World of Warcraft. Ночь Дракона
Шрифт:
На помощь ему пришла Гренда с одним из братьев. По лбу воительницы градом катился пот.
– Идти сможешь?
– Хм-м-м! Даже бежать смогу, девочка… если потребуется!
Нет, бежать он предложил вовсе не от испуга. Кто может знать, не вернутся ли эльф крови с драконидами столь же быстро, сколь и исчезли? Изрядно потрепанным, дворфам следовало отступить туда, где они смогут прийти в себя.
– К… к тем наклонным туннелям, – скомандовал Ром.
Эти туннели располагались куда дальше от Грим Батола, но он чуял: лучше убежища не найти. Земля в тех краях изобиловала богатыми залежами белых кристаллов,
Невидимками… однако не неуязвимыми. Полной безопасности нигде на свете не сыщешь.
С помощью Гренды Ром повел дворфов прочь. Окинув взглядом потрепанных соратников, он снова увидел, как дорого обошлась им мимолетная стычка. Если б не этот рев…
Рев… Да, вмешался он как нельзя кстати, однако Ром все гадал и гадал, откуда бы этот рев мог взяться… и не предвещает ли то, что спасло жизни дворфов, чего-либо намного, намного худшего.
Глава вторая
Кориалстраз несся над Лордероном, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сутолоку внизу. Он твердо решил достичь противоположного берега бухты Барадин без малейших задержек. Сделать это было важнее всего. Позволить себе хоть как-либо ввязаться в долгое противоборство с Плетью дракон не смел. Это следовало предоставить другим, он вмешиваться был просто не вправе…
И все-таки… и все-таки исполинский красный дракон не раз нарушал данное себе слово. Не мог Кориалстраз ни допустить страданий невинных, ни оставить зверства нежити безнаказанными.
Вот и сегодня, ближе к концу хмурого дня, он увидел все это с высоты и не смог пролететь мимо, оставив огромное скопище уродливых, полуистлевших слуг Короля-лича нетронутым.
Едва почуяв запахи далекой бухты, он заметил внизу жуткое войско, готовящееся к походу… а создано то войско было из разрозненных частей тел и трупов тысячи с лишним добрых людей. Заржавевшие, выщербленные латы паладинов болтались на обнаженных, лишенных плоти костяках, из-под шлемов таращились пустые глазницы. Судя по телосложению части неупокоенных, предрассудками Плеть не страдала, не гнушалась ни женщинами, предпочитая им мужчин, ни стариками, предпочитая им молодых – все павшие годились в строй, все шли служить ее злому господину.
Для разъяренного дракона тот факт, что некоторые из них когда-то были женщинами и детьми, тоже значения не имел. Устремившись вниз, к толпам нежити, Кориалстраз обрушил на них весь ужас своего гнева. Шеренги мертвецов рассекла огненная река, в один миг уничтожившая многие дюжины жутких созданий. Иссохшие кости оказались дивной растопкой для драконьего пламени: часть неупокоенных рухнула в толпу шедших рядом, и буйное пламя хлынуло в стороны, вширь.
В бой Кориалстраз бросился, прекрасно зная, куда направляется воинство Плети: неупокоенные двигались не куда-нибудь – к волшебному куполу, укрывавшему Даларан, над которым он пролетел не так уж давно. Волшебники были врагом, коему Артас, Король-лич, не мог позволить оправиться от поражения. Чего-то подобного дракон от него в скором времени и ожидал, но скорость действий Плети превзошла все его расчеты.
Таким образом, Плеть предоставила красному дракону возможность перед отлетом из Лордерона оказать бывшим товарищам по Кирин-Тору рискованную, но дорогого стоящую услугу.
Обратив к небесам мертвые лица, воины Плети дали по Кориалстразу залп из множества разномастных луков, но стрелы их не долетели до цели. К атакам с воздуха, да еще столь грандиозного масштаба, неупокоенные не привыкли. Красный гигант свернул к северу и ударил по строю нежити там, нырнув вниз, разметав ряды воинов, а затем окатив устоявших новой струей пламени.
Тут он, наконец, почувствовал магию, всколыхнувшуюся где-то в задних рядах, и отреагировал соответственно. Дракон помоложе вполне мог бы пасть жертвой чародеев Короля-лича, но Кориалстраз был куда опытнее. Немедля отыскав взглядом новых противников, он пустил в ход собственную магию – магию немалой силы.
Земля вокруг вражеских чародеев, личей низшего ранга, некогда, по всей вероятности – вполне достойных волшебников, соблазнившихся темной мощью повелителя Плети, вмиг покрылась густыми зарослями травы, в тысячу раз превосходившей величиною обычную. Огромные стебли оплели добычу, сокрушив, разодрав неупокоенных магов на куски прежде, чем те довели коварное колдовство до конца.
«Вот так жизнь повергает небытие в прах», – мрачно подумал Кориалстраз. Супругу Аспекта Жизни, а, стало быть, верному служителю этой стороны, ему претило использовать свои силы таким образом, однако Плеть выбора не оставляла. Плеть была полной противоположностью всему, что воплощала собой его госпожа, угрозой всему сущему в Азероте.
Внезапно грудь пронзила дикая боль, отчего исполин едва не свалился в штопор. Взревев от ярости, Кориалстраз обругал себя за то, что задумался и отвлекся, точно детеныш, недавно вышедший из скорлупы. Чудом не рухнув в самую гущу Плети, крылатый исполин в последний миг выровнялся, взмыл ввысь, за серые тучи, и опустил взгляд к груди.
Из тела его торчала вонзившаяся между чешуек стрела длиной с его коготь. Наконечник ее оказался не стальным, а изготовленным из какого-то мерно пульсировавшего темного кристалла. Выстрел был исключительно точен: попадание в столь узкую брешь, да чтоб стрела впилась в тело так глубоко – дело наверняка не случайное.
Грудь снова пронзила боль. На сей раз красный дракон был к ней готов, и все же едва удержался в воздухе.
Собрав остаток сил, Кориалстраз поднялся еще выше. Отсюда остатки Плети внизу казались вереницей бегущих муравьев. Удовлетворенный тем, что больше его заклинаниями не достать, исполин сосредоточил волшебные силы на зловещей стреле.
Алая аура окутала Кориалстраза со всех сторон. Вливая в нее магическую мощь, дракон направил ток силы к наконечнику волшебной стрелы.
Черная стрела взорвалась.
Однако триумф Кориалстраза оказался недолог: в следующий же миг грудь снова пронзила острая боль. Конечно, с прежними муками она не шла ни в какое сравнение, но и пустяковой ее было не назвать. Не понимая, в чем дело, красный дракон осмотрел рану заново.
Три мелких осколка кристалла остались в теле. Волшебство, при помощи коего сотворили эту стрелу – несомненно, специально против ему подобных, иного объяснения ее существованию быть не могло, – оказалось настолько сильным, что даже такая малость причиняла Кориалстразу сильную боль.