Я буду жить до старости, до славы...
Шрифт:
Ну, будьте здоровы.
Большой привет от всех наших.
Ваша Люся
Публикация Ирины Басовой
Письма Б. М. Лихарева к Л. Г. Басовой
22 августа 1957
Ленинград
Милая, славная Люсенька!
Как я рад, что могу подтвердить тебе то, в чем ты вроде как бы сомневаешься. Действительно, Борина репутация полностью восстановлена, и я имел счастье напечатать в «Ленинградском Альманахе» кусочек из «Триполья» [445] . Книжки его я сохранил, в одной из них нашелся и портрет. «Альманах» я тебе посылаю вместе с письмом. Перед памятью Бориной совесть у меня чиста, он всегда был моим другом. Люся, я еду в сентябре в Турцию и постараюсь достать там нужные тебе лекарства. Если только они есть, я их достану. Когда наши ребята, Решетов [446] и другие, ездили на теплоходе, я их просил об этом, но они засуетились по заграницам, ни черта не сделали. Книга Б. П. К<орнилова> будет большой, более 10 тысяч строк. Ее готовят, она должна быть издана в будущем 58-ом году [447] . Собирают ее Ольга Федоровна и ее помощники. Деятельно разыскали Борины публикации. Прямо не верится, что ты так больна, я тебя представляю только прежней Люсей. Ведь Крым все-таки хорош,
444
Письма публикуются по автографам из личного архива И. Б. Басовой. Сокращения при публикации раскрыты в ломаных скобках, подчеркнутые слова выделены при печати курсивом, описки исправлены без пояснений; сохранены авторские словообразования («привключения», «по заграницам»), а также написание некоторых слов с прописной буквы.
445
Имеется в виду публ.: «Коммунисты идут вперед: Из поэмы „Триполье“» («Утро. Смазано небо зарею как жиром…») // Ленинградский альманах. Л., 1957. Кн. 12. С. 238–240.
446
Поэт Решетов Александр Ефимович (1909–1971). С 1925 г. жил в Ленинграде, публиковался в журналах «Резец», «Юный пролетарий», «Звезда», «Красная нива», «Октябрь» и др.; автор поэтических сборников «Так мы живем» (М.; Л., 1931), «Северные стихи» (Л., 1941), «Ленинградская доблесть» (Л., 1942), «Стихотворения (1929–1949)» (Л., 1950) и др.
447
Первый посмертный сборник Корнилова вышел в 1957 г. См. прим. 486
Милая Люсенька, рассчитывай на меня во всем, все, что ты мне поручишь, я исполню с радостью.
Напиши мне в Ленинград. А может быть, я сумею и навестить тебя в твоем уединении. Это может случиться в сентябре, ведь я, видимо, буду в Одессе на обратном пути из Турции, куда еду, видимо, 1 сентября в туристскую поездку на 14 дней.
Не знаю, правда, состоится ли сие и увидит ли «неверный» красоты Стамбула.
Крепко тебя целую и желаю здоровья и счастья.
Твой Борис Лихарев.
Л<енингра>д, ул. Рылеева, 5, кв. 2
Телефон Ж. 2-65-26
«Комарово»
17 октября [19]57 г.
Дорогая Люсенька!
Получил твое письмо, а следом за ним и второе. Задержался с ответом потому, что был в отпуске, не бывал в городе, а торчал на даче, под Териоками, в Комарово.
Как ты и угадала, в Туретчину я не попал — экспедицию отменили. Спасибо тебе за приглашение погостить у тебя. Это осуществимо, но не сейчас. Много дел. Попозднее, может быть, и соберусь.
На Ольгу Федоровну Берггольц [448] ты не обижайся, наша Оля не совсем-то здорова, — она сильно пьет, почти как Боря К<орнилов>. Это мешает ей сосредотачиваться, единственное, что можно пожелать ей, это хоть крошку счастья, которого у нее нет, а ведь она умница. Некто Бернович [449] , сохранивший многое из Корниловского, ведет книжку. Сейчас главный редактор издательства «Советский Писатель» в Ленинграде Илья Корнильевич Авраменко [451] . Помнишь ли ты этого «Сменовца»? [451] Я говорил с ним, книжка Бориса должна выйти в будущем году [452] . Предисловие все-таки Ольга написала. Если у тебя, как ты пишешь, есть не печатавшиеся Борины стихи, присылай их мне. Я их тут же напечатаю хотя бы в «Альманахе», который, как ты, вероятно, заметила, я и веду [453] . Кроме того я их передам в «Сов<етский> Писатель» для привключения в книжку. Распланировку стихов в книжке, я думаю, надо сделать соответственно. Лекарства поищу. Что касается Бориной мамы, посылки ей «Альманаха», то это пока трудно осуществить, так как ты, будучи верной дням своей юности, позабыла сообщить мне адрес Бориной матери. На деревню дедушке я послать «Альманах» не решаюсь. Исправь свою вину поскорее, и я тогда разорюсь на 11 рублей с копейками — вышлю «Альманах» этой, наверное, славной маме. Пиши, Люсенька, ты чудно пишешь. Не унывай. Шлю тебе привет с Финского залива, на берегу которого я поселился, так как выстроил в поселке Комарово (быв. Келомякки) [454] небольшой домик, в котором и пишу тебе это письмецо, сбежав от городской суеты. У нас вчера лупил снег, но моя мама (ей 83 годика), гостящая у меня, стойко перенесла ту напасть. Пусть ее пример будет нам наукой. Целую тебя крепко.
448
Об О. Ф. Берггольц см. «Я хочу жизни — много, много…» Дневник О. Ф. Берггольц: 1928–1930 годы. (наст. изд.)
449
О М. П. Берновиче см. «Но о сохранении рукописей после меня пора подумать…» Переписка Л. Г. Басовой с М. П. Берновичем. (наст. изд.)
451
О литературной группе «Смена» см. «Я хочу жизни — много, много…» Дневник О. Ф. Берггольц: 1928–1930 годы. (наст. изд.)
451
О литературной группе «Смена» см. «Я хочу жизни — много, много…» Дневник О. Ф. Берггольц: 1928–1930 годы. (наст. изд.)
452
Книгу стихотворений и поэм, подготовленную Берггольц и Берновичем, редактировал Авраменко.
453
Лихарев был главным редактором «Ленинградского альманаха» с 1955 по 1959 г. (Кн. 10–17); в состав редколлегии альманаха в эти годы входили: И. К. Авраменко, А. М. Бейлин (отв. секретарь), Ю. П. Герман, А. Л. Дымшиц (с № 13 Б. О. Костелянц), В. К. Кетлинская, В. Б. Соловьев.
454
Речь идет о писательском поселке, возникшем в Комарово в середине 1950-х годов.
Твой Борис.
На полях слева:
Книжка Борина в наборе.
Подготовка текста И. Басовой, комментарии Н. Прозоровой
Людмила Басова. <Жена поэта>
Воспоминания
С Корниловым я познакомилась в 1930 г. в Ленингр<адском> Доме печати во время 17 конференции ЛАППа [456] , на которой он за свои кулацкие тенденции в поэзии был исключен.
455
Воспоминания Л. Г. Басовой из частного архива ее дочери И. Б. Басовой (Франция) представляют собой три мемуарных рукописных фрагмента с авторской правкой. Записи сделаны на отдельных листах, один из текстов имеет название «Жена поэта». При публикации воспоминаний сокращения в тексте раскрыты в ломаных скобках, синтаксис приближен к современным правилам, сохранено авторское написание некоторых слов («счастие», «тесность»), описки и ошибки исправлены без пояснений.
456
Возможно, ошибка памяти. В мае 1930 года в Доме печати проходила III-я областная конференция Ленинградской ассоциации пролетарских писателей.
Его жена, молодая поэтесса Ольга Берггольц, всеми силами способствовала этому решению. Она была убеждена, что для коммунизма Корнилов не созрел. И верно, он был поэт совсем особый — по-детски влюбленный в Блока, Есенина, Маяковского и Багрицкого.
Приходил в восторг от каждой
Вообще надо сказать, что этот английский поэт пользовался необычайной любовью советских поэтов того времени, его постоянно читали, ему подражали, особенно ЛОКАФовцы [458] — и недаром в большинстве военных стихов того времени звучат его интонации.
457
Киплинг Редьярд Джозеф (1865–1936) — английский писатель и поэт.
458
Локафовцы — члены Ленинградско-Балтийского отделения Литературного объединения Красной Армии и Флота (ЛОКАФ), которое было учреждено 29 июля 1930 года с целью организации работы писателей вокруг военно-патриотической темы. Печатным рупором организации, существовавшей по 1934 год, был в Ленинграде журнал «Залп», в котором печатались Н. Тихонов, Г. Фиш, П. Лукницкий, Д. Левоневский, А. Гитович, Н. Браун, А. Решетов и др. Корнилов стал печататься в «Залпе» с 1932 года. Подробнее о деятельности ЛОКАФ см.: Шошин В. А. Ленинградско-Балтийское отделение Литературного объединения Красной Армии и Флота (1930–1934) // Из истории литературных объединений Петрограда-Ленинграда 1920—1930-х годов: Исследования и материалы. СПБ., 2006. Кн. 2. С. 160–189.
В стихах Корнилова влияние Киплинга меньше сказывалось, чем, напр<имер>, в стихах Гитовича [459] и даже Прокофьева [460] , но любил он его самозабвенно. В одно из своих стихотворений он вставил две строчки Киплинга, но я, будучи 16-летней девочкой и не знакомой в то время с Киплингом, слушая стихи Корнилова, не заметила в них никаких кавычек, и строчки — «Мне довольно продажных женщин, / Я хочу целовать одну» [461] были восприняты мною как корниловские, и жалость к поэту, обреченному на поцелуи «продажных женщин», и чувство, что такие строчки мог написать только хороший поэт, сыграли какую-то роль в наших отношениях. А тут еще семейная жизнь Корнилова лопнула от «политических разногласий»… и я стала его женой.
459
Об А. И. Гитовиче см. прим. 198.
460
Прокофьев Александр Андреевич (1900–1971) — поэт.
461
Стихотворение Корнилова, в котором цитировались бы строчки из поэмы «Мэри Глостер» Киплинга, не выявлено. Среди первых переводчиков Киплинга в России были Ю. Н. Чюмина, А. И. Оношкович-Яцына, М. А. Фроман. Корнилов и его современники, видимо, знакомились с «Мэри Глостер» (1894) в переводе А. Оношкович-Яцына по книге: Киплинг Р. Избранные стихотворения. Петроград, 1922. С. 46–49.
Каково же было мое разочарование, когда через год, читая Киплинга «Мери Глостер», я нашла в них эти строчки? [462] Жили мы в гостинице «Англетер» — в соседнем номере от того, в котором повесился Есенин [463] . Для Корнилова это имело какое-то значение. Жили вместе с его другом Дм. Левоневским, милым, но в большой мере ленивым поэтом [464] . Время было суровое. Стихи легче было написать, напечатать, чем получить за них деньги. Помню бухгалтера Клааса из «Красной газеты» [465] , который неделями мучил писателей, приходивших к нему за гонораром.
462
Там же.
463
В последние дни перед смертью Есенин общался с семьей Устиновых, которые также жили в гостинице «Англетер». Е. А. Устинова, жена писателя Г. Ф. Устинова, вспоминала: «28-го я пошла звать Есенина завтракать, долго стучала, подошел Эрлих — и мы вместе стучались. Я попросила наконец коменданта открыть комнату отмычкой. Комендант открыл и ушел. Я вошла в комнату: кровать была не тронута, я к кушетке — пусто, к дивану — никого, поднимаю глаза и вижу его в петле у окна. Я быстро вышла» (Устинова Е. Четыре дня Сергея Александровича Есенина // Сергей Есенин глазами современников. СПб., 2006. С. 548.
464
О Д. Левоневском см. прим. 199.
465
«Красная газета» издавалась Ленинградским областным издательством Обкома ВКП(б); Клаас Генрих Карлович был заведующим этим издательством.
Жить в гостинице было дорого. И мы с Корниловым, проскитавшись целый год по знакомым, получили комнату на Карповке, в доме литераторов [466] . Не знаю, какой это сейчас дом, кто живет там [467] .
Но тогда дом был ужасный. Из «классиков» жили там только Алексей Чапыгин [468] , но он был «зверски богат» и мог на свой счет поставить печку, отремонтировать что… [469] Жили там тогда Либединский, Дм. Остров, Юлий Берзин, Берггольц [470] . Но наша комната была особой, маленькой, за кухней, без печки, не согревали десятки примусов, шипящие на кухне, и обильные сплетни писательских жен, которые были слышны в нашей комнате. Мерзли мы в ней стоически.
466
Имеется в виду Дом писателей на ул. Литераторов, 19. Известно, что по завещанию инженера В. Ф. Голубева, умершего в 1902 году, его наследники пожертвовали в Литературный фонд 150 тыс. руб. на устройство Общежития русских писателей. По проекту архитектора Е. П. Вейнберга на Петроградской стороне, у реки Карповки, был построен и открыт в 1905 году двухэтажный особняк, который стал называться Домом писателей имени В. Ф. Голубева. В разное время здесь жили М. В. Матюшин, П. Н. Филонов, А. П. Чапыгин, М. М. Зощенко. См. об этом в кн.: Полевая М. И. Дома Голубевых. СПб., 1997.
467
В настоящее время там находится детский сад № 50 Петроградского района Санкт-Петербурга.
468
Чапыгин Алексей Павлович (1870–1937) — прозаик, автор исторических романов, жил в Доме писателей с 1924 года.
469
Далее текст оборван.
470
Среди упоминаемых лиц Остров (наст. фам. Остросаблин) Дмитрий Константинович (1906–1971) — прозаик; Берзин Юлий Соломонович (1904–1942) — писатель, драматург. О Либединском см. прим. 305, 307.
В 1932 г. Литфонд выделил нам комнату в Фонарном переулке [471] . Большая, неуютная, холодная, она все же была снабжена печкой. Мебели, конечно, не было.
Был стол, который заменял нам буфет, и была шуба, огромная касторовая шуба на хорьках, с бобровым воротником, служившая нам постелью.
Днем ее, большую, не перешитую, с чужого плеча, носил Корнилов, вызывая у своих друзей ассоциации со стихами Багрицкого — «шуба с мертвого раввина под Гомелем снята» [472] .
471
Адрес семьи: Фонарный переулок, д. 10. кв. 12.
472
Из «Думы про Опанаса» (1926) Э. Багрицкого.