Взрослые
Шрифт:
Патрик пожалел, что не выбрал что-нибудь поинтеллектуальнее. Он знал, что его личный тренер очень даже начитан. По крайней мере, мог бы посоветовать что-нибудь из классики.
Патрик взглянул в окно, на соседний домик — домик Николь, — и быстро отвернулся. Он понял, что трясет ногой, и попытался успокоиться.
Он ведь только что вернулся с пробежки. Неужели ему этого не хватило? Нужны еще упражнения?
На другой половине углового дивана сидел Мэтт и хохотал в телефонную трубку.
— Разумеется! — он развалился на диване, свесив ноги, держа телефон
Патрику захотелось попросить его, чтобы держал телефон поближе к уху и говорил потише.
— Да от меня толку как от козла молока. Помощница босса это знает. Что она тебе сказала? — Мэтт выслушал ответ. — Преле-е-естно, — он растянул «е». — Но ты не задавайся. Знаешь, сколько ты с нами растранжирил? Я могу весь офис золотом уделать только потому, что ты, лентяй, не хочешь поднять зад и найти дешевого поставщика. С одной комиссии с твоих счетов я куплю гидроцикл. Я куплю, а тебе, так и быть, разрешу его продать.
Он захохотал, откинув голову.
— Ладно, катайся на здоровье, — он поскреб липкое пятнышко на джинсах. — Ну, может быть, не гидроцикл. Скорее, байдарку. Но если ты добавишь в контракт эти пункты, я куплю классный гидроцикл.
Патрик удивлялся, как Мэтту удается извлекать столько веселья из разговора по телефону.
— Н-да… в Ноттингеме моря нет. Как я об этом не подумал. Может быть, в бассейне? Хотя гидроцикл не поместится в шкафчик в раздевалке, — Мэтт снова засмеялся. — Ладно, давай. Не скучай на выходных, приятель.
Мэтт повесил трубку, все еще похохатывая.
«А это ведь был рабочий звонок!» — внезапно осознал Патрик. И дело не только в гидроциклах и бассейнах: Мэтт называл клиента лентяем и признавал, что плохо справляется с работой. И это был настоящий рабочий разговор с настоящим клиентом.
И чем он только мог привлечь женщину вроде Алекс — и женщину вроде Клэр, — этого Патрик не понимал. Уж точно Мэтт ничего не планировал специально. Оказался в нужном месте в нужное время — чистая удача.
Патрик покосился на Мэтта. Тот просто сидел на диване с блуждающей улыбкой. И ничего не делал.
— У нас есть книги наверху, Мэтт; можешь одолжить, если хочешь.
— Эх, спасибо, Патрик, но я не читаю.
— Ты не читаешь… Не читаешь книг?
— Ну да, — Мэтт ухмыльнулся. — Жизнь слишком коротка.
Патрик не знал, что ответить.
— Знаю, читать — это полезно, — продолжал Мэтт. — Особенно если попадается хорошая книжонка. Но, согласись, большинство книг — просто сплошная задница.
Патрик помахал своей книгой в мягкой обложке.
— Я люблю читать. В поезде я всегда читаю. Прочитываю как минимум по книге в неделю, — он услышал свои слова как бы
Мэтт засмеялся:
— Ну и правильно делаешь, Эйнштейн.
Скарлетт вернулась с фломастерами и бумагой.
— Пози остался наверху? — спросил Мэтт.
Скарлетт бухнулась на пол и улеглась на живот:
— Да.
— Молодец, — Мэтт улегся с ней бок о бок. — Дай мне листочек. Спорим, я нарисую лошадку быстрее тебя. Я мастер рисовать лошадей.
Патрик смотрел, как они рисуют. В том, что Мэтт не читал книг, не было ничего необычного: Клэр тоже не читала. Но ведь Клэр все время занята чем-то еще. В то время как Мэтт… Мэтт просто бездельничает. И даже не считает, что это плохо.
Патрик отложил книгу и взялся за ноутбук. Он огляделся — нет ли Клэр поблизости — и открыл сайт «Айронмена». На главной странице была фотография мускулистого спортсмена с блестящей кожей, в солнечных очках и с ликующей улыбкой — фотография, которая вызвала у Клэр такое сильное отвращение.
Но если Клэр не подсматривала через плечо, то картинка вовсе не казалась ужасной. И хотя, по правде говоря, Патрик был не прочь вмазать по этому самодовольному лицу, лицу человека, который купается в успехе, фотография совершенно не коробила Патрика, если он представлял ее у себя в голове. И ставил свое лицо вместо того, что на фото.
Патрик вообразил собственные бицепсы, раздувшиеся после тренировок; представил, как блестит на солнце золотая медаль. (Хотя надо признать, что в это время года в Уэльсе солнце почти не показывалось. И Патрик выглядел бы мокрым, в отличие от человека на фото: он всегда сильно потел.)
С чувством вины Патрик захлопнул ноутбук.
Он подобрал книгу и открыл ее. Но не читал — вместо этого смотрел, как Мэтт и Скарлетт дружелюбно малюют вместе. Со своей собственной дочерью Патрик не рисовал уже много лет. Конечно, теперь она была подростком, но все же… Он давно не занимался с Эмбер ничем столь умиротворяющим.
— Очень трудно, — сказала Скарлетт Мэтту, — трудно изобразить, как Незабудка хромает.
Мэтт перевалился на левый бок и вытянулся, чтобы разглядеть рисунок:
— Почему Незабудка хромает?
— Ушибла копытце. А глаз зажмурила, потому что у нее конъ-юн-кти-вит.
— Бедняжка Незабудка, — засмеялся Мэтт. — Отведем ее на мыловаренный завод?
Мэтт поднял взгляд и посмотрел на Алекс, та сидела в другом конце комнаты.
Скарлетт наморщила лобик:
— Зачем это?
— Скарлетт, папа просто дурачится, — Алекс оторвала глаза от книги и поймала взгляд Мэтта. — Говорит всякие странности. Я сама его частенько не понимаю.
Патрик почувствовал, как между ними проскочила искорка веселья, хотя они даже не улыбнулись. Ему стало неуютно. Им с Клэр не случалось переглядываться так, будто они шутят по секрету. Так, будто даже без слов могут развеселить друг друга. Патрику искренне хотелось бы научиться так шутить. Но у них с Клэр не получалось.