Взрыв Секс-бомбы
Шрифт:
— Мне еще помощь не нужна.
— Извини.
— А как ты все-таки определяешь, чего от тебя ждет мужчина?
— Вообще-то большинство мужиков — тупые кобели. Ты не такой. А когда ты сказал о моих пальцах и кое о чем интимном, то дал мне сигнал. Мужики об этом почему-то стесняются говорить. Начало близости — это как военная операция, надо предусмотреть сразу несколько десятков факторов. Я своего отца-маршала как-то спросила: почему одни становятся маршалами, а другие только подполковниками?
—
— Что я все усложняю. На войне намного проще. И объяснил, за что получил Героя Советского Союза.
— Расскажи.
— Отец говорил, что надо всегда разъяснять поставленную задачу и начальникам, и подчиненным. Он тогда командовал дивизией. Его окружили и должны были уничтожить. Но его разведка перехватила сообщение, что у немцев в танках бензина на одну заправку.
— Солярки, — поправил Сценарист. — Танки заправляются соляркой.
— У немцев вначале на большинстве танков стояли бензиновые моторы. Отец рассчитал, на сколько километров у немцев хватит горючего, и отступил ровно на столько, предупредив об этом и начальство, и подчиненных. А потом, когда танки остановились, сжег их. Отец считал, что поставленная задача должна быть понятна и самому умному солдату, и самому тупому генералу из Генштаба.
— Учитывая, что я выступаю сразу в двух ролях — и умного солдата, и тупого генерала, объясни мне, почему нужно переделывать в сценарии любовную линию. Секс-символ не может сыграть никакой любви. Она и в молодости не могла изобразить любовь, заменяя игру показом собственной задницы. Но сейчас, в сорок лет, ее соблазнительности сильно поубавилось.
— Зрители привыкли, что она обнажается.
— Как привыкли, так и отвыкнут. Женщины в ее возрасте уже не открываются, а прикрываются. А для пятидесятилетнего плейбоя, как записано в сценарии, она еще молодая женщина.
— Она же может влюбиться в молодого, — настаивала Елизавета.
— Не может, — возразил Сценарист. — Посмотри на все ее поступки по сценарию. Она же непрерывно просчитывает варианты и предварительно всё оценивает! Такие считающие женщины не влюбляются, они позволяют себя любить, если уверены, что в них влюблены.
— Но иногда женщинам надоедает считать.
— Я таких не встречал.
— Ты не хочешь писать новую любовную линию?
— Конечно, не хочу. Но договор составлен так, что, если я откажусь, Продюсер имеет право привлечь доработчика. А доработчик, даже самый способный, сделает кое-как, и это почти наверняка будет хуже, чем сейчас.
— Зрителям, конечно, интересно, что она побеждает в бизнесе, принимает нестандартные решения, но самое притягательное для всех — это любовь. Интересны только Он и Она или Она и Он.
— Совсем не обязательно. Я, например, не читаю любовных
— Стас хорошо сыграет влюбленность. Он, как и все мальчишки, был когда-то влюблен в нее.
— Он ее переиграет. Я же знаю все ее примочки. Их всего три, а у него их триста. Он лицедей от Бога. Но Секс-символ ведь не дура. Если она по рабочему материалу заметит, что Стас ее переигрывает, она заставит заменить его.
— С чего бы это?
— С того, что она сопродюсер и вложила половину денег в этот проект.
— Не своих же? — не сдавалась Елизавета.
— Не своих. Но она их достала. Доработка сценария, я уверен, будет ошибкой. Я только пока не могу разобраться: случайной или преднамеренной.
— Ты думаешь, ее хотят подставить?
— Я не думаю, я уверен, что это так, только не могу понять, кто и за что. Но попытка не пытка. Я готов переделывать эту любовную линию, если ты будешь рядом.
— Я буду, — пообещала Елизавета.
— Весь день. Мне очень понравилось с тобой спать. Я могу готовить, кормить тебя, только чтобы ты была рядом.
— Не могу, у меня собаки.
— На время работы я могу перебраться к тебе, или ты перевезешь собак ко мне. Нам надо некоторое время пожить вместе, чтобы понять, не раздражаем ли друг друга и вообще приживемся вместе или не приживемся. Ты готовить умеешь?
— Умею. Только я сейчас на мели, у меня нет денег, а хорошая еда делается из хороших продуктов. Есть, конечно, гениальные женщины, которые и из говна сделают пиццу, но я, к сожалению, не из таких. Я выросла в доме, в котором всегда были качественные продукты.
— Еда не самое главное. Мне важно понять, сможем ли мы быть партнерами по жизни.
— Объясни…
— Когда ты позвонила и стала настаивать на встрече, я сразу понял: какая-то подстава. Она участвует в заговоре. Кто настаивал, чтобы ты убедила меня в переделке любовной линии?
— Поскребыш.
— В чем ее интерес? Она же ненавидит Секс-символа.
— Она хочет пристроить Стаса, он звезда ее Актерского агентства. Но если честно, я не очень понимаю, что она затевает.
— Но тем не менее помогаешь ей?
— Отрабатываю. Она мне устроила редактуру. Мне сейчас очень нужны деньги.
— А ты вышла бы за меня замуж?
— Любовник ты хороший, так что здесь противопоказаний нет. Может, конечно, старался в первый раз. Давай попробуем притереться. На время работы над этим сценарием поживи у меня, а если тебе лучше работается у себя дома, я перееду со своими собаками к тебе.
— Ты скажешь мне правду, если я угадаю, о чем ты еще подумала в этот момент?