Я была здесь
Шрифт:
Я беру банку. Официантка ставит нам корзиночку с чипсами и сальсу, я зачерпываю и обнаруживаю, что есть можно. Какое-то время мы пьем и разговариваем о пустяках. Он рассказывает о гастролях, о том, где спали на полу, о том, как чистили с барабанщиком зубы одной щеткой, потому что он свою потерял. Я говорю, что это ужасно. И что в Севен-Элевен наверняка можно было купить новую. Но он отвечает, что тогда бы такой истории не вышло, и я вспоминаю, что Бэн МакКаллистер делает все напоказ.
Потом мы разговариваем о котятах, он показывает
Я вдыхаю поглубже.
– Я кое-что нашла.
Бэн смотрит на меня. Эти глаза. Приходится отвести взгляд в сторону.
– Что?
– Кое-что на компе Мэг. А потом раскопала дальше. – Я начинаю с документов, раскодированных Гарри. Я хотела даже показать ему переписку Мэг и All_BS, я взяла ее с собой, но не успеваю, потому что он резко меня перебивает.
– Ты же обещала рассказать, если что найдешь.
– Вот, говорю.
– Но это лишь потому, что я тебе позвонил. А если бы нет?
– Извини. Как-то особо смысла не видела.
Я этим ничего такого сказать не хотела, но он откидывается на спинку с таким злым видом.
– Ковбойка Коди предпочитает разъезжать одна, да? – с характерным рыком говорит Бэн.
– Я к такому не привыкла, но теперь приходится, – говорю я и отталкиваю тарелку. Аппетит снова пропал. – Потому и взялась за это.
Секунду он молчит.
– Я знаю. Извини.
Я жму пальцами на глаза, пока все не становится черным.
– Значит, слушай. Мэг говорила, что беседовала с кем-то по душам, и он рекомендовал ей пойти к врачу в кампусе и попросить выписать антидепрессанты. Я подумала, может, она с тобой разговаривала.
Он фыркает:
– Ну да.
– Что значит «Ну да»? Она тебе много писала.
– Об антидепрессантах там ни слова не было. – Бэн открывает еще одно пиво. – Ты же все читала. Это было как поток сознания. Она не столько для меня это писала, сколько просто на мой адрес.
– Да, похоже…
– И я ее послал, Коди. Или забыла? – он принимается крутить в руках пачку сигарет. – Это не я. Может, кто-то из соседей по дому.
– Не Элис и не Ричард, и, по их мнению, не кто-то из университета. Хотя, может, и так, я не знаю, с кем она там общалась. Но Ричард считает, что это скорее кто-то из сиэтлских друзей.
Бэн пожимает плечами:
– Возможно. Но не я. А какое вообще это теперь имеет значение?
Если она с кем-то разговаривала об антидепрессантах, может, и о форуме и All_BS – тоже. Но Бэну я о «Последнем решении» не рассказываю. Боюсь, что он снова разозлится, хотя и не имеет на это никакого права.
– Мне нужны ответы на мои вопросы, – расплывчато отвечаю я.
– А в медцентре спросить нельзя?
– Это же конфиденциальная информация.
– Да, но пациент-то уже мертв, – Бэн осекается,
– Все равно не говорят. Я пробовала.
– Может, пусть ее родители позвонят.
Я качаю головой.
– Почему?
– Потому что они об этом ничего не знают.
– Ты не сказала?
Нет. Им я ни о чем из этого не рассказывала. Эта тайна стала уже такой громадной, разрослась, как раковая опухоль. Теперь я уже точно никак не могу поведать об этом Гарсиасам. Это будет для них чересчур. Но я все же продолжаю думать, что если найду этого All_BS, если можно будет что-то сделать, то тогда я смогу им сказать. Глядя в глаза. Я к ним уже несколько недель не заходила. Сью часто оставляет мне голосовые сообщения, зовет на ужин, но одна мысль оказаться с ними в одной комнате…
– Просто не могу, – говорю я и кладу голову на стол.
Бэн протягивает руку и гладит меня, это одновременно и удивительно, и на удивление хорошо успокаивает.
– Ладно, – говорит он, – мы можем походить по сиэтлским клубам. Узнать, с кем она разговаривала.
– Мы? – от этого слова становится настолько легче.
Бэн кивает.
– Завтра утром мы едем домой. И ты с нами. Обойдем клубы. Вечером в субботу соберутся все. Поспрашиваем. Можем снова письма ее перечитать. Найдем что-нибудь.
Во время концерта я внимательно наблюдаю за Бэном. Играют они хорошо – не супер, но хорошо. Бэн рычит, делает свои выпады, видно, что парень он харизматичный. Я вижу, как на него реагируют девчонки-слушательницы, и отчасти прощаю Мэг за это. Перед ним было бы трудно устоять.
В какой-то момент он прикрывает глаза от прожекторов и всматривается в толпу, как и в первый раз. Но на этот раз у меня возникает отчетливое ощущение, что он действительно ищет меня.
19
После концерта мы ночуем в чьем-то доме. Я сплю в комнате Лорейн, студентки из колледжа. У нее очень много пирсинга, в целом она приятная, хотя и постоянно трещит о ребятах из группы. Бэн и остальные Скарпы окапываются на диване или в подвале в спальниках. На следующее утро мы завтракаем бейглами с помойки и начинаем собираться в путь.
– Готовься, – говорит Бэн.
– К чему?
– К вони. Мы восемь дней в пути. И паховую экзему в нашем фургоне легко подхватить, достаточно просто там посидеть.
Остальные ребята из группы смотрят на меня с подозрением. Они в курсе, что я подруга той его девочки на одну ночь, что умерла?
Я сажусь на импровизированную скамейку из двух досок, положенных на усилки. Бэн располагается рядом. Мы выезжаем на трассу I-90, ребята спорят из-за того, что слушать. Со мной никто из них не разговаривает. Когда мы останавливаемся на заправке, они покупают всякий фастфуд, а я спрашиваю у Бэна, в чем дело.
– Я правила нарушаю.
– Какие правила?