Взрыв на макаронной фабрике
Шрифт:
– Ну, – угрюмо поинтересовался старший следователь, – уже закончили?
Саня Егоров моментально сменил благодушный тон на деловой и приступил к исполнению своих обязанностей. После соблюдения всех формальностей меня отпустили на все четыре стороны. Однако Ульянов не преминул напомнить о моем дальнейшем маршруте и о том, что вечером его следует ждать в гости. Доуэрти заявил, что остается с Вовкой, и мне пришлось в гордом одиночестве отправляться домой.
На выходе из парка я решила немного успокоить свою нервную систему и купила себе любимого мороженого с орехами. Усевшись на скамейку, я задумалась.
Дамочку, конечно, жалко. Такая молодая, симпатичная… Да и при деньгах, очевидно – один костюмчик долларов на пятьсот потянет. Бриллиантик опять же… Я в драгоценностях не очень-то разбираюсь, но судя по растерянной физиономии Рассела, камушек неплохой. Тут на ум пришли слова женщины: «Родион… не должен… алмазы… найди…» Абракадабра какая-то! Чего искать-то? Алмазы или Родиона? Мне, к примеру, известны только два Родиона: Щедрин и Раскольников. Щедрин – композитор и, кажется, уже умер. Раскольников, конечно, преступник, но вымышленный. Есть еще один Родион – это дед Алексеева. Но ему уже где-то около ста лет, живет он в деревне под Курском и дальше околицы не выходит. А алмазы для меня и вовсе – темный лес. Я слышала, что они как-то различаются по цветности, прозрачности, даже есть коэффициенты чего-то, но для меня все это – китайская грамота. Единственное, в чем я могу быть уверена, что их вес измеряется в каратах и они очень дорого стоят. И потом, что значит «найди»? Я же не геолог! Где их искать-то? В Якутии? Но там холодно. В ЮАР? Там чересчур жарко. Да не отпустит меня Ромка так далеко.
А вдруг и алмазы и Родион находятся в одном месте? Может, этот самый Родион и проткнул дамочку стилетом? Эта мысль мне настолько понравилась, что я даже забыла откусить мороженого и вхолостую задвигала челюстями. Что ж, придется заняться поисками таинственного Родиона и алмазов. Вот только Вовка снова будет топать ногами и грозиться упечь меня за решетку. И чего ему спокойно не работается? Сидел бы у себя в кабинете и опытом с американцем делился! А я бы тем временем и дело сделала…
Вспомнив про Вовку, я засобиралась домой. Следовало все-таки хотя бы ради приличия сделать вид, что я его слушаюсь.
Когда я говорила Ульянову о годовщине свадьбы, я не лукавила. Сегодня мы с Ромкой хотели отметить это событие в узком семейном кругу. Поэтому я зашла в супермаркет, расположенный неподалеку от дома, и от души затарилась кое-какими продуктами. С сумками, оттягивающими мне руки ниже колен и делавшими меня похожей на обезьяну, я, пыхтя, как революционный паровоз, тащилась к дому. Возле подъезда я столкнулась с соседом, Мишкой Николаевым. Сколько себя помню, он все время где-то учился и чаще я его видела с книгами и тетрадками, чем с девушками. Однако на этот раз Мишка нес в руках пустой пластиковый пакет. Увидев меня, Михаил хитро прищурился и, коротко бросив: «Женька, привет!», – прошмыгнул мимо.
– Нет джентльменов в родном отечестве, – проворчала я, поднимаясь по ступенькам. – Мог бы и помочь девушке сумки донести! Эх, одни сплошные разочарования…
Наконец я поднялась к себе на этаж и с облегчением поставила сумки на пол. С недавнего времени все ключи я ношу на веревочке на шее. Ромка уже устал менять замки на входной двери. Моя дурацкая привычка терять ключи доводила Алексеева до бешенства, против которого ни один вкусный обед не помогает. В конечном итоге муж решил, что гораздо дешевле повесить мне на шею канат со связкой ключей, чем менять замки пять раз в неделю.
Не успела я снять веревочку с шеи и поднести ключ к замку, как дверь распахнулась и на пороге возник Веник, сияющий что тульский самовар. Такой прием дорогого друга несколько озадачил. Подозревая Веньку во всех грехах, я переступила порог родного жилища.
– Явилась? – широко улыбнулся Вениамин. – Ну, проходи…
Из кухни доносился запах свежеприготовленного мяса, причем именно так, как я люблю: в муке и с яйцом.
– Э-э, – преградил мне дорогу Веник, – ты бы не хотела переодеться, Жень? Ты ведь все в штанах и в штанах, понимаешь! Мы с Ромкой уж и забыли, как ты в платье выглядишь… Душ прими, маску какую-нибудь наложи… Побудь ты женщиной в конце концов, а?
Некстати вспомнилось, что еще сегодня утром я сидела в зеленой маске и воображала себя преемницей Нефертити. О том, что из этого вышло, думать не хотелось.
Вениамин подхватил сумки и прошествовал на кухню. Я уныло поплелась вслед за ним…
Возле плиты суетился Алексеев. На голове у него красовалась красная бандана, а могучий торс был обвязан фартучком легкомысленной расцветки. На столе, в высокой хрустальной вазе, источал неземной аромат букет темно-алых роз. Очень органично вписывалась в данный натюрморт и бутылка мартини. На столике возле плиты лежала старая, потрепанная жизнью кулинарная книга. Помнится, мама подарила мне ее на восемнадцатилетие. Родители лелеяли надежду, что в один прекрасный день я стану образцовой женой и не менее образцовой домохозяйкой. Кто же мог предвидеть, что все так получится и я стану далеко не лучшей женой и домохозяйкой, зато буду неплохо справляться с различного рода криминалом?
Завидев меня на кухне, Ромка сперва засмущался, но потом собрал все присущее ему мужество в кулак и заявил:
– Здравствуй, любимая!
Начало обнадеживало. Правда, супруг был еще не в курсе небольшого происшествия, приключившегося со мной. Ну да ничего! Придет Ульянов и все поправит.
– Привет, милый! – Я постаралась вложить в эти слова как можно больше теплоты и нежности. Нечего дорогому мужчине раньше времени нервы портить! – А ты все у плиты! Какой же ты у меня хороший!
Послышался звук падения чего-то тяжелого. Краем глаза я заметила, что Веник поспешно собирает с пола рассыпавшиеся продукты. Выражение лица у него при этом было, мягко говоря, удивленное. Алексеев озадаченно почесал бандану и заявил:
– Ты тоже ничего! Я даже рад…
Тут он заметил нехороший огонек в моих глазах и поспешно добавил:
– Я тебя люблю, Жень! Правда! Может, ты на полчасика в ванную сходишь? А то я тут… Вернее, мы с Венькой…
Я поняла, что мое присутствие в данный момент нежелательно, судя по растерянным лицам Веньки и Ромки, готовился какой-то сюрприз.
– Конечно, дорогой, как скажешь!
Чмокнув на ходу мужа и потрепав по загривку друга, я гордо удалилась. По-честному простояв под душем полчаса, я постаралась придать мыслям нужное направление и думать о предстоящем празднике. В голове то и дело мелькали ласковые слова, которые я намеревалась сказать мужу в этот радостный для нас обоих день. Раздался робкий стук в дверь.
– Жень, – позвал Ромка. – Можешь выходить.
– Да, милый, я сейчас!
Когда я вошла в спальню, чтобы одеться и предстать перед мужчинами в подобающем виде, слезы счастья горохом покатились по щекам. Вся кровать была буквально завалена, нет, устлана алыми розами. Поверх них аккуратно лежало мое свадебное платье. Как была, в махровом банном халате, я вылетела на кухню и повисла на шее у Алексеева.