Я буду любить тебя вечно
Шрифт:
Неподдельный ужас застыл на его лице.
– Слышь, служивый, а обмундирование у тебя странное, словно из кино, - произнесла она с интересом.
– А, поняла - снимает скрытая камера? Вот приколисты! Где они спрятались?! По телеку, будут показывать? Хочу посмотреть, и девкам скажу. Вот умора будет!
– Барышня! Святым крестом заклинаю, как мне отсюда выбраться?!
– дрожащим голосом, чуть не плача, спросил солдатик.
– Все-все. Хватит. Думаешь меня «развести»? Не на ту напал.
В этот момент остановился «БМВ», и вниз поползло боковое стекло.
– Подожди
– сообщила Анжела, окно сразу стало закрываться, и автомобиль резко сорвался с места.
– Вот бляди! Из-за вас клиента упустила! Мотай отсюда!
– разозлилась Анжела.
– Барышня, не гневись только, а ты сама перекрестится, можешь?
– спросил, леденея от страха, солдатик. Анжела хотела его послать куда подальше, но потом сжалилась и перекрестилась.
– Слав-те Господи! Не нечистая сила ты!
– обрадовался солдатик.
– Но как мне отсюда выбраться, барышня? Мне непременно надо в форт, Лысогорский.
– Похоже, ты псих. Может историк какой-то, от книжек тронулся умом, хотя морда у тебя самая простецкая, - задумчиво произнесла Анжела.
– Зато наряд киношный, словно собрался штурмовать Зимний дворец.
– Барышня, не веди со мной такие речи. Боязно, - взмолился солдатик и подумал:
«Мало, что неизвестно куда попал, так и барышня оказалась революционеркой. А это сродни нечистой силе», - и снова перекрестился, словно это должно было помочь в новой беде.
Анжела, предполагая, что это розыгрыш, шутливо похлопала солдатика по карманам и заметила неприродную их тяжесть.
– Что ты там прячешь, не золото ли?
– рассмеялась она.
– Не-а, барышня. Песок там. По два фунта, согласно приказанию унтер-офицера Сиротенко. Наказание такое, барышня, - угрюмо сообщил он.
– Ладно. Дури, если охота, - она достала из сумочки сигареты, зажигалку и закурила.
Солдатик с изумлением уставился на нее.
– А дымок от табачку замечательный, - мечтательно произнес он.
– Если бы была ваша воля меня угостить табачком, барышня, я бы не отказался. Свой кисет-то я потерял.
– Она дала ему сигарету, зажигалку. Он стал неловко вертеть зажигалку в руках, не имея возможности добыть из нее огонь. Анжела помогла ему.
Тут она подумала: «Может, солдатик и не разыгрывает ее, а есть тем, кем представляется». Она любила кино, пересмотрела массу фильмов, в том числе фантастических, с перемещениями во времени. Она открыла сумочку, показала ему шариковую ручку, вызвав изумление, а презервативы в импортной упаковке он даже попробовал на зуб. Тогда она подарила этому пришельцу из прошлого сигареты, зажигалку и пачку презервативов. Вскоре он рассказал о своей тяжелой жизни и о том, как попал сюда. Сердце у нее было жалостливое, и она решила его подбодрить по-своему.
Отвела его в гущу деревьев, по дороге сообщив, что хочет его ублажить, снять напряжение. Солдатик застеснялся, но отказываться не стал. Она вручила ему еще пакетик презервативов, объяснила, как ими пользоваться, повернулась к нему спиной, приспустила колготки и трусики. Не дождавшись от него действий, обернулась и с удивлением обнаружила, что солдатик исчез. Минут десять покричала, зовя его, но
11.
Автомобиль находился посреди бескрайнего озера, и от громадной массы воды было холодно и сыро. Непроницаемая коричнево-маслянистая водная гладь была гладко-ледяной и тяжелой. Вадим оглядел далекий горизонт, но нигде не было видно признаков суши.
– Вот влип, так влип, - подумал Вадим, но, увидев обнаженную молочно-белую спину ведьмы, спящей на соседнем сиденье, успокоился. Ведьма спала на боку, отвернувшись от него. Он нежно провел рукой по спине, упруго-податливым ягодицам. Он обнял ее за плечи и поправил волосы, спадающие на лицо. Ведьма, как будто этого ждала, повернулась к нему, заключив в крепкие объятия, притянула к себе для поцелуя. Вадим с ужасом увидел ее лицо с морщинистой кожей древней старухи и широко раскрытым бескровный ртом показывающим редкие гнилостно-желтые зубы. Запахло кладбищем и уборной. Вадим испуганно закричал и проснулся.
Начало светать. Было холодно и сыро, но машина по-прежнему находилась на Лысой горе. Рядом на сиденье, в его куртке свернулась клубочком девушка. Ее била мелкая дрожь от утреннего холода, хотя автомобильная печка работала на полную мощь. Ее длинные голые ноги покрылись от холода гусиной кожей. Простецкое лицо с размазанной тушью под глазами, длинные рыжие крашеные волосы с медным оттенком, - она была совсем непохожа на ведьму, с которой он провел эту ночь. Но, слава богу, и на старуху из его сна тоже!
– Ты кто?
– удивился Вадим.
– Я Со…нет, Лариса.
– Сонет - твоя фамилия?
– Нет, я - Лариса, а ты Вадим, так ночью представился, - девушка говорила очень тихо.
– А что ты делала ночью голой на этой горе?
– вновь поинтересовался Вадим, вспомнив ее неожиданное появление.
– Я…я…я… - и слезы заглушили голос девушки.
В салоне «форда» громко играла музыка. Соня села на переднее сиденье, не позаботившись поправить юбку, которая сразу сбилась чуть ли не под мышки, открыв обозрению черные трусики, одетые поверх колготок. Она искоса глянула на водителя, - проверить, какое произвела впечатление, но он был занят маневрированием среди потока машин.
– Куда будем ехать?
– не глядя на нее, спросил он.
– Развернемся на Лыбидской, поедем обратнотном направлении, а там я покажу, - бодро скомандовала Соня, и положила свою ладонь на его ногу, возле паха.
«Клиента надо настраивать, как скрипку перед концертом. Иначе может произойти большой облом», - частенько делилась она своими секретами с подругами по профессии.
Следуя указаниям Сони, через десять минут «форд» бежал по грунтовой дороге на Лысой горе. Соне неоднократно приходилось здесь обслуживать нетерпеливых клиентов, хотя само это место ей не нравилось.