Я на тебе (не) женюсь
Шрифт:
– Да ну тебя! – отмахнулась я от подруги.
Пирогову я позвонила во второй половине дня, когда покончила со всеми делами в школе и выбралась за пределы её стен. Он долго не отвечал, и я уже собралась плюнуть и отключиться, когда в телефоне раздался его бархатистый слегка хриплый голос:
– Слушаю.
– Иван Рокотов? Это Мария Евлампиевна Завидеева-Загорская вас беспокоит, – официально-учительским тоном отчеканила я.
– Машуля, вот уж не ожидал! – удивился он.
– Если не ожидал, зачем номер свой оставил? –
– На всякий случай, – засмеялся он. – Как тебе мой подарок?
– Спасибо, конечно, но я хотела бы его вернуть.
– Возврату и обмену не подлежит!
– Пирогов…
– Ваня, – поправил он.
– Хорошо, Вань, давай без показушничества, ладно?
– Никакого показушничества, Машуля. Цветы ты не любишь, пришлось выкручиваться.
– Вот же навязался на мою голову, – простонала я,
– Поужинаешь со мной? – тут же перешёл он в наступление.
Я хотела отказаться, а потом подумала: какого черта? Мне ведь и самой все это безумно интересно.
– В субботу.
– До субботы долго ждать, – простонал он.
– Воспитывай в себе терпение, Ванечка. Терпение и воздержание, – засмеялась я и отключила телефон.
Глава 9
Иван
Терпение и воздержание. Стоило этим двум словам слететь с Машулиных губ, как у меня тут же все и закончилось. И терпение, и, мать его, воздержание.
Ну, допустим, воздержания и не было никогда. Не умел я воздерживаться, особенно от женских прелестей. А терпение? Да какое тут будет терпение, если перед мысленным взором Машуля до сих пор отплясывала на том столе. То ли свет так в клубе падал, то ли у меня воображение богатое, но кожа моей соблазнительной училки будто сияла и так и манила, звала, чтобы к ней прикоснуться.
– Вань, о чем задумался? – В дверях кухни показалась мама.
– Да так, о хлебе насущном, – хмыкнул я.
– Знаю, я твой хлеб, – покачала она головой. – Вон как глаза блестят.
– Кофе? – предложил я.
Мама кивнула и села за стол, где на тарелках уже лежали поджаренные ломтики хлеба, сыр, колбаса и фрукты. У нас так было заведено: на завтрак только самые простые продукты. А завтрак субботы всегда был на мне. Готовить я не умел, а потому, как говорится, чем богаты.
Я поставил перед мамой чашку кофе со сливками. Себе налил черного без сахара. Мамуля не сводила с меня проницательного взгляда.
– Что? – не выдержал я.
– Да вот думаю, в кого ты у меня такой кобель, Ванюша.
– Ай-ай-ай, какие плохие слова да с ваших уст, мамуля, – захохотал я.
– Отец твой меня всю жизнь любил, по бабам не шлялся даже в те времена, когда у богатых это стало модно.
– У богатых это во все времена модно было, мам, – возразил я. – Я тебе больше скажу – и у бедных тоже.
– А твой отец был однолюбом, –
– Откуда нам знать, в него или нет? Может, встречу вот такую же шикарную женщину, как ты, и тут же сделаюсь однолюбом.
– Побыстрей бы, Вань, а? – Она просительно заглянула мне в глаза.
– Ну куда спешить, мам?
– С внуками хочется понянчиться.
Я закатил глаза. Пошло дело!
– Вот встречу свою любовь – и будут тебе внуки, – пообещал я, ни капли не веря в собственные заверения.
Мамуля откусила тост, ущипнула кусочек сыра, запила все это дело кофе.
– Какие планы на вечер?
– Занят.
– Боюсь спросить чем, – недовольно поджала она губы.
– А я боюсь ответить, – снова расхохотался я.
– Может, познакомишь меня с какой-нибудь девушкой? – попросила мама.
– Это зачем? – не донеся бутерброд до рта, замер я.
– Хочу посмотреть, на каких ты западаешь. Раз мои тебе не нравятся, значит, я не тех выбираю.
– Резонно, – кивнул я. – Обязательно познакомлю. Когда-нибудь, – пообещал я и бросил взгляд на часы. – Давай-ка собираться и поедем.
– Куда это? – подозрительно посмотрела на меня мама.
– Квартиру тебе будем покупать, – сказал я, вставая.
– Я же тебе говорила, что мне не надо! – Тоже поднялась мамуля и скрестила руки на груди.
– Мам, – я положил руки ей на плечи, – ну, неприлично такому здоровому дядьке жить с матерью. Ладно бы, нам деваться некуда было, но ведь я могу тебе, моя хорошая, и дом купить, и квартиру, и вообще все что пожелаешь.
Мама вздохнула.
– А я желаю, чтобы ты вплотную занялся поиском жены. Вот как только ты, Ванюша, приведешь в дом невесту, так сразу и съеду.
– Мам, – застонал я, чуть ли не плача.
– Не мамкай! – отрезала она. – Сказала съеду – значит, съеду, но только после того, как буду уверена, что ты в надежных руках.
Вот же ж!!!
– А квартиру поедем посмотрим, – смилостивилась мама. – Раз на дачу ты меня одну отпускать не хочешь, то зимой буду жить в городе. Потом, – уточнила она и ехидно улыбнулась.
Я прекрасно понимал, почему папа был однолюбом. Во-первых, мама у меня умница и красавица. А во-вторых, попробуй от такой загуляй! До кишок дыру в тебе прожжет одним только взглядом.
Как бы сильно я ни любил маму, но считал, что пора нам снова жить отдельно. Все-таки я привык к холостяцкой жизни, а у меня теперь вон по всей квартире пледы да подушки с вышивкой раскиданы! Женщину, опять же, не приведешь!
Так, надо разработать план действий. Сначала купить маме квартиру. Желательно, в другом районе Москвы. Удобно, конечно, было, когда она за городом жила, но теперь, когда она еще еле передвигалась после перелома, ни о какой даче до следующего лета пусть даже и не думает. Нечего!