Взрыв Секс-бомбы
Шрифт:
— Встретимся сегодня?
— У тебя же спектакль.
— После спектакля.
— Я рано уезжаю на дачу.
— Я приеду на дачу.
— И как я объясню это обслуге?
— Рабочая встреча.
— До утра?
— Не обязательно. Порадуемся друг в друге, и я уеду.
— Ночью сейчас ездить не безопасно. Если с тобой что-то случится, съемки остановятся. Я не могу так рисковать.
— Я тебя умоляю. Я теперь влюблен в тебя еще больше, чем в детстве. Пообещай.
—
— Когда?
— На неделе.
Стас должен был отсняться к середине будущей недели. Не захочет, не будет настроения — откажется. Одна из ее давних подруг рассказывала, что Стас — хороший и опытный любовник. В последние годы у нее был только один любовник. Обычно она поддерживала связь как минимум с двумя мужчинами, потому что при одном мужчине у нее всегда возникало чувство неуверенности. Она все делала с запасом. Эта потребность осталась в ней со времен дефицита. Сегодня есть, завтра нет и, может быть, уже никогда не будет. Она покупала впрок стиральные порошки, сапоги, кофты, и любовники тоже были впрок.
Последний любовник возник у нее неожиданно. В кинозале режиссер показывал еще на двух пленках рабочий материал фильма, где у нее была роль, не главная, но и не эпизод. Режиссеры обычно не приглашают актеров на просмотры. Она зашла в кинозал перед самым началом, понимая, что режиссер вряд ли попросит ее выйти, наверное, просто сделает вид, что не заметил ее прихода. Так и случилось. Во время просмотра она услышала мужской голос, который довольно злобно комментировал все ее промахи.
— Становится коровистой.
— Чего это она такая серьезная?
— Не надо ей уже бегать.
После просмотра она обернулась, чтобы увидеть, кому принадлежал голос. Это оказался ее однокурсник, который снял одну удачную картину и уже много лет что-то ставил в телевизионном театре.
— За что ты меня так не любишь? — спросила она.
— Ты же королева, — ответил он. — Тебе не надо суетиться.
— А что мне надо?
— Ничего. И короля, и королеву играет окружение.
Однокурсник в то время был в разводе, и у них завязался роман.
Она набрала его телефон и без предисловий спросила:
— Ты можешь посмотреть рабочий материал?
— Когда?
— Я вышлю за тобой машину.
— А компенсация?
— Когда скажешь.
— Сегодня.
— Согласна.
Она написала его адрес и протянула листок Второму режиссеру.
— Привезите этого человека.
— В группе сейчас нет машины.
Советские привычки держались уже второе десятилетие.
— Послушай, хер голландский! Я достала деньги на этот фильм. Ты получаешь зарплату из этих
— Этим занимаются администраторы.
— Администратора рядом нет.
Второму режиссеру было за шестьдесят. Он не работал несколько лет, обнищал и озлобился.
— Мне тебя жаль, но я тебя уволю, — сказала она.
— Увольняй, — ответил Второй режиссер.
Он уже не выдерживал предложенного современного ритма киносъемок. Его бы и так уволили через неделю, а теперь он будет говорить, что его уволили из-за этой самодовольной суки.
Любовник-режиссер посмотрел с нею отснятый материал, прочитал остальные сцены, которые написал Сценарист для нее и Стаса.
— Хороший материал, — сказал он.
— Мальчик меня переигрывает. В этом варианте он главный герой, а я стареющая и страдающая шлюха.
— Период стареющей и страдающей шлюхи проходит каждая женщина.
— Экранный образ каждая женщина примеряет на себя. А как бы повела себя я? И все будут говорить: уж я бы так не поступила.
— Да. Потому что на экране увидели стареющую и страдающую шлюху. О себе-то они так не думают. Они не стареющие и не страдающие. Они тебя пожалеют. А если пожалеют, значит, ты выиграешь.
— Я не хочу, чтобы меня жалели, я хочу, чтобы мною восхищались.
— Период восхищения у каждой женщины когда-нибудь заканчивается.
— У меня заканчивается?
— Я этого не говорил.
Режиссер сдал назад, поняв, что пережимает. Еще одна-две унизительные реплики, и она поблагодарит его, сошлется на усталость и пообещает встретиться позже, на следующей неделе.
— Я думаю, что эта роль — одна из самых главных в твоей биографии, а может быть и главная. У каждого актера есть своя главная, звездная роль.
— Роль жалкой, униженной, брошенной мальчишкой женщины. А зачем это мне? Да, я, наверное, играю такую неплохо.
— Замечательно играешь.
— Но этой ролью я подписываю себе приговор. Если до этой роли я была молодой соблазнительницей, то после нее я перейду на роли матерей и бабушек. Это когда-нибудь все равно случится, но это «когда-нибудь» я хочу оттянуть на несколько лет.
— На сколько?
— На сколько удастся.
— Это так важно для тебя?
— Только это и важно. Я эту роль придумала для себя, я ее выстрадала, оплатила. Почему я должна от нее отказываться? Я — победительница по жизни, так буду победительницей и в кино. И меня, учительницу, будут любить за то, что я не поддалась мальчику, а осталась верной своему старому влюбленному другу.