Worm
Шрифт:
Зная, через что Вы прошли в последнее время, с тяжёлым сердцем вынуждена сообщить Вам ещё одну плохую новость. Маркиз, отбывающий приговор в Бауманском центре содержания паралюдей, упомянул в беседе с другим заключённым, что опасается за жизнь своей дочери. Я проверила все известные мне факты и выяснила, что он имел в виду. Должна предупредить Вас, что Всеотец мог заранее организовать покушение на Эми Даллон, чтобы отомстить за смерть собственной дочери от рук Маркиза."
Она должна была остановиться на этом. Бумага лежала на тумбочке Кэрол, и Эми нашла её, собирая сменную одежду для Марка с неделю назад. Кэрол, вероятно, читала ему
Эми знала, что не следует читать чужие письма, но её внимание захватил заголовок. Понимая неопределенность в судьбе своей семьи, она решила прочесть, чтобы узнать, не собираются ли они присоединиться к Гильдии, если произошло что-то ещё, что заставит их отвлечься от текущих забот.
Теперь эта дверь была открыта, и она никогда не сможет её закрыть. Она не сильно беспокоилась о возможном нападении на неё. Нет. Шокировало знание, кто её отец. Она даже подозревала, что, как и сказала ей Сплетница месяцы назад, она всегда это знала. Просто до этого момента не было причин сложить все кусочки головоломки вместе.
Маркиз был восходящим криминальным авторитетом в старые недобрые времена Броктон Бэй. Времена, когда злодеи стекались в город, чтобы заработать на буме технологического и банковского сектора, нанимали подручных из неудачников и безработных докеров. Герои тогда ещё не были организованы, а злодеи были уверены в себе и, не раздумывая, убирали их со своего пути. Маркиз не был исключением.
"Старые недобрые времена", как называют то время Кэрол и Марк. Теперь героев было больше, и наметился некий баланс между хорошими парнями и плохими, но тогда всё было намного хуже. Настоящий бардак.
Маркиз относится к остеокинетикам. Он мог манипулировать как своими собственными костями, так и костями своих врагов, если их удавалось обнажить. Он был настолько известен, что она слышала о нём даже спустя десять лет после того, как он оказался в тюрьме. Когда-то он жил на окраине города, в большом доме в лесу, у основания горы.
Она подумала, что, может быть, в этом есть и что-то знакомое. Было ли это её воображение, когда расплывчатое изображение дома пришло на ум -- рабочий кабинет с чёрным кожаным креслом и бесчисленными книжными полками. Или это какое-то реальное воспоминание из детства?
По всем отзывам, он был бессердечным и чёрствым. А она? Она больше не могла заставить себя сопереживать, когда ходила в больницы лечить раненых и больных. Это была обязанность, она заставляла себя это делать, потому что другие не поймут, если она откажется. Она вылечивала несколько человек, а потом теряла всякую способность сопереживать.
Что ещё она знала про Маркиза? Она смутно вспомнила, как дядя Нейл рассказывал о нём, когда объяснял Лазер-Шоу психологию злодеев. Были непредсказуемые злодеи, которых сложно остановить, потому что невозможно угадать, где они в следующий раз ударят, но новички при этом делали ошибки, которые можно было использовать. Ещё были организованные. Осторожные, отточившие стиль до совершенства, они повторялись, демонстрировали шаблоны, которые умный герой мог использовать чтобы угадать, где они ударят в следующий раз, у таких злодеев часто были правила или ритуалы, которые можно было против них использовать.
Нельзя сказать, что один тип злодеев
Собрать полную картину оказалось несложно. Она помнила, как Нейл быстро сменил тему, когда понял, что она слушает. Он прямо не сказал, как они поймали Маркиза, но она могла представить, что они воспользовались слабостями, которые подчёркивал Нейл. Отправить Леди Фотон, Брандиш и Флёр против него. Добавить то, что там была маленькая Эми, и Маркиз оказался слишком занят соблюдением своих принципов, чтобы оказать серьёзное сопротивление.
Это был он. Всё сошлось, невзирая на её желания.
Как же всё отвратительно сложилось. Она сама оказалась отвратительной.
В дверь постучали. Она поспешила спрятать бумаги.
– - Войдите, -- сказала она через пару секунд, которые ушли на то, чтобы собраться.
Кэрол открыла дверь и начала надевать перчатки костюма.
– - Эми?
– - Да?
Прошло несколько секунд, прежде чем Кэрол подняла взгляд с перчаток и встретилась взглядом с Эми. И взгляд был жёстким, обвиняющим.
– - Говорят, в Депо раздаётся странный вой. Слава и я собираемся в патруль, проверить.
Эми кивнула.
– - Ты можешь присмотреть за Марком?
– - Конечно, -- тихо сказала Эми. Она встала с постели и двинулась к двери. Кэрол не отошла, а осталась на месте, сверля её взглядом. Эми подошла к двери и вынужденно остановилась, ожидая пока Кэрол заговорит.
Но Кэрол молча повернулась и покинула дверной проём. Эми кротко последовала за ней.
Они не понимают!
Марк был в зале, сидел на диване. Он больше не мог надеть костюм и быть Бризантом, он почти не мог двигаться. У него был повреждён мозг. Технически -- амнезия, но не того вида, что показывают в кино и по телевизору. Марк потерял навыки, которые выучил в течение жизни. Он потерял способность ходить, говорить предложениями, держать ручку и водить машину, он потерял практически всё, что отличает жизнь от существования.
Всё, что можно было восстановить, медленно восстанавливалось и быстро забывалось, как будто его мозг стал треснувшим стаканом, который пустеет быстрее, чем наполняется. Они терпеливо работали с ним, помогали ему ковылять между ванной, залом и туалетом. Они работали с ним до тех пор, пока он почти мог сам поесть и сказать несколько слов, и они не пытались давить на него, чтобы добиться большего.
Виктория уже была в костюме Славы и снимала слюнявчик с его шеи, прикреплённый, чтобы не пачкать одежду при еде. Приёмный отец Эми повернулся и мягко улыбнулся, увидев двух других членов своей семьи. Всё, что Эми могла сделать -- не отвести взгляд и улыбнуться в ответ.
– - Мам, ты готова?
– - спросила Виктория.
– - Почти, -- сказала Кэрол. Она нагнулась к Марку и поцеловала его, и он грустно улыбнулся, когда она отодвинулась. Он пробормотал что-то личное и милое, не для ушей его дочерей, и Кэрол в ответ шепнула что-то ему на ухо. Кэрол встала и кивнула Виктории, -- пойдём.
Они ушли, не сказав ни слова. Не сказали "пока", не обняли на прощание, не поцеловали.
Виктория могла хотя бы взглянуть на меня.
Эми не ожидала, что это обидит её так сильно. Не первый раз за прошедшие недели, и она это вполне заслужила.