Я Гордый часть 6
Шрифт:
Оказавшись за дверью, я облегченно выдохнул, а после, подхватив злющую ханьку, утащил ее в свою каюту, успокоил нежным поцелуем и хватанием за всякие места.
— А теперь рассказывай, что ты не поделила с этим бол-ваном?
— Го — ванном. Это имперский титул.
— Да мне без разницы. Говнован или Болван. Требую подробностей. Или мне пора начать ревновать?
— Не нужно, — поцеловала она меня. — Я твоя, и никто иной мне не нужен. А этот… Да, ты прав, мы знакомы. Он отец моего ребенка.
— Подробности, — сел я на кровать и усадил ее рядом с собой.
— Да какие подробности… Ты же знаешь, что я из
Узнав о моей беременности, он сразу испарился. Ну да, связь с опальным и нищим родом ему была не нужна и могла плохо отразиться на его карьере.
После этого родился Лю, а через месяц бабушка умерла. Я осталась одна — без денег, связей и с маленьким ребенком на руках. Двоюродная сестра согласилась приютить меня на время. Будучи замужем за ванном небольшой провинции на юге империи, она могла открыто поддерживать нас. Был даже разговор, чтобы я вышла за него замуж, но что-то не срослось.
Но сидеть в нахлебниках я не собиралась. Оставив Лю на ее попечение, я вступила в отряд, который подчинялся непосредственно младшему брату императора. Нет, просто так меня бы не взяли, но помогла рекомендация ректора академии. Жизнь стала налаживаться. Заработанных денег хватило, чтобы снять хорошую квартиру и перевести ребенка поближе к себе, наняв ему няньку. Командировки были достаточно редкими, и я могла больше времени проводить с сыном.
За это время его отец ни разу не поинтересовался, что происходит с ребенком и его матерью. Ну, и конечно же, никакой помощи от него не было. Хорошо, что перед последним заданием я, будто чувствуя, отправила сына к сестре. Иначе даже не знаю, что с ним могло бы произойти. Я вот уже и забыла про своего бывшего, как он появился тут и имеет наглость что-то спрашивать про меня!
— А он вообще кто? Сильный род? Большие связи?
— Ничего подобного. Вся это делегация — просто пускание пыли в глаза. Встречающие в воздухе — минимум власти и влияния. В их задачу входит встретить особо важных гостей и проводить их до столицы. Никакого политического веса ни они, ни их слова не имеют. Угодить гостю — вот их главная цель. Потому что в противном случае их головы будут украшать подвалы комнаты пыток, а тела похоронят в мусорной яме. Так что не советую относиться с серьезностью ко всему, что они говорят. Пустоголовые болванчики с приклеенными улыбками.
— Я тебя услышал, Янь, — она вздрогнула, услышав свое настоящее имя, от которого, похоже, уже отвыкла. — Может ли он доставить тебе проблемы? Ну, например, кричать, что это его ребенок и он не дает право на его вывоз?
— Уже нет, — криво улыбнулась она. — Не тогда, когда я стала подданной Российской империи, а мой сын находится на территории ее посольства. Если бы он ДО этого что-то предпринял, тогда да. А сейчас точно нет. Это для кого-то он вельможный граф, а для тебя — пыль под ногами. Император
— Да уж, мажоры рулят во всех мирах. Что ж, успокоила ты меня. А вот сама нет. Хочешь, он испытает радость свободного полета?
— В смысле?
— Ну, я могу нечаянно — ох, я такой неуклюжий! — столкнуть его за борт. Какая там у нас высота? Километра три? Гарантирую очень живописную кляксу на земле. Я ж глубоко в душе художник и люблю все прекрасное.
— Не надо. Пусть живет и страдает от упущенной возможности. Поверь мне, слова о том, что я стала приближенной к императорской семье, были услышаны и переданы. Теперь я по статусу намного выше него, и он этим захочет воспользоваться. И насколько я знаю его гнилую душонку, он найдет возможность со мной поговорить. И вот тогда… Месть моя будет сладкой, -хищная улыбка исказила ее красивое лицо.
— Я уже прям тебя боюсь, — я шутливо задрожал и даже чуть отодвинулся от нее.
— Не тебе меня бояться… желанный мой, — наши губы встретились, одежда полетела в разные стороны, и вот уже тела переплелись в постоянной борьбе любви и страсти.
Пусть кто-то решает важные вопросы, а я буду успокаивать свою Один семь, потому как ее душевное спокойствие мне важней всяких дипломатов и переговоров…
Приведя себя в порядок, мы все же решили вернуться в конференц-зал, потому как это было уже наглостью — все взваливать на хрупкие плечи моих девчонок. Ну и что, что им это нравится? Формально же это я глава делегации. Нет, с нами еще летит пара десятков всяческих дипломатов, но они находятся на других дирижаблях, дабы не раздражать своим видом мое нервное высочество. Это я, кстати, на этом настоял, мотивируя тем, что их канцелярские рожи будут портить мне аппетит. А так как раньше в капризах я замечен не был, отец пошел навстречу моему желанию, приказав, чтобы мне не докучали и вообще пореже попадались на глаза.
Так что вернулись мы, но похоже, нашего отсутствия даже не заметили. Девушки увлеченно вели разговор про всякие экономические связи, совместные предприятия и возможности освоения новых земель. Обменивались впечатлениями о природе, хвалили красоту городов, над которыми мы пролетали.
Посол рассказывал историю этих мест, хвалился величием империи и ратовал за мир, дружбу и секс без обязательств. Последнее утверждение показалось мне интересным и я включился в разговор, который мягко перешел к главной теме — моим отношениям с Линь. И вот тут я показал, что могу быть не менее скользким, чем любой их дипломат. Дети. Я преподавал там, где они учились, и искусство отвечать на вопросы, при этом ни хрена на них не отвечая, я освоил в совершенстве еще в прошлом мире.
Так что я выразил надежду, поругал экологию, затронул тему «Зеленой» энергетики и посочувствовал северному барсу, находящемуся на грани вымирания. Посол все время пытался меня послать в нужную ему сторону, а я в ответ просто посылал его… к моему папе, потому как только он решает, с кем я и когда. Но сейчас спрашивать его об этом нельзя, потому как занят он — думает, куда деть кучу захваченной территории и что делать с огромным количеством денег, переполнивших казну. В общем, весь в делах и заботах и ему точно нет пока дела до моего личного счастья. В этом месте я едва не пустил слезу, показывая, как я страдаю.