, а этот довольно худощав. В чем же дело? Полнота… Грим… Еще что-то?
Ремми догадывался, какие сомнения терзают инспектора, и ухмылялся про себя. Конечно, этот полицейский не знает, что Рубот в свое время подвизался в театральных гримерах. Перед выходом на дело он так гримировал компаньонов и себя, что они друг друга не узнавали. Специально для Табольта он придумал и смастерил ботинки с высокой подошвой, спрятанной внутри. И еще он надевал на Ремми примерно такие же, только более эластичные щитки, какие надевают хоккеисты, выходя на игру.
Несмотря на явное несходство описания главаря похитителей с Табольтом, Яви был почти уверен, что это он.
Папка со следственными материалами становилась все толще и толще. Иногда Яви любовно поглаживал ее ладонью. Скелет обвинения обрастал первосортным мясом.
Тридцатого января инспектор обратился к Верховному прокурору с просьбой о выдаче ордера на арест Пул Вина.
Прокурор очень внимательно прочитал представленные инспектором материалы.
– И вы знаете, где он находится?
– Брови его высоко поднялись.
– Мне известно его местонахождение, - ответил Яви.
– И где именно?
– В голосе прокурора улавливались нотки особой заинтересованности, и инспектор насторожился.
– Прошу извинить меня, господин прокурор, это служебная тайна.
– То есть вы не доверяете мне?
– задал вопрос прокурор с оттенком плохо скрытого неудовольствия, но с улыбкой на лице.
– Нет, господин прокурор. Следствие пока не заинтересовано в разглашении тайны.
– Хорошо, - согласился прокурор.
– Вы правы. Зайдите к моему заместителю, и он выдаст вам требуемый ордер.
Получив ордер, Яви сразу поехал к Пул Вину. Теперь, когда у него в руках все доказательства, он поговорит с ним с позиции силы.
Яви предъявил ему ордер и сообщил, что сегодня он будет переведен в тюремную больницу. Там, конечно, не так хорошо, как здесь, но ничего не поделаешь - тюрьма есть тюрьма.
– Но перед тем, как увезти вас отсюда, мне хотелось бы еще раз поговорить с вами, - заметил Яви.
– Я хочу поговорить с вами, - продолжил инспектор, - не столько в своих, сколько в ваших интересах.
Пул Вин опять никак не отреагировал на очередную попытку Яви завязать разговор. За все время, что инспектор общался с ним, Пул Вин не сказал ни слова. Казалось, он онемел от нервного потрясения.