Я больше не буду, или Пистолет капитана Сундуккера

Крапивин Владислав Петрович

– Вот бумага. Возьми карандаш. Будешь записывать буквы, над которыми остановится стрелка.

– Ага…

Зоя Ипполитовна обратила очки к портрету. Сказала негромко, но очень значительно:

– Уважаемый капитан. Мы, ваши друзья, просим вас: обратите на нас благосклонное внимание. Ответьте на вопросы. Мы заранее благодарны всем сердцем. – Затем она протянула обе ладони поверх листка на спице.

Квадратная вертушка сперва была неподвижна. Потом… дрогнула. Сильнее. Повернулась. Синяя черточка медленно пошла над буквами по краю тарелки.

И вдруг споткнулась!

– «Я»… – нервно шепнула Зоя Ипполитовна. – Пиши.

– Ага. «Я»…

– «Эс»… «Эл»… «У»…

– Ой… «Я слу…»

– Он слушает! – И Зоя Ипполитовна возгласила приглушенно, но торжественно: – Капитан Сундуккер. Откройте нам: где, когда и как вы закончили свои земные дни?

Вертушка опять побыла в неподвижности. Затем:

– Пиши. «Э»… «Тэ»… Еще «Тэ»… – Зоя Ипполитовна шептала над Генчиком горячо и прерывисто. А гроза рокотала…

– Получается какой-то «эттайн», – прошептал Генчик.

– «Это тайна»… Духи любят говорить сокращенно… Капитан, извините нас! Мы не собираемся без спросу проникать в ваши тайны. Но, может быть, вы скажете: удалось ли вам открыть свой полюс?… Пиши, Генчик! «Дэ»… «А»…

– «Да»! Ему удалось!

– Тише, голубчик… Уважаемый капитан. Можно узнать, что это за полюс?

На сей раз вертушка долго подрагивала, но не крутилась. И наконец:

– «Дэ»… «О»… «Эр»… «А»… «Бэ»…

– Какой-то «дораб»…

– «Добра». Генчик. Он говорит: полюс Добра…

– Это где такой? – И Генчик не удержался, опять глянул на портрет. В глазах капитана мелькнула усмешка.

– «Вэ»… «Эн»… «А»… «Эс»… Генчик, он говорит: в нас…

В этот миг за окнами сверкнуло и грохнуло изо всех сил: гроза, наконец, подобралась вплотную. Генчик подскочил. Варвара метнулась с подоконника. Фонарь замигал – вот-вот погаснет. Согнутый бумажный листок слетел со спицы.

– Все. – громко сказала Зоя Ипполитовна. Шагнула от стола, щелкнула у косяка выключателем. Электрический свет сразу прогнал всю сказочность.

– Значит, больше ничего не будет? – огорчился Генчик.

– Увы… По крайней мере, сегодня – ничего. Природа вмешалась и прервала сеанс… – Зоя Ипполитовна была тоже расстроена. Она вся как-то обмякла, словно захворала. Присела к столу, облокотилась.

Тогда Генчик утешил ее. И себя:

– А чего горевать! Кое-что мы все-таки узнали!

– Что узнали, голубчик? Капитан Сундуккер не настроен делиться своими тайнами.

– Но он же сказал про полюс Добра!

– Ох, мальчик мой… По-моему, это просто отговорка. Капитан не сообщил ничего нового. О том, что существует полюс Добра и что каждый человек должен открыть его в себе самом, известно давным-давно. Об этом писали многие философы еще в древности. И капитан знал обо этом с детства. И мы с Тимой Ревчиком знали… Ревчик даже стихотворение сочинил:

Его откроем, этот полюс, – я и ты.В сердца войдут меридианы добротыИ,

как на глобусе, в одной сойдутся точке…Тогда наступит вечный век весны:Не будет злости, горя и войны…Планета сбросит страха оболочку,И он растает, как дурные сны…

Он очень славные стихи писал. Многие даже сулили ему судьбу известного поэта… Но он предпочел, как говорится, не крылья вдохновения, а крылья в полном смысле…

– Это ведь тоже хорошо, – осторожно сказал Генчик.

– Хорошо, хорошо. Не спорю…

– По-моему, вы зря так сильно расстроились…

– Я не сильно… Жаль только, что мы ничего не узнали.

– Мы узнали самое главное! Что дух капитана Сундуккера есть!

– Ну, насчет этого у меня и раньше не было сомнений… – Зоя Ипполитовна приободрилась.

– А у меня были, – признался Генчик.

– А теперь нет?

– Не-а…

– Ну, тогда славно! – Зоя Ипполитовна встала и сделалась прежней. – Будем считать, что основная цель достигнута… Ух, как расходилась непогода!

За окнами трубно ревел ливень. Этот шум даже заглушал близкие раскаты грома.

– Наверно, нам пора укладываться, Бубенчик?

– Пора… – вздохнул он. И покосился на окно.

– Надеюсь, ты не боишься спать при грозе?

– Вот еще! – И Генчик подумал, что в крайнем случае можно спрятать голову под одеяло. А то и под подушку.

Зоя Ипполитовна спала в комнате рядом с кухней. А Генчику постелила в большой, где модель бригантины. На раскладушке.

Едва Генчик лег, как в ногах у него устроилась Варвара. Нахально так, будто ее приглашали. Генчик читал где-то, что кошачье электричество может притянуть молнию. Но прогнать Варвару постеснялся.

Впрочем, гроза уже затихала. Ливень разом прекратился, за окнами шуршал мелкий дождик. Гремело теперь в отдалении, сверкало не сильно. Так что прятать голову Генчик счел излишним. И даже открыл форточку. Сразу запахло мокрыми листьями.

Скоро в разрывы туч пробился лунный свет. Он был теперь не розовый, как вечером, а серебристый с голубизной. Лучи прошли сквозь листву и стекла, отразились в зеркале и упали на паруса модели.

Бригантина «Я больше не буду» словно засветилась изнутри. Это было еще одно сегодняшнее волшебство.

Корабль вырастал, надвигался на Генчика, но не угрожающе, а ласково, словно обещал хорошую сказку. Окутывал мерцающим светом парусов. Паруса шелестели, шептали что-то. Генчик догадывался, что…

Не забыть бы утром, после сна…

Плавание

1

Генчик не забыл…

Он проснулся рано, однако Зоя Ипполитовна поднялась еще раньше. На кухне фыркал чайник, позвякивали ложки и блюдца.

Генчик прыгнул к двери.

– Зоя Ипполитовна! Знаете, что мне ночью придумалось?!