Я буду твоим единственным
Шрифт:
– Поля, нам нужно что-то делать с твоей работой, - говорит он с легким раздражением в голосе, опирается на спинку стула.
– Мы так никогда не перейдем на новый уровень.
Не начнем трахаться — он имеет в виду.
– Да, я согласна. Но дело не только во мне. Недавно, например, именно ты уезжал в командировку. И раньше восьми-девяти ты редко освобождаешься.
– Я тебя не подгоняю. Можем еще полгода целоваться, без проблем. Ты мне очень сильно нравишься, но... Полин, попробуй перевестись на дневные смены. Я знаю, это реально.
–
– Да. Тогда мы сможем все вечера проводить вместе. Ты будешь спать ночью, как все нормальные люди. Это очень важно для отношений. Зая, я просто даже не знаю, выдержим ли мы в таком режиме. И как долго.
– Я подумаю, - киваю Сереже.
– Честное слово. Я все понимаю. И я хочу, чтобы у нас получилось.
Весь следующий день кручу в голове вчерашний диалог. Надо что-то решать. Еще одного хорошего парня я упустить не могу. Нам с Газзи, конечно, хорошо вдвоем. Но пять лет хранить верность мужику, который об этом даже не просил, - попахивает идиотизмом.
Софья Ашотовна уходит домой в четыре, и я откладываю разговор до утра. Я правда собиралась, просто все время что-то отвлекало.
Ближе к полуночи привозят подростка с аппендицитом, как раз моя очередь идти. Все проходит гладко, малыш - боец, мы - довольны собой. Работаем быстро, четко, без единой задоринки. Хирург отправляется сообщить родителям хорошие новости, я отмываюсь, держа во рту крестик. А потом иду по коридору в сестринскую.
По пути напеваю жутко популярную песенку про грязный секс, наркотики и разврат. Начальства ночью нет, поэтому все в более-менее расслабленном состоянии. По пути мне встречается молоденький ординатор, который мгновенно включается и эмоционально пропевает куплет, мы заканчиваем дуэтом, делаем пару па, глядя друг на друга, и так же молча расходимся. Без тени улыбки.
Чем еще заниматься ночью в больнице? Хотя бы спеть о разврате, не до хорошего.
Все в том же танце я заваливаюсь в сестринскую, делаю эффектный взмах рукой и замираю, едва не выругавшись вслух.
Про себя, конечно, не сдерживаюсь. За столом сидят Алиса, Таня. А также рентгенолог и зав. Пьют чаек с печеньем.
Это не что иное, как несанкционированное вражеское вторжение!
При моем появлении все замолкают и оборачиваются. Скоро месяц, как мы с Ильей работаем в одной больнице, а я все не привыкну к его обществу.
Вроде бы и адаптировалась к тому, что сердечко постоянно колотится и внутри все болезненно сжимается при каждом его появлении или звуке голоса Меня даже уже не так сильно дурманит его запах, который я иногда ловлю во время общих операций. Кручусь же рядом, а работа у нас иной раз физически тяжелая, даже мужики потеют.
А все равно екает в груди. Каждый раз при виде этого мужчины екает.
– Вечер добрый, - говорю я настороженно.
– Отстрелялась? Чай будешь?
– спрашивает Алиса. Судя по ее тону — все в порядке, эти двое просто приперлись
Я бросаю взгляд на стол и понимаю, что Ветров не просто вторгся на мою территорию, но еще и захватил в плен мою кружку. Месяца не прошло, а он уже освоился. Сидит удобно в своей серой робе. Как тут и был всегда.
– Ты чего такая счастливая?
– интересуется рентгенолог.
– А чего грустить? Все хорошо ж.
– И то верно.
– А вы что тут делаете?
– спрашиваю я у Ветрова.
– В смысле не ваша же смена.
– Видела, что внизу творится?
– включается Алиса.
Приемная БСМП — это совершенно особое место. Если кто-то где-то подрался, упал, покалечился, в том числе по пьяни, — его везут к нам. Все самые яркие тусовки города заканчиваются у нас в приемке! К началу вечеринки травматологов обычно не приглашают, но ближе к финалу мы, конечно, главные звезды.
– А что там? Разве сегодня какой-то праздник?
– Свадьба, - сообщает Ветров, зевая.
– Уже три башки наживую зашили.
– Судя по запашку, что там стоит, не так уж и наживую!
– включается Таня, хихикнув.
– Прекрасно, - говорю я.
– Срочных по нашей части нет?
– Пока нет, но ты больше никуда не ходи сегодня, можешь мне понадобиться, - сообщает Илья и смотрит на меня.
– Раз уж я приехал. Чувствую, кульминация впереди.
– Илья Викторович, дайте мне еще один шанс, - складывает бровки домиком Алиса, подливая ему кипятка. В мою кружку. Если новый зав ей так сильно нравится, то и делилась бы с ним своей посудой!
– Алиса — прекрасная медсестра, - сообщаю я.
– Она заслуживает второго шанса.
– Все заслуживают, - соглашается Илья, окидывая меня внимательным взглядом, и я невольно жалею, что на мне не балахон пятьдесят второго размера.
– Но мне нужна универсальная помощница. Кстати, на постоянку, - добавляет он между делом.
Мое бедное колотящееся сердечко срывается и уходит в пятки.
- В каком плане на постоянку?
– уточняю я. Беру стул и сажусь рядом с ним.
– Тебе чай налить?
– предлагает Илья.
– Давай чашку, поухаживаю.
– Вот моя чашка, - указываю я на темно-синюю кружку в его руке.
– А другой нет?
– спрашивает он.
– Нет, - чеканю я.
– Есть, - говорит Алиса и достает из шкафчика общую.
– Ты чего такая злая?
– улыбается Илья. Он откидывается на стену, как на спинку стула, и чуть шире разводит ноги. Зачем-то.
– Помою я ее за собой, - подмигивает.
– Не утруждайтесь, я сама помою, - отрезаю таким тоном, будто собираюсь ее натирать с хлоркой. Тут же жалею! Я переигрываю, перехожу черту, так можно ответить бывшему мужу, но никак не боссу.