Я хочу, чтобы...
Шрифт:
Девчонка - Гувейда - заливисто смеялась и пыталась поймать Валида на вранье. Но мальчишка каждый раз змеёй изворачивался и лгал пуще прежнего.
После молитвы Вадду был, конечно, кофе и тонкий, точно лепёшка, хлеб-шрак. И разговоры, разговоры. Разомлевший Амин слушал степенные речи пустынников, своей неторопливостью сравнимые с походкой верблюда. Так что, когда в мерную речь ворвались задорная мелодия барабана-таблы, юноша вздрогнул. И, заметив, что дети, да и вся молодёжь потянулись из шатра, тоже вышел на свежий воздух.
Барабанщики сидели кругом,
– Тебе бы канон танцевать, Вадда славить, - произнёс кто-то совсем рядом. Амин открыл глаза: довольный мальчишка, сдувая волосы со лба, наслаждался всеобщим вниманием.
– Цены бы не было.
– Да какая цена! А то женские пляски… Но хорош, хорош…
– Ты где научился?
– усмехнулся Амин, когда Валид подошёл к нему.
– Красиво.
– Ха!
– хмыкнул мальчик.
– Ты бы видел, как я… А!
– и, не договорив, подскочил к крутящейся рядом Гувейде.
Пляски и музыка продолжались чуть ли не до рассвета. Зато стоило Аллат взойти на небесную дорогу - долина точно вымерла. Шатры сиротливо жарились под солнцем, ветер задумчиво перебирал тёмную тонкую ткань из козьей шерсти.
– По пещерам один не ходи, - буркнул Валид, когда Амин прошёл мимо посапывающего мальчишки.
– Хочешь, я тебя провожу?
– Здесь же нет джинов, - поддел его юноша.
– Вот только джинов здесь и нет, - непонятно откликнулся мальчик, вставая.
– Ладно, пойдём, раз тебе не спится. И лучше бы нам прогулять до ночи, тут вечером такое начнётся…
– Что?
– заинтересовался Амин.
Мальчик в ответ только хмыкнул.
– Не забивай себе голову, о мой правильный человеколюбивый почти-пустынник. Лучше подумай, куда нам дальше идти.
– Почему ты сказал, что я не пройду Испытание?
– спросил Амин, карабкаясь вслед за мальчиком по пыльной крутой лестнице, вырезанной в скале. Вид внизу открывался красивый, но юноша побаивался, что неверный шаг - и насладиться им он уже не сможет.
– Потому что не пройдёшь, - отозвался мальчик.
– Кто женится на царевне, может стать султаном. А султаны - они такие: коварные, хитрые и жестокие. То есть вообще не ты.
– Неправда, - через паузу выдохнул Амин.
– Не все.
– Ты видел много султанов?
– повернулся к нему Валид.
Амин отвёл взгляд.
– Некоторых - видел.
– Странный ты, - мальчик отвернулся и снова полез по ступенькам.
– Не будь таким наивным, я бы решил, что ты - сбежавший сын какого-нибудь эмира.
Амин натянуто рассмеялся.
– Но вот они-то как раз наивностью не страдают.., - закончил мальчик.
– Ладно, пришли мы. Тебе какая пещера больше нравится?
Амин вслед за мальчиком вскарабкался на последнюю ступеньку и замер. Громадные, в четыре человеческих роста колонны вырастали перед глазами, точно изящные пучки тростника, поддерживая узорчатые арки, поражающие богатством каменной росписи. Три прохода уводили вперёд, вправо и влево. Дальше, насколько хватало глаз и солнечных лучей, их пересекали витые лесенки, коридоры и балкончики.
– Ты называешь это пещерами?
– выдохнул Амин.
Валид грустно усмехнулся.
– Только пещеры нынче и остались. Ты не видел, как здесь было раньше… Сейчас, - мальчик задумчиво погладил каменную завитушку, - всё умирает. И этот город давно уже мёртв. Посмотри, он похож на оплывший свечной огарок… Кстати, ты догадался захватить факел?
Амин растерянно посмотрел на темноту арок.
– Нет…
Мальчишка фыркнул, демонстрировано потряхивая чьей-то дорожной сумку.
– Хорошо, что я такой умный… Зажжёшь?
***
– Тебя в детстве не учили, что красть - плохо?
Валид улыбнулся, снова тряхнув сумкой.
– Меня в детстве вообще ничему не учили. У меня и детства-то не было, к твоему сведению, че-ло-век.
Амин оторвался от изучения богатой росписи, изображавшей не то какого-то правителя в окружении слуг, не то верховного жреца во время ритуала.
– Валид… разве в Иляфу могут пройти джины?
– вскинув бровь, поинтересовался он.
– Я помню, что гласило заклинание на входе. Очень сильное, и ни один джин, даже ифрит, не проникнет на территорию города. Что тогда ты здесь делаешь?
– Сколько раз тебе говорить, - скривился мальчишка, - не джин я. Ну? Запомни, наконец, и хватит приставать ко мне с этой чепухой.
– Тогда ты бог, - усмехнулся Амин.
– Но на бога ты похож, как я - на сына эмира.
Валид хихикнул.
– А что, кроме джинов, богов и людей больше никого не существует?
– Иблис?
– быстро предложил юноша, холодея от одной догадки.
Мальчик уставился на него. Потом на темноту за спиной. И громко прошептал:
– Не поминай его имя так близко к земле, о мой неосторожный друг, - и тут же, меняя тему, спросил: - Куда дальше - к амфитеатру или в подземные палаты?
– Палаты, - эхом откликнулся Амин.
– Но если не он, тогда кто же ты?
Валид шмыгнул в один из коридоров и, дурачась, ухнул. Эхо далеко разнесло звук. Далеко… вниз.
– Ты скажешь мне, кто ты, я скажу тебе, кто я, - заявил мальчик, когда юноша шагнул за ним.
Амин поднял факел повыше, разглядывая тёмный коридор.
– Не поверю, что ты не знаешь, о мой вещий друг, - отозвался он, передразнивая мальчика.
Тот насупился.
– Твоя судьба связана с моей. Поэтому - нет, не знаю. У всего есть предел, Амин.