Я – другой. Книга 2
Шрифт:
– П-п-привет! – замерев как вкопанный, произнес Рома.
Человек молча наставил на инженера винтовку, тот уронил трос в грязь, подняв руки. Что-то в оружии незнакомца показалось Гвоздеву неуловимо знакомым. «Катюша» покоилась у него на коленях, но вскинуть ствол, не подвергнув жизнь Ромы опасности, было невозможно.
– Мужик, ты чего? – Гвоздев попробовал вступить в переговоры.
Тот промолчал, зато за него ответили другие. С легким всплеском заворочались болотные кочки, поднимаясь… на ноги?! Из ближайших кустов с треском выламывались еще несколько фигур.
– Братки!.. – Гвоздь отложил «Катюшу» и спрыгнул с танка, по колено погрузившись в грязь. – Как же вы здесь?… Откуда?!
Болото пыталось удержать Гвоздя, но он, не замечая сопротивления, пер к ближайшему бойцу, раскрыв объятия и улыбаясь, как умалишенный. Сойти с ума было отчего – плечи бойца украшали лейтенантские погоны. Погоны армии, в которой когда-то служил Гвоздь. Погоны, которые он и не мечтал уже когда-нибудь увидеть. Лейтеха смотрел на новоявленного «брата» крайне недоверчиво, поэтому Гвоздев на ходу начал представляться:
– Гвоздев Андрей Дмитриевич, капитан. Номер военной части – один-пять-шесть-семь-три. Личный номер – эн-ка-а-а-ах!..
Лейтенант с размаху двинул прикладом Гвоздю в солнечное сплетение. «Бехтерец» погасил силу удара, но всего равно ее хватило, чтобы воздух вылетел из легких. Гвоздев согнулся пополам.
– Друг, ты чего-то не понял! – задыхаясь, проговорил он. – Я ваш, я – свой!
– Угу, – хмуро ответил лейтеха и приложил Гвоздева поперек спины.
Тот на ногах удержался.
– Ну все, поганец, считай, что допрыгался. Буду тебя уму-разуму учить, – сообщил Гвоздь, а мысленно добавил: «Поехали!»
Сшиб он лейтенанта, как заправский защитник-регбист, – перехватив за пояс и впечатав плечами в грязь. Но втоптать его туда окончательно не получилось: лейтеха вывернулся, разорвал захват вокруг своей талии и ударом берца в грудь отправил Гвоздева в полет.
Больно не было, защитный костюм и здесь не подвел. Но обидно было до слез. Гвоздев привык ломать своих противников мизинцем, а тут получил более чем достойный отпор.
– Хорошо, – всплывая и отплевываясь, многообещающе произнес Гвоздь, – попробуем по-другому.
Но по-другому ему попробовать не дали. Двое подскочивших к месту приземления бойцов закрутили-заломали Гвоздю руки. Тот напрягся… и ничего. Враги как минимум не уступали ему в силе. А так как их было двое, то в мутную жижу они мордой Гвоздева все-таки макнули.
«Горыныч» взревел двигателем. Ласка все так же невозмутимо сидела на его борту. «Задействовала удаленное управление, – догадался Гвоздев. – Ай молодец! Не прошли даром уроки Шершня!» Широкие гусеницы месили болотную грязь так, что комки летели метров на пятнадцать вверх. Но вытолкнуть танк наружу не смогли: его орудие главного калибра и вспомогательные башни так и остались погруженными в болото.
– Слезай с брони, глуши танк, – ровным голосом отдал приказ лейтенант.
Ласка колебалась. Тихо запела турбина «Луня», установленного на
– Не советую, – угрюмо произнес лейтенант, и девушку взяли на прицел сразу несколько его подчиненных.
Вой дрона стих. Ласка могла бы попытаться его запустить, попробовать расстрелять неизвестных солдат из танковых орудий, скрытых под водой, но, по мнению Гвоздева, она приняла правильное решение. Она могла бы успеть уложить несколько противников, но ответные очереди разорвали бы ее на части.
Девушка спрыгнула с танка и подняла руки вверх. К ней сразу подбежали двое бойцов и нацепили наручники. С Ромой проделали ту же операцию. Странно, но неизвестные нападавшие обошлись без нейроблокираторов. Однако, понимая, что импов железки на руках надежно не удержат, оружия с пленников не сводили. И злобных взглядов тоже.
Руки же Гвоздя обмотали альпинистской веревкой толщиной в палец от плеч до ладоней. И получившийся «кокон» той же веревкой примотали к туловищу. И откуда только ребята в родной до слез форме знали о его сверхчеловеческой силе?
Глава 9
Отряд, захвативший их, по топи передвигался очень шустро. Гвоздь отметил, что бойцы шли не напролом по прямой, а по притопленной петляющей гати. Это говорило о том, что налетчики в этой местности обосновались не вчера и даже не месяц назад.
– Лейтенант, я честно свой, – вновь попытался достучаться до разума лейтехи Гвоздь. – Остановитесь, поговорим. Проверь мой чип…
– Кляп, – коротко скомандовал тот, и конвоир Гвоздева сноровисто исполнил приказ командира.
«Ну, гаденыш, дай только до твоего начальства добраться. Я тебя за издевательство над главнокомандующим на губе сгною! – подумал Гвоздев, в ярости жуя грязную тряпку, которую ему запихали в рот. – Чем я судьбу прогневил? Что чужие бьют, это понятно, но свои?! Хотя хрен его знает, какие они „свои“. Форму нацепить кто угодно мог. Начиная от мародеров и заканчивая пациентами психушки». Невеселые мысли оборвала команда командира.
– Пацана и девку – в холодную. Этого – со мной к бате, – распорядился лейтеха.
Гвоздь недоуменно огляделся. Они стояли на прогалине, по пояс заросшей пожелтевшей осокой. Среди клоков свалявшейся травы не было видно ни домиков, ни даже палаток. Но сопровождающие упорно перли его вслед за лейтенантом. Ну не под той же покосившейся березой их «батя» заседает? Понять, куда его тащат, Гвоздев смог только тогда, когда лейтеха нагнулся и поднял покрытую дерном крышку люка.
«Землянка?!» – мелькнула догадка, и Гвоздя тут же спустили вниз по грубо сколоченной лесенке. Внутри царил полумрак, а в нос ударил запах дымка и чего-то явно прокисшего. Новые глаза не могли похвастать режимом ночного видения, поэтому различить, куда его тянут, он не мог. Протащив его по бревенчатой стенке спиной, двое конвоиров и лейтеха втолкнули пленника в комнатушку со столом из необструганных досок. На нем стояла и освещала комнатку мертвенно-бледным светом колба с низкотемпературной плазмой внутри.