Я – богиня любви и содрогания
Шрифт:
Отлично! Бумага есть, ножницы есть, чернильница то… Ага! Какая–то гадость привинтила ее к столу. Огромная золотая чернильница с пером не хотела расставаться со столом, хоть убей. Я отковыряла ее ножничками, схватила перо и решила вежливо попрощаться.
– Мое терпение небезгранично! Намекаю! Оно уже закончилось! – я вздрогнула, а в голосе слышалась такая сталь, что мне, пожалуй, нужно было бы испугаться. Так! Кто тут шел в туалет? Я или он? Вот если он будет так со мной разговаривать, то я могу и показать пример, как это делается! И далеко ходить не придется.
– Не надо орать,
Я очутилась в своей комнате, а зеркало скорбно молчало. На полу валялась охапка цветов, бумага, ножницы, ткань и полная чернильница с красивым пером.
– Ну что ж! – я размяла пальцы, глядя на свое сокровище. Кто-то отделался журчащим испугом, а я – малой кровью. – Приступим!
Я отрезала ткань, мастерила букет, а зеркало продолжало скорбно молчать. «Дорогая моя, бесценная моя! Я хотел признаться тебе в своих чувствах, но так и не осмелился! Твой тайный поклонник!» – вывела я на бумажке, складывая записку в букет. Первый букет пошел! «Мою любовь к тебе трудно измерить словами, поэтому я решил измерить ее цветами! Твой тайный поклонник!».
Восьмой букет спровоцировал жесткий словарный дефолт! Я открыла первую попавшуюся книгу, переписывая оттуда. «Вы так прекрасны и очаровательны, миледи! Вашим ноги так идут вашим глазам! Вы выгрызли мне сердце! Ваш тайный поклонник». Где-то похолодела нижняя чакра, пока я представляла добрую окровавленную и очень любвеобильную красавицу, которая намекает, что «любовь зла».
Ничего! Мне еще как минимум сорок таких записок нужно! Я перевязывала букеты цветными лентами, кидала в них всю бижутерию, которая попадет под руку записку, а потом складывала в кучку.
Через два часа уставший флорист сползал по стенке, глядя на все цветочное безобразие. Пора выносить мусор!
– Адреса всех одиноких девушек, живущих неподалеку от храма! – потребовала я у зеркала, кряхтя, как старуха. Я сгребла первую партию букетов и двинулась по маршруту. Вот радости –то будет! Я оставляла букет на пороге, стучала в дверь и направлялась по следующему адресу. И так все пятьдесят раз. Домой я вернулась голодной и уставшей, найдя в доме последней девушки старенькое, засиженное мухами зеркало.
– Все! Спокойной ночи, – пробурчала я, падая от усталости на груду оставшегося хлама. Трудно быть богиней! Перед моими мутными глазами лежала раскрытая книша: "Твои волосы так замечательно пахнут! – прошептал Алекс, стоя перед ней на коленях и глядя на Анну снизу вверх". Беги, девочка, беги… Не то он у тебя нюхает… Я зевнула и уснула.
Проснулась я от того, что зеркало орет не замолкая. Я в панике вскочила на ноги, не зная, куда бежать за что хвататься.
– Дорогая богиня!!! – наперебой кричали женские голоса, а на заднем фоне слышался голос старой жрицы, призывающей к порядке. – Дорогая богиня!!! Дайте ответ!!!
Я вздохнула и поковыляла в уборную, слушая через открытую дверь крики, вопли и мольбы.
– Богиня сейчас занимается
– Кто этот таинственный незнакомец? Кто мой тайный поклонник? – истерично кричали девушки, судя по звукам, оттаскивая конкуренток. – Только она знает ответ! Ответьте, дорогая богиня!
– Число верующих равно пятьдесят шесть человек! – с удивлением в голосе заметило зеркало. Из них пятьдесят пять женщин и один мужчина!
Мысль о том, что я могла ошибиться дверью, а природа с чьей-то ориентацией заводила меня в такой тупик воображения, что я яростно стучалась в дверь здравого смысла. Хотя… Постойте… А вдруг это старенький Император? Судя по портрету, у него любовь становится синонимом обширного инфаркта, а последний военный поход был в туалет. Он же, как мужчина, уже не по телам, а по делам должен ходить! По сугубо личным и очень неотложным!
– Дорогая богиня! – взмолился женский голос, пытаясь перекричать другие голоса. – Прими мои скромные дары! Дай ответ, кто он? Тот таинственный поклонник?
Я с грустью посмотрела на книгу «Сто двадцать рецептов семейного счастья», облизнулась при виде золотистой курочки на обложке, а потом взяла себя в руки.
– Зеркало, найди мне в радиусе километра от храма всех одиноких мужиков! – потребовала я, слыша писки и визги: «Нет, я первая!».
– В связи с тем, что количество верующих у вас теперь пятьдесят человек, вы можете объединять пары! Ваша сила растет с каждым новым верующим! – странным голосом сообщило зеркало. Мне кажется, или оно на меня до сих пор обижается за букеты?
– Примите мои скромные дары!!! Только ответьте!!! – назойливо молили меня, а я посмотрела на курочку, сглотнула слюнку и согласилась. На всякий случай я даже отползала подальше, наученная горьким опытом.
Мимо меня пролетела буханка хлеба и колечко колбаски. Я почувствовала, как голодный дракон в моем желудке радостно заворочался, в предвкушении отнюдь небожественного завтрака. Я бросилась поднимать хлеб и колбасу, как меня прицельно полетел десяток яиц.
– Свои, домашние! – гордо пояснили мне, пока стряхивала с себя слизь, кроша под ногами скорлупу.
– Благодарю вас, – кисло улыбнулась я, вытирая лицо и отметая скорлупу ногой подальше.
Так, все! Надоело! Мне в лицо полетела возмущенная курица, которая била крыльями и с негодованием кудахтала. А говорят, куры не летают! Еще как летают! Я ловила ее по комнате, но курица решила, что живой не дастся. В погоне за ней я завалила гору из хлама, которой впору дать поэтично-географическое название. Курица устала раньше меня и присела на обложку книги, нахохлившись. Хитрая богиня покралась к ней, делая коварное: «цып-цып», а потом бросилась на нее, схватила и швырнула обратно в зеркало праздновать свой второй день рождения.