World of Warcraft: Джайна Праудмур. Приливы войны
Шрифт:
– Выходит, Гаррош казнит тех, кто с ним не согласен?!
– Пока что нет. Однако кор’кронцы – особенно тот, серый – шастают по улицам туда-сюда. Только и ждут, когда кто скажет хоть слово, что придется им не по нраву. А как услышат… Одних арестуют на месте, за другими приходят тишком. Вон тот торговец грибами – на несколько дней лавку закрыл и пропал, а после воротился весь избитый, будто в драку встрял не на той стороне. А некоторые… те вовсе назад не вернулись.
– Политические заключенные?
Вол’джин кивнул.
– Так что мы, тролли, рот держим на замке.
Бейн фыркнул от возмущения:
– Может,
Но Вол’джин лишь с отвращением махнул длинной ручищей.
– Э-э… – скептически протянул он. – К Гаррошу нынче и не пробьешься. Я слышал, к нему даже Эйтригга пускают, только если Гаррош сам пожелает. И то он в это время со всех сторон охраной окружен. Все твердит: «Орда может то, Орда может се», а отчего в себе так уверен, какая на то причина… – тролль вновь безнадежно махнул рукой. – Не могу знать, известно ли ему, что вытворяют кор’кронцы. Но и будто он ничего не ведает, утверждать не возьмусь. Так или иначе… нынче Оргриммар для меня страшней самого темного вуду.
– Значит… его никак не остановить. Ни пробиться к нему, ни разубедить. А между тем все это безумие нарастает.
– Такие дела, дружище.
Бейн негромко заворчал, оглядывая своих воинов. В голове его зрел план. Да, дерзко, рискованно, дорого может обойтись… но этот план вполне мог спасти народ тауренов.
И даже всю Орду.
– Но почему мы ничего не находим?
Эти слова сорвались с языка помимо ее собственной воли, и, стоило им прозвучать, Джайне немедля захотелось вернуть их назад. Кейлек, Тервош и Киннди, вернувшаяся из Даларана аж с двумя сундуками, битком набитыми свитками, магическими предметами и книгами, которые, по мнению Кирин-Тора, могли помочь в розысках, разом оторвались от чтения и изумленно уставились на нее.
Джайна прикусила губу.
– Простите, – сказала она. – Обычно за мной… такого не водится.
– Это верно, леди, – с мягкой улыбкой подтвердил Тервош. – Однако и положение наше вряд ли можно назвать обычным.
Обычно Джайна была одновременно мечтательницей и реалисткой. Кстати, реалисткой окрестил ее Артас. Не в последнюю очередь благодаря сему сочетанию она и сделалась столь искусным магом. Над любой задачей ее любознательный, непоседливый ум трудился методически, планомерно, пока не находил решения. Сказывалось это и на дипломатических делах: да, ей был отнюдь не безразличен результат, однако ради этого результата она усердно трудилась, работала, а вовсе не топала ногой, не пускала слезу, не издавала жалобных криков вроде: «Но почему же мы ничего не находим!?».
– Верховный маг прав, – сказал Калесгос. – Всем нам сейчас очень нелегко. Быть может, стоит устроить недолгий перерыв?
– Мы уже делали перерыв на обед, – возразила Киннди.
– Ну да – четыре часа тому назад, – напомнил Кейлек. – С тех пор никто не шевельнулся, не распрямил спины, не сделал ровным счетом ничего. Все только таращились в книги. Так недолго напрочь утратить способность заметить что-либо, даже под самым носом.
Джайна протерла ноющие глаза.
– Еще раз прошу меня извинить. Возможно, Кейлек нашел ту самую причину, из-за которой мы до сих пор ничего не нашли.
Слова свои она слегка подчеркнула, дабы все поняли: волшебница прекрасно понимает, как это будет воспринято.
– А по-моему… – начала было Киннди.
– Ты еще молода, – перебил ее Тервош, – и сил у тебя – хоть отбавляй. А нам, старикам, без отдыха никак. Нет, если угодно, оставайся здесь и читай, но я пойду и малость потружусь в саду. Как раз кое-какие травы пора собирать.
Поднявшись на ноги, он с силой уперся ладонями в поясницу. Раздался довольно громкий хруст. Вот и суставы Джайны непременно захрустят, стоит ей встать после долгого сидения в одной и той же позе… Нет, до «стариков», как в шутку назвал их Тервош, обоим еще далеко, однако бесконечная энергия юности, питавшая ее во время всех мытарств с чумой и войной против демонов, теперь, после тридцати, начала мало-помалу убывать.
– Ты не покажешь мне город? – спросил Кейлек, прерывая ее мысли.
Вздрогнув от неожиданности, Джайна очнулась от грез.
– О, да! Разумеется! – заговорила она, поднимаясь на ноги и изо всех сил стараясь не показать смущения. – Тераморским порядком и гармонией я немало горжусь. При Катаклизме город сильно пострадал, но мы энергично отстраиваемся.
Спустившись по длинной винтовой лестнице вниз, оба вышли из башни. День выдался неожиданно ясным. Джайна кивнула браво отсалютовавшим ей стражам и коннику, лейтенанту Адену. Калесгос с искренним интересом огляделся по сторонам.
– Вон там – Цитадель, – пояснила Джайна.
Справа от них простиралась тренировочная площадка, где тераморские стражники, грохоча мечами о дерево, «бились» с манекенами. Слева доносился звонкий лязг стали о сталь: там, на открытом воздухе, обучали новобранцев. Их командиры выкрикивали приказы, а за учениями зорко наблюдали жрецы, готовые в любой момент воззвать к Свету и исцелить раненого.
– Я вижу, у вас здесь все на военный лад, – заметил Кейлек.
Продолжая прогулку, они отвернулись от упражнявшихся воинов и миновали таверну.
– С одной стороны – очень опасные болота, с другой – океан, – пояснила Джайна. – От многих угроз нужно обороняться.
– Очевидно, от Орды?
Джайна смерила его взглядом.
– Да, мы – основная военная сила Альянса на всем континенте, но, откровенно говоря, чаще всего нам угрожают дикие звери да разные темные личности.
Кейлек схватился за сердце и вытаращил глаза, изображая изумление и обиду.
– Не тревожься, – улыбнулась Джайна, – вражда у нас лишь с черными драконами с болот. Ну, а Орда нас не трогает, пока мы ее не задеваем. По-моему, в таких условиях жить бы да жить… вот только многие этого не понимают.
– Неужели Альянс настаивает на войне? – негромко спросил Кейлек.
Джайна поморщилась.
– Да, вот тут ты задел за живое, – сказала она. – Но это мы обсудим позже. Как поживают твои синие, Кейлек? Возможно, многие маги, подобно Киннди, их недолюбливают, но я-то понимаю: вам многое пришлось пережить. Война за Нексус, утрата Аспекта, а тут еще эта пропажа…
– А вот теперь ты задеваешь за живое, – парировал Кейлек, однако голос его звучал мягко.
Путь вывел их из города. Здесь мостовая оказалась не такой ухоженной и несколько грязной.